Нова. Да, и Гоморра
Шрифт:
Люди отошли от перил.
Кто-то стал спускаться по лестнице наперерез Князю. Секунду спустя повернул. Морда пластиковой крысы покинула парапет. Кто-то взялся за прозрачное виниловое плечо и увел ее прочь. Тут и там на острове сталкивалась музыка дюжины эпох.
Голову Лорка баюкала темная вода. Река посасывала руку.
Затем лев залез на парапет и рухнул, шлепнув босыми ногами о камень. По ступенькам сбежал грифон – и упал на колено рядом с Лорком.
Дан стянул фальшивую голову, бросил к лестнице. Маска с глухим стуком откатилась на фут. Голова грифона полетела следом.
Брайан перевернул Лорка.
Выдох застрял в Дановой глотке, потом вышел свистом.
– Попортил капитана, да?
– Дан, надо вызвать патруль или кого-нибудь.
Косматые брови Дана взлетели.
– Чего это не могут? Я работал на ублюдков, у которых денег было куда меньше, чем у «Красного смещения», а дела они творили похуже.
Лорк застонал.
– Медико-блок! – сказал Брайан. – Где здесь найти медико-блок?
– Он не мертвый. Доставим его обратно на корабль. Когда придет в себя, получу свое – и вон с этой гадской планеты! – Он глянул через реку на шпили-близнецы Нотр-Дама, на тот берег. – Земля не такая большая, чтоб на ней помещались и я, и Австралия. Хочу убраться. – Подсунул руку Лорку под колени, другую под плечи и выпрямился.
– Ты хочешь его нести?
– Ты знаешь другой способ добраться с ним до борта? – Дан пошел к лестнице.
– Но должно же быть… – Брайан пошел за ним. – Нам нужно…
Что-то зашипело на воде. Брайан оглянулся.
Крыло скиммера поскребло берег.
– Куда вы несете капитана фон Рэя? – Лала на переднем сиденье, теперь в темной накидке.
– Обратно на яхту, мэм, – сказал Дан. – Здесь его явно не хотят.
– Несите на катер.
– Не думаю, что в этом мире мы доверим его кому бы то ни было.
– Вы его команда?
– Она, – сказал Брайан. – Вы хотите отвезти его к врачу?
– Я хочу отвезти его на дром де Бло. Вам надо покинуть Землю как можно скорее.
– По мне, так да, – сказал Дан.
– Кладите его назад. Пре-медаптечка под сиденьем. Вдруг удастся остановить кровотечение.
Брайан ступил на колеблемый скиммер, порылся под сиденьем, отыскал среди тряпья и цепей пластиковую коробку. Скиммер подскочил еще раз – на борт взошел Дан. Лала взяла контрольный шнур и воткнула в запястье. Они с шипением поплыли вперед. Маленький катер оседлал пену на воздушных крыльях и ускорился. Мосты – Сен-Мишель, Пон-Нёф, Искусств – бросали на катер тени. По берегам блистал Париж.
Минуты спустя дома по левому берегу разметала распорка Эйфелевой башни в свете рампы ночи. Справа над скошенным камнем и за платанами последние поздние гуляки брели под фонарями по Лебединой аллее.
– Ладно, – сказал его отец. – Расскажу.
– Я думаю, этот шрам нужно… – заговорил образ матери в смотровой колонне. – Прошло три дня, и чем дольше он его носит…
– Если хочет, чтобы все думали, что у него в голове случилось землетрясение, – его дело, – сказал отец. – Но сейчас я хочу ответить на вопрос. – Обратился к Лорку: – И для этого… – подошел к стене, уставился на город, – тебе надо узнать кое-что об истории. Не то, чему тебя учили в Козби.
На Ковчеге – разгар лета.
За стеклянными стенами ветер пинает по небу лососевые облака. Когда порывы усиливаются, голубые жилы ирисовых диафрагм на подветренной стене сужаются до ярких мандал, потом расширяются, стоит восьмидесятимильным ветрам миновать.
Пальцы матери, темные и в драгоценностях, движутся по ободу чашки.
Отец, сложив руки за спину, смотрит, как облака рвутся на лоскуты и бросаются прочь от Тонга.
Лорк откинулся на спинку стула красного дерева и ждал.
– Что видится тебе самым важным фактором современного общества?
После краткой паузы Лорк рискнул:
– Отсутствие цельной культурной?..
– Забудь Козби. Забудь о том, что люди лопочут друг другу, когда им кажется, будто надо сказать что-то глубокомысленное. Ты – юноша, который однажды, не исключено, станет распоряжаться одним из крупнейших состояний Галактики. Когда я задаю тебе вопрос, я хочу, чтобы ты, отвечая, помнил, кто ты есть. Мы – общество, где, какой товар ни возьми, половина может быть выращена в одном мире, а половина добыта в шахте за тысячу световых лет. На Земле семнадцать из сотен возможных элементов образуют девяносто процентов планеты. Взгляни на любой другой мир, и увидишь другой десяток, образующий от девяноста до девяноста девяти процентов. В составляющих Дракон ста семнадцати звездных системах – двести шестьдесят пять обитаемых миров и спутников. Здесь, в Федерации, три четверти населения Дракона раскиданы по тремстам двенадцати мирам. Сорок два населенных мира Внешних Колоний…
– Транспорт, – сказал Лорк. – Транспорт с одного мира на другой. Вот ты о чем.
Отец оперся о каменный стол:
– Транспортные расходы – вот о чем я. И очень долго величайшим фактором в транспортных расходах был иллирий: единственный способ получить достаточно энергии, чтобы запустить корабли между мирами, между звездами. Когда моему дедушке было столько, сколько тебе сейчас, иллирий производили искусственно, по паре-тройке миллиардов атомов, за огромные деньги. Примерно тогда же выяснилось, что есть цепочка звезд, молодых, вдали от галактического центра, на чьих планетах еще можно найти мельчайшие запасы природного иллирия. И только когда ты уже родился, стала возможной крупномасштабная добыча на планетах, образующих теперь Внешние Колонии.
– Лорк в курсе, – сказала мать. – Я думаю, ему нужно…
– Ты знаешь, почему Федерация Плеяд – отдельная от Дракона политическая единица? Ты знаешь, почему Внешние Колонии вскоре станут политической единицей, отдельной и от Дракона, и от Плеяд?
Лорк посмотрел на колено, большой палец, другое колено.
– Ты задаешь мне вопросы и не отвечаешь на мои, папа.
Отец перевел дух.
– Я пытаюсь. Когда в Плеядах переселенцев не было вовсе, экспансия в Драконе осуществлялась национальными правительствами Земли и корпорациями вроде «Красного смещения» – корпорациями и правительствами, которые могли позволить себе первичные транспортные расходы. Новые колонии субсидировались и управлялись Землей – и ей принадлежали. Они становились частью Земли, а Земля становилась центром Дракона. Другая техническая проблема той эпохи, решенная инженерами «Красного смещения», – строительство космических кораблей с более чувствительными диапазонами частот, кораблей, которые преодолевают сравнительно «запыленные» участки космоса, скажем свободно дрейфующие межзвездные туманности или регионы плотной звездности вроде Плеяд, где концентрация исторгнутой межзвездной материи куда выше. Всякие вихревые туманности и сегодня портят жизнь твоей маленькой яхте. Корабль, сделанный двести пятьдесят лет назад, встал бы в них намертво. Твой прапрадед, когда разведка Плеяд едва начиналась, отлично понимал то, о чем я говорю: транспортные расходы – самый важный фактор в нашем обществе. А внутри самих Плеяд транспортные расходы существенно меньше, чем в Драконе.
Лорк нахмурился:
– В смысле – расстояния?..
– Срединный участок Плеяд – всего-то тридцать световых лет поперек и восемьдесят пять в длину. В это пространство упакованы где-то триста звезд, многие из них отстоят от других всего на один световой год. Звезды Дракона разбросаны по целому рукаву галактики – почти шестнадцать тысяч световых лет из конца в конец. Когда тебе нужно прыгать через крошечные дистанции в скоплении Плеяд, разница в стоимости по сравнению с безбрежными пустырями Дракона – огромна. Так что в Плеяды летят люди особого рода: малый бизнес, который хочет переехать целиком и полностью; кооперативные общины колонистов; даже частные лица – богатые частные лица, но все равно частные. Твой прапрадед прибыл с тремя коммерческими лайнерами, забитыми всяким барахлом, сборными горячими и холодными убежищами, бракованным шахтерским и фермерским оборудованием для самого разного климата. За вывоз почти всего этого из Дракона ему заплатили. Два лайнера, кстати говоря, были украдены. А еще он разжился парой атомных пушек. Летал по новым поселениям и предлагал свои товары. И все их у него покупали.