Ноука от Горького Лука
Шрифт:
Потому что ничем другим объяснить незнание положняков восточных сказок, кроме как вмешательством европейских сказочных персонажей в сознание политиков и социалов нельзя.
***
Первое. На Востоке существует три вида деятельности, которой не западло заниматься уважаемому человеку — торговля, посредничество и государственная служба. Все остальное не так чтобы сильно западло, но не айс — дело для молодняка. Маруф-башмачник шьет шлепанцы, чтобы заработать на лавку, в которой он будет эти шлепанцы продавать. А шить тогда будут его сыновья, три племянника и шесть внуков. Но если он и в шестьдесят лет шьет своими руками — значит, что-то в жизни у него пошло не так. Независимо от качества обуви.
Пирамида
Второе. Финансовый успех на Востоке всегда является относительным, а не абсолютным. Недостаточно жить хорошо, надо жить лучше других, и всем это показывать. Именно из этого сезама восточного подсознания выезжают в мир мерседесы в стразах, тюнингованные под «жопасфальт» жигули и невероятные пакистанские автобусы. Мало быть сытым, надо блевать от сытости, и делать это днем, на улице, чтобы видели соседи.
Перебираясь в злокозненный Магриб, полный шайтанов, гяуров и метрополитенов, восточный мигрант привозит с собой все свои моральные ценности, завернутые в арафатку, и старается не терять их — ибо жизненные ориентиры. И его можно понять: как нас пугают своей сложностью пакистанские автобусы, так пакистанца пугает схема лондонского метро. Метро беженец потом выучит, и даже наловчится ездить бесплатно, но иная иерархия в социуме его не убеждает в необходимости перекинуть джамперы в голове. Адаты отцов вечны и непреходящи.
***
Этого не понимают еврочиновники, воспитанные в пещерах трудолюбивыми гномами и легкомысленными фейри. Они считают, что для интеграции племени кочевников надо дать пособие и трудоустроить хотя бы главу семьи. А там само пойдет, как у всех. Папа будет работать за всех, а дети получать пособие. А вечером, надо понимать, папа будет приходить с работы, доставать из пакета вкусняшки, и они будут кушать ужин за одним столом. Ну, кто понял о чем я — тот уже веселится.
Предложение физической и прочей наемной работы само по себе непривлекательно для восточного мужчины (разве что как временный модус вивенди). А увеличение размеров пособия как раз входит в разряд «уважаемых занятий», поэтому все заканчивается более чем предсказуемо — паразитирование на социале становится деятельностью, не осуждаемой диаспорой. Наоборот, это же разновидность «купи кувшин», практически базар, и чем крупнее ты наебал контрагента — тем больше ты баши. Это то, что относится к «первому».
А ко «второму» — любая работа, доступная мигранту, не поднимает его социально до уровня местных гяуров, хоть ты разбейся в лепешку о фрезерный станок или плиту в Макдональдсе. Аргументы типа знания языка, уровня образования и квалификации никак не действуют на сознание мигранта. Живем один раз. В тридцать лет начинать с первого класса нетерпимо. И если человек привык быть уважаемым в говне, он желает примерно того же в меду — то есть, бывшему чайханщику в засранном мухами Пенджабе социально соответствует позиция владельца ароматного венского кофейного бутика.
И это логично, признайте. Отдышавшись, отожравшись и переодевшись во все чистое, люди начинают хотеть уважения и статуса — независимо от того, заслуживают они этого или нет. Невозможность реализации этой восточной сказки приводит к созданию альтернативной реальности в виде махалля, а когда концентрация восточных сказок в этих махалля становится запредельной, начинают гореть кредитные автомобили бюргеров в соседних районах.
Заметьте, я ни слова не сказал о лени или криворукости мигрантов. Только о том, что они не считают нужным трудиться (в общепринятом понимании), ибо не видят в этом смысла — ни в краткосрочной перспективе, ни в какой либо другой.
***
В итоге социал-долбоебы (или долбоеб-социалисты, как правильнее?) отчекрыживают от общественного бассейна своего государства две дорожки, и запускают туда мигрантов-новичков с надувным кругом-уточкой (чтобы не потонули, не дай бог). Целый год новички учатся плавать на надувной утке вдоль бортика бассейна, а на второй год занятий начинают просить у тренера принести им в бассейн мохито в высоком бокале с трубочкой.
На замечание администратора, что пора бы уже научиться плавать самим, и вообще — абонемент в бассейн стоит 9К ойров в год для всех, студенты отплывают на уточках подальше от бортика и начинают ссать в воду, окрашивая ее клубами фиолетового реагента. И обещая еще насрать в бассейн, если разговор будет продолжаться в таком нетолерантном тоне.
Один из тренеров, служивший когда-то в Легион д'Этранжер, гарантирует успеваемость, если занятия будут проводиться без уточек и в открытом море. Но воспитанные гномами и русалками администраторы бассейна не понимают его — если у бородатых малышей не получается в лягушатнике, то о каком море может идти речь?
Дали буде в парт тво.
***
— Але, — сказал Малыш в трубку — «Гуннебо Энтранс Контрол»? Здравствуйте. Меня зовут Малыш, я из Стокгольма. Я хотел бы купить у вас бронестекло с установкой в раму. Размер? Ну, стандартный, примерно два раза по сто двадцать сантиметров на сто сорок в высоту. Сколько это будет стоить?.. Сколько? — Малыш выслушал ответ и с тоской посмотрел на бабушкину копилку. — А в кредит можно? У меня школьная скидка. Хорошо, тогда примите заказ. Только вот что… сделайте в нем такую, как бы кормушку. Как дверь для кота. Чтобы голова пролазила, а остальное — нет.
Все-таки Малыш по-своему любил и жалел Карлсона.
Патология сколеноза, або Эпитафия Вовчику Малому
Да простит меня Пелевин, но я никогда высоко не оценивал российский криэйторов. Там подгулялово как со стороны таланта, так и со стороны технологий. Талант это еще ладно, идеи можно воровать, но вот с адаптацией, которая без технологий невозможна, мокшня не справляется напрочь. Технологии адаптации чужих массовых идей и концептов к собственной почве у постсоветских кацапов вычитаны из книжек для чайников типа «Как десятью словами убедить человека». Любая цыганка, полистав такую книжку, тяжко бы вздохнула, и не стала бы воровать у дурака кошелек, а еще от себя тайком положила бы ему в карман мятую сотню — вдруг у него дети голодные? Разве такой дырлыно семью прокормит?
В общем, с адаптацией получается как в истории, которую мне поведал один знакомый, литовец: еще при СССР то ли спиздили, то ли купили (то ли по чуть-чуть того и этого) американский авиационный двигатель. Разобрали, перерисовали, обратно собрали как было — а он на стенде после разборки-сборки дает только 80 % от первоначальной мощности. Прямо мистика какая-то!
Так и с побудительными текстами. Разобрали-собрали, а получилась хуйня, которая на стенде проектную мощность не тянет. И если ситуативные лозунги «Бей жидов спасай Россию» и «Смерть троцкистам», обращенные к рептильным отделам кацапского мозга еще более-менее работают, то более долгосрочные, ориентированные на кору, уровня концептов «Пьяный за рулем — преступник», или Российской Национальной Идеи, дают только проценты от предполагаемой тяги. «Что ты имела в виду» народу понятно, но душевную тягу не развивают.