Ностальгия по чужбине. Книга первая
Шрифт:
Для своих шестидесяти двух лет моя свекровь Элизабет выглядела более чем привлекательно — невысокая, ладно сложенная блондинка с ухоженными руками и прекрасным цветом лица. При не очень ярком освещении мы с ней вполне могли бы сойти за подружек. Однако даже эти бесспорные плюсы не давали Элизабет морального права самозабвенно обниматься в холле моего собственного дома с крупным моложавым мужчиной, облапившим мою свекровь с уверенностью не сомневающегося в себе собственника.
— Элизабет!..
Мужчина поднял голову
— Бержерак, — прошептала я. — Это надо же…
— Господи Иисусе! — Хоботообразный нос Бержерака плотоядно дернулся и аж затрепетал. — Элизабет, ты только взгляни на этот неповторимый шедевр Создателя! У этой женщины по-прежнему лучшая грудь в мире! Когда-нибудь она меня доконает!..
Сразу же бросив мою обмякшую свекровь, Бержерак, рассекая воздух, стремительно рванулся ко мне и так основательно сжал в своих объятиях, что на секунду лишил доступа кислорода.
— Вэл, я завтра же пришлю свою жену на консультацию. Умоляю тебя, расскажи этой зашпаклеванной плоскодонке, что ты делаешь со своей грудью, как ты сохраняешь такую изумительную форму, почему, черт побери, она у тебя уже как минимум десять лет совершенно не меняется?!..
— Ты думаешь, твоей жене это поможет? — выдавила я из себя, жадно глотая воздух.
— Ей уже ничего не поможет!
— Тогда зачем рассказывать?
— Чтобы этой стерве, обрекшей своего любимого мужа и лучшего на восточном побережье ценителя женской плоти пожизненно щупать шарики для пинг-понга, было стыдно!..
Ослабив, наконец, стальной обруч объятий, Бержерак по-хозяйски огляделся, рухнул на диван в холле и с наслаждением раскинул руки.
— Если бы ты знала, Вэл, как я ненавижу летать!
— Что-нибудь выпьешь, ценитель женской плоти?
— Кофе, — кивнул Бержерак. — Литров десять. И без молока. Но с сахаром. Не очень сладкий. Ложек семь…
— Вэл, ты в порядке? — Голос Элизабет донесся из кухни одновременно со звуком льющейся воды.
— Да, — не оборачиваясь, ответила я. — Вполне.
— Тогда вот ваш кофе, молодые люди, я выйду присмотреть за мальчиками…
Умная и хорошо вышколенная бесконечными иносказаниями мужа и сына Элизабет была рождена идеальной свекровью.
— Если бы та знала, милочка, как я боюсь их роликовых коньков! — Вздохнула Элизабет, открывая дверь. — Это же открытые переломы на подшипниках!..
Когда дверь за свекровью закрылась, я тяжело вздохнула, а Бержерак моментально посерьезнел.
— У него будет все в порядке, Вэл.
— Ты еще и врач по совместительству?
— Я говорил с врачом. Он выкарабкается. В этом плане мое доверие к евреям безгранично
— Дай Бог… Давно я тебе не видела.
— После свадьбы… — Угреватое лицо Бержерака расплылось в улыбке. — Ох и наклюкались мы тогда!..
— Как твои дела?
— Все в порядке, все по-старому.
— Там же?
— Пока там.
— Зачем приехал?
—
— Находясь на службе в конторе?
— Значит, сразу к делу?
— Прости, мне сейчас не до воспоминаний.
— Тебя допрашивала полиция?
— Еще нет… — Я покачала головой. — Меня выписали только вчера вечером.
— Ты что-нибудь видела?
— Ничего.
— Ничего подозрительного? Вспомни, не торопись говорить «нет». Прохожие, машины, какие-то шероховатости… Сгодиться все, только вспомни, Вэл!..
— Я ничего не видела. Мы стояли на улице, он обнял меня и в этот момент кто-то выстрелил… Понимаешь, Юджин полностью отгородил меня от улицы, перекрыл обзор…
— Вэл, только не делай из меня идиота, ладно?
— О чем ты?
— Он не отгородил тебя, дорогая, а ПРИКРЫЛ… — Бержерак залпом опрокинул в себя кофе, пролив на диван как минимум треть. — Прикрыл своим телом. Следовательно, он знал, что делает. Так вот, я хочу спросить тебя: ЧТО он знал? Что Юджин увидел ТАКОГО, после чего подставил свою спину между тобой и тем, кто стрелял?
— Ты хочешь сказать, что стреляли в меня?
— А ты хочешь сказать, что этого не знаешь?
— Короче, что тебе от меня нужно?
— Вэл, мы живем не в Колумбии… — Бержерак отпил кофе и поморщился. — В провинциальной Америке, в стороне от банков и других мест для хранения наличности не принято просто так, без веской причины, стрелять среди бела дня по живым мишеням. Особенно, если в качестве мишени выступают отставной офицер ЦРУ и его жена, тоже имевшая кое-какое отношение к спецслужбам… И еще одно обстоятельство: если ОНИ решили тебя достать, то рано или поздно все равно сделают это. Юджин получил вместо тебя три пули и чудом остался жив. Для вас это, безусловно, счастье, но для кого-то — оплошность. Впрочем, такие оплошности быстро исправляются. То есть, второго шанса на избавление не будет, Вэл. Если тебе наплевать на собственную жизнь, подумай о своем муже и детях…
— Ты же сам сказал, что им нужна я.
— Да, — кивнул Бержерак. — Но в реанимации сейчас пытается выжить твой муж…
Я тупо смотрела, как забавно двигается его гигантский нос, и ничего не ответила.
— Я прилетел сюда по личному указанию Уолша, — негромко произнес Бержерак. — Я НА РАБОТЕ, Вэл. И то, что здесь случилось, находится на контроле у фирмы. А потому рассказывай все, что знаешь, дорогая. Абсолютно все, без исключения. Самое главное сейчас — понять, что произошло? Почему спустя семь лет они вспомнили о тебе? Кому ты вдруг стала мешать? Причем так сильно, что тебя даже не стали выслеживать — просто припасли наспех в провинциальном городишке, где все друг друга знают в лицо… И то, что им не удалось тебя убрать, только подтверждает эту спешку…