Ностальгия по чужбине. Книга первая
Шрифт:
Миновав несколько плоских одноэтажных строений с погашенными окнами, «волга» плавно обогнула занесенную снегом спортивную площадку с баскетбольными щитами и гимнастическими снарядами, и притормозила у трехэтажного особняка с кокетливо выступающими балкончиками…
Через пару минут Воронцов уже входил в небольшой рабочий кабинет с плотно зашторенными окнами. Стандартный письменный стол с двумя телефонными аппаратами, широкий кожаный диван, пара кресел по обе стороны низкого чайного столика и мини-бар со встроенным торшером под
Повесив пальто и шляпу на стоящую в углу вешалку-одноножку, Воронцов подошел к «голландке» и приложил обе ладони к гладким, горячим плиткам. Постояв так с минуту с закрытыми глазами, генерал шагнул к бару, извлек оттуда початую бутылку «Ахтамар» и пузатую хрустальную рюмку, наполнил ее на четверть пахучей, цвета цейлонского чая, жидкостью и, пробормотав под нос: «Ну, за удачу, Юлий Александрович!», залпом выпил коньяк. Потом сел за письменный стол, включил настольную лампу, вытащил из нагрудного кармана твидового пиджака продолговатый замшевый футляр, извлек оттуда узкие, в тонкой костяной оправе, очки для чтения, водрузил их на переносицу и углубился в бумаги, которыми был завален стол.
Генерал Карпеня вошел в кабинет неслышно.
— Как доехали, Юлий Александрович?
— Нормально… — Воронцов посмотрел на старого генерала поверх очков. — Присаживайся, Федор Иванович…
Отложив бумагу в сторону, Воронцов, чуть прищурясь, смотрел, как основательно, аккуратно поддернув брюки, опускается в кресло Карпеня.
— Согласился? — негромко спросил старый генерал.
— Кто?
— ОН.
— Да, — кивнул Воронцов. — Хотя и не сразу.
— Значит, все идет по плану?
— Пока по плану… — сняв очки, Воронцов встал из-за стола, с хрустом потянулся, после чего устроился напротив Карпени на диване, с наслаждением вытягивая ноги.
— Устали, Юлий Александрович? — в голосе Карпени не было подобострастия — так заботливый дедушка оглядывает любимого внука, который тянет на своих плечах большую и не очень благополучную семью.
— Как говорил наш бывший председатель, усталость от работы — не в счет. Есть новости из Штатов?
— Пока ничего нет. Ждем.
— Где Мальцева?
— Вроде бы в Барстоу. У койки мужа дежурит.
— Дед, что значит «вроде бы»? — Воронцов поморщился.
— Городок — что наши Люберцы, Юлий Александрович, — Карпеня стал загибать пальцы с распухшими суставами. — Это раз. Все на виду, знают друг друга как облупленные. Оперативная обстановка самая что ни на есть неподходящая — это два. Так что, я приказал Викингам сидеть в Лос-Анджелесе и носу не казать…
— Облажались твои хваленые Викинги, — спокойно произнес Воронцов.
— Не согласен, Юлий Александрович, — Карпеня упрямо мотнул стриженой головой. — Считаю, что действовали ребятки четко, с умом. И спланировано все было грамотно,
— Прямо как в кино, — пробормотал Воронцов и вздохнул. — Он выживет?
— Пытаемся выяснить. Пока находится в реанимации…
— Выясняй быстрее, дед! Как можно быстрее! Если потребуется — подключай Криса, я разрешаю. Но сделай так, чтобы на время подготовки и проведения операции все связи твоего воспитанника были обрезаны. Под самый корень, как те маслята!..
— Ну, со Спарком вопрос, вроде бы, решился, — пробормотал Карпеня. Потом перехватил вопрос в глазах Воронцова и добавил. — Три пули в область легких, Юлий Александрович. Как в нашем тире. Даже если выживет парень, то с койки не встанет, это уж точно. Как минимум за полгода головой отвечаю…
— Допустим, — кивнул Воронцов. — А что с девкой будешь делать?
— А, может, шут с ней, Юлий Александрович? — Карпеня выразительно пожал квадратными плечами. — Может, мы и в самом деле на воду дуем, а? Ну, чем она опасна? Куда она от мужика своего денется? Сидит себе возле него с поильником и судном, и пусть сидит. А даже если захочет дернуться… Все аэропорты на Западном побережье мы контролируем, информацию о пассажирах имеем за два часа до вылета, так что, перехватить дамочку всегда успеем. Ей богу, Юлий Александрович, я бы не стал рисковать Викингами во второй раз…
— Ты плохо знаешь эту мадам, дед, — пробормотал Воронцов. — Или забыл, сколько крови она у нас выпила… Потом тряхнул головой и уже энергичнее добавил. — Могу дать тебе 48 часов, не больше. За это время выяснишь ТОЧНО, где находится Мальцева. Если в Барстоу, то без спешки подготовьте все необходимое, чтобы убрать ее. Без пальбы на улице и гонок на краденых машинах. ТИХО убрать, ты меня понял, дед?
Карпеня кивнул.
— Если же выяснится, что гражданка снялась с места, то немедленно найти и сделать то же самое. Только в два раза быстрее. И пойми: Мишин нужен мне стерильно чистым. Как перед полостной операцией. Ни одной ЖИВОЙ связи остаться не должно. В противном случае то, что мы планируем, теряет смысл. Хочу также напомнить тебе, дед, что андроповские времена кончились. А наш нынешний хозяин не стена вовсе, а как раз наоборот — палач безжалостный. Так что, если проколемся, платить будем собственными головами. С этим тебе все ясно?
— Ясно, Юлий Александрович.
— Хорошо. Теперь рассказывай, что у тебя здесь?
— Пока тихо.
— Что воспитанник?
— Молчит как сычь.
— Неужели даже вопросы не задает? — Воронцов прикрыл глаза и кончиками пальцев стал массировать себе лоб.
— Ему сейчас не до вопросов… — Карпеня поскреб стриженый висок. — Парень гарантии формулирует…
— Себе?
— Супруге.
— Это моя забота.