Носитель убийц - древний враг
Шрифт:
– Вообще никого в грош не ставят, при мне они, конечно, тренируются, но стоит только мне отвернуться, начинается: "Я Барон Засранский из рода Не пойми кого, не буду тренироваться на этом грязном поле рядом с вонючим быдлом!". Ребята пару раз уже хотели им морды начистить, но эти уроды, под предлогом того, что у них у всех есть приставка "де", отказываются драться на дуэлях. Мои парни уже закипают, боюсь, как бы чего плохого не случилось.
– "Заносчивые засранцы", говоришь. Ну, что же, пойдем, посмотрим на них. Анри, не хочешь поучить немного вежливости, придворных шаркунов?
–
– Мужики, вы это самое, не поубивайте там этих придурков! Мне за каждую испорченную шкуру перед императором придется отчитываться!
– Людви после наших слов даже слегка побледнел.
– Не бойся, Людви. Кости ведь можно ломать и без вскрытия кожного покрова.
Мы втроем прошли на главный плац егерской казармы, и, хоть и были готовы к подобной картине, все же слегка удивились открывшемуся перед нашим глазами зрелищу.
На плацу стояли около двадцати высоких мускулистых людей, которые в данный момент пытались произвести впечатление на трех симпатичных девушек, стоящих возле крыльца главного здания. Они делали вид, что борются друг с другом, хотя это больше всего походило на позирование перед художником.
– И вот ЭТО, охраняет императора?!
– абсолютно серьезно удивился Острин.
– Это декорации. Охраняют его на самом деле боевые маги.
Видимо, мы довольно громко общались между собой, так как на нас обратили внимание все, кто был в данный момент на плацу. Вот только реакция была очень разная. Егеря, едва увидев, кто пришел на плац, побросав все, с радостными криками побежали к нам. А вот гвардейцы, окинув нас презрительным взглядом, стали продолжать очаровывать девушек. К их удивлению, девушки перенесли все свое внимание с их обезьяньих ужимок на нас. Видимо, это довольно сильно задело чью-то горячую голову, иначе мне было не объяснить последующую их реакцию.
– Ты смотри, в этой деревне появились еще два клоуна! Вот только один слишком старый, что он сможет сделать?
– Наверное, музыкально пукать!
От этой глупой шутки это стадо жеребцов заржало так, что птицы испуганно взлетели с соседних деревьев. Вот только они явно не ожидали такой реакции егерей на свою шутку. Сначала мы встали так, словно нас огрели по голове мешком с мукой, но в следующее мгновение все сорвались в сторону опешивших гвардейцев. Так уж получилось, что первыми, "ускорившись", возле них оказались мы с Людви. Те двое идиотов, которые посмели оскорбить Острина, пострадали первыми. Я своему просто от всей души врезал в его нагло ухмыляющуюся рожу, хорошо хоть что в последний момент в моей голове мелькнула мысль, что это просто идиот, а не враг, и я значительно ослабил силу удара. Хотя гвардейцу и этого хватило, чтобы оторваться от земли, по воздуху пролететь около десятка шагов и смачно врезаться в стену здания. Буквально через мгновение, туда же врезался второй шутник. Однако крепкие головы у этих ребят, раз после того полета смогли шевелиться. Так, кто следующий?! Никого... Пока я наблюдал за полетом гвардейца, егеря успели пробежать отделяющее их от гвардейцев расстояние и уже вовсю развлекались, пиная скулящих на земле шутников.
– Парни! Успокойтесь! Хватит с них! Хватит, я сказал!
– Людви орал во всю силу своего горла, пытаясь остановить избиение гвардейцев.
Егеря неохотно остановились, и стали расходится в стороны от кучки избитых шутников. Некоторые все же не удерживались и, походя, от всей души, пинали тех, кто пытался пошевелиться.
Людви подошел к тем, кто лежал возле стены, схватил одного из них за густую шевелюру, приподнял на уровень своих глаз и с ненавистью произнес:
– Ты можешь сколько угодно выламываться и отказываться исполнять указ императора о ваших тренировках. Но, если ты еще раз вякнешь в сторону моего учителя, я тебе, тварь, лично твои кишки на шею намотаю, ты меня понял?!
Гвардеец с выпученными от страха глазами что-то попытался произнести, но ему это было довольно затруднительно сделать в виду наличия разбитой челюсти.
– Это, все-таки, случилось, - за нашими спинами раздался чуть хрипловатый голос Юджина, - и чем они смогли ТАК всех достать? Да, кстати, Анри, Острин, прошу прощения, я не поздоровался с вами, друзья.
– Эти уроды оскорбили Острина. Юджин, стоп! Они свое уже получили!
– Людви еле успел остановить мгновенно побагровевшего от ярости мага.
Отдышавшись и успокоившись, Юджин подошел ко мне и, глядя на лежащих гвардейцев, предложил:
– Надо прибраться здесь, Анри ты мне поможешь? У тебя хватит сил открыть портал в столицу?
Я, догадываясь, что задумал Юджин, только злорадно кивнул.
Едва я открыл окно портала, Юджин заклинанием левитации подхватил и швырнул в него лежащие на земле тела. Следом за первыми "птичками" в портал полетели главные шутники.
Через треть удара к нам прибыл для выяснения причин избиения его гвардейцев сам командир де Дарорсо.
– Людви, что здесь произошло?
– с ходу начал он допрос бывшего подчиненного.
– Ничего особенного, поучили немного твоих уродцев вежливости к старшим.
– Скажи спасибо, что получил их в таком виде, а не в хорошенько прожаренном, - вмешался в разговор, еще не остывший после произошедшего, Юджин.
Дарорсо сразу изменился и из возмущенного командира, превратился в настороженного воина.
– Мужики. Что. Здесь. Произошло?
– Эти... существа решили, что им можно оскорблять самого Острина. Они назвали его старым клоуном, который все что может, так это "музыкально пердеть"!
Дарорсо, после этих слов, стал напоминать рыбу, выброшенную из реки на берег. Он только открывал беззвучно свой рот и переводил взгляд с Людви на Юджина и обратно. В конце концов, он все же смог произнеси свой вопрос:
– КТО?!
– взревел он голосом раненого бизона.
Стоящие рядом с ним адъютант и маг испуганно отступили на шаг от своего командира.
– Они последние прилетели к вам.
Дарорсо резко повернулся к адъютанту и отрывисто приказал:
– Этих двоих, не лечить! В карцер обоих! Обоим вызов на дуэль лично от меня! Нет! Вылечить их хорошенько! Чтобы потом не говорили, что я полутрупы убил. Исполнять!
Проводив взглядом исчезнувшего в портальной вспышке воина, Дарорсо подошел к Острину и опустился на правое колено.