Новая философская энциклопедия. Том четвёртый Т—Я
Шрифт:
87
да, когда традиция готова к обновлению и становится источником развития, а у инновации нет другого способа утвердить себя и выжить иначе как доказав свою органичность и укорененность в культуре. Практика показывает, что модернизация идет успешнее там, где считаются с традициями реформируемого общества, а, в свою очередь, традиции сохраняют свою жизненную силу, отвечая на потребности времени и врастая в новые формы жизнеустройства, т. е. обновляясь. Крушение той или иной традиции связано не только с осознанием стеснительности ее рамок, но и с открытием новых возможностей и перспектив в развитии (общественной жизни, науки, искусства и т. д.). Велика роль и значение традиции в научном (см. Традиция в науке) и художественном творчестве. Термин «традиция» широко используется в характеристике и оценке эстетической и культурной значимости искусства целых эпох, направлений и отдельных художников, внесших особый вклад в сокровищницу мировой культуры, создавших уникальные образцы — памятники искусства. Если верно, что без прошлого нет будущего, то истинное новаторство возможно лишь на основе сохранения традиций, их творческого продолжения и развития. Это справедливо как для искусства, так и для исторического творчества вообще. Лит.: Сарсенбаев Н. С. Обычаи, традиции и общественная жизнь. Алма-Ата, 1974; Суханов И. В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. М, 1976; Ерасов В. С. Социально-культурные традиции и общественное сознание в развивающихся странах Азии и Африки. М., 1982; Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990; Традиции и обновление. Диалог мировоззрений, ч. 1—2. Нижний Новгород, 1995. В. И. Толстых ТРАДИЦИИ (в науке) (от лат. traditio — передача) — механизм накопления, сохранения и трансляции научного опыта, специфических норм и ценностей науки, образцов постановки и решения проблем. Понятие «традиции» используется в философии науки для интегрального рассмотрения научных направлений и контекста, в которых они возникают и развиваются, для реконструкции развития науки как истории социокультурных ценностей. Данное понятие заимствовано исторически ориентированной философией науки из социологии науки, истории и теории культуры и социальной антропологии. С нач. 1960-х гг. оно применяется к структурным единицам научного знания, получающим название как собственно «традиции» (С. Тулмин, Л. Лаудан, П. Фейерабенд), так и «школы», «парадигмы» (Т. Кун), «темы» (Дж. Холтон), «исследовательские программы» (И. Лакатос), «социальные образности» (Д. Блур), «неявное знание» (М. Полани). Отход от односторонне логических моделей научной теории привел к формированию более сложного образа научного знания. Он включает отныне не только логико-математический аппарат, набор идеальных объектов и предложения наблюдения, но и научную картину мира, нормы и идеалы научного знания, философские и общекультурные предпосылки. Такое научное образование обладает высокой степенью автономии и устойчивости к логическим парадоксам и эмпирическим опровержениям (аномалиям). Тем самым теория понимается не только как индивидуальное и законченное изобретение гения, но скорее как целостный и интерсубъективный способ видения мира, форма научной культуры и идеологии, развиваемая поколениями ученых на основе исторического прототипа. Основания типологии традиций многообразны: их различают по цели, объему, структуре, предмету, методу, теории, авторитету (консервативные и революционные, локальные и интегральные, исторические и абстрактные); выделяют, напр., субстратную и полевую (физика), аналитическую и синтетическую (математика, химия), креационистскую и эволюционистскую (биология, геология), прецедентную и каноническую (право) традиции; аристоте- лизм и платонизм, ньютонианство и дарвинизм. В целом специфику традиций в науке образует не привязанность к конкретной предметности, но способность переходить от одного содержания к другому при сохранении или незначительной трансформации собственной структуры. Благодаря этому традиции распространяются за дисциплинарные границы отдельных наук, объединяют науку с иными типами познания и сознания. Структуру традиции составляют, если использовать терминологию И. Лакатоса, жесткое ядро (практические схемы, нормы и идеалы исследовательской деятельности и общения) и защитный пояс (набор частично инсти- туциализированных социокультурных конвенций и предпосылок, официальный этос и идеология науки). Традиция в науке не противоположна развитию, рациональности и рефлексии, хотя и предполагает стремление к сохранению признанных достижений, веру в истинность теоретических постулатов и нередкое игнорирование критики. Наука в целом не может быть понята как традиция, коль скоро важную роль в ней играют не интегрированные в традицию, маргинальные индивиды, от которых традиция получает как критический, так и позитивный творческий импульс. Поэтому описание истории науки как процесса смены научных традиций характеризуется существенной неполнотой. Вместе с тем понятие «традиции в науке» вносит вклад в теоретическое разрешение методологических дилемм (кумулятивизма — несоизмеримости и интернализма — экстернализма), позволяя понять элементы этих оппозиций как моменты развития научного знания и его исторической реконструкции. Л1гг.: Касавин И. Т. Познание в мире традиций. М, 1990; Огурцов А. П. Дисциплинарная структура науки. М., 1988; Традиции и революции в истории науки. М, 1991; Розов М. А. Теория социальных эстафет и проблемы анализа знания.— В кн.: Теория социальных эстафет. Новосибирск, 1997; Юдин Б. Г. Методологический анализ как направление изучения науки. М., 1986; Heisenberg W. Tradition in Science. N. Y., 1983; Laudan L. Science and \&lues. Berkeley ets., 1984. К Т. Касавин ТРАЙРУПЬЯ (санскр. trairupya — трехаспектное) — в индийской логике правило, введенное, как считают, буддийским философом Дигнагой, призванное отделить подлинный выводной знак (линга) от мнимого (алинга). Согласно правилу трай- рупъя, выводной знак должен 1) содержаться в пакше, локусе или субстрате вывода (в классическом примере индийского силлогизма с огнем, выводимым по признаку дыма, поднимающегося из-за горы, пакшей является гора), 2) следовать принципу анвая (неизменного сопугствия) — во всех случаях, когда он наблюдается, неизменно сопровождаться свойствами,
88
«ТРАКТАТ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ» следует отличать от высказывания о линга, составляющего второй член силлогизма ападешу, или основание вывода (см. Аеаява). См. также Анвая-вьятирека, Анумана, Хешу, Хетваб- хаса. В. Г. Лысенко «ТРАКТАТ О ВЗГЛЯДАХ ЖИТЕЛЕЙ ДОБРОДЕТЕЛЬНОГО ГОРОДА» (араб. Китаб 'ара' 'ахл ал-мадйна ал-фадила) — одно из основных сочинений ал-Фарабй, завершенное в 948 (рус. пер. в изд.: Ал-Фараби. Философские трактаты. Алма-Ата, 1970). Первый вариант текста 942 известен как отдельное сочинение «Китаб ас-сийаса ал-мада- ниййа» — «Гражданская политика» (рус. пер.: Ал-Фараби. Социально-этические трактаты. Алма-Ата, 1973). Представляет собой систематизированное изложение воззрений ал-Фарабй на мир, общество и человека, адресованное, однако, не знакомым с философией — отсюда подчеркнуто пропедевтический стиль изложения и педантично выделяющая выдвигаемые положения структура. «Трактат» содержит, хотя и не выраженный прямо, постулат всего дедуктивно устроенного учения ал-Фарабй: вселенная как вещно-физический мир, куда входит и человек с его даром мышления, необъяснима без и вне истолкования этой способности мыслить как особого случая движения, потому необходимо допущение некоторой сверхчувственной сущности, функцией и самим бытием которой является особого рода деятельность по переводу потенциального состояния в актуальное. Вслед за Аристотелем ал-Фарабй считает возможным существование только одного, но двухуровневого (подлунный и надлунный) мира, извечное и динамичное бытие которого обусловлено неотделимой от этого мира сверхчувственной сущностью, у Аристотеля названной Перводвигателем, у ал-Фарабй — Первопричиной, Необходимо-Сущим. В отличие от платоновско-плотиновского принципа порожденного демиургом, или Единым мира, ал-Фарабй принимает аристотелевский принцип вечного, а не порожденного мира. Задачей философии он считает описание и объяснение этого существующего вечно и извечно бытия через качественный анализ различных частей вселенной, качественное описание в деталях процессов в ней, понимаемых как актуализация хотя и потенциально, но уже существующего. Этическая в современном понимании категория «добродетель» для ал-Фарабй есть ключ к телеологическому истолкованию бытия как вселенной, так и человека самого по себе, и человека в обществе, поскольку и насколько этой добродетелью является мышление, знание. Изд.: Alfarabi's Abhandlung: der Musterstaat. Zeiden, 1895 (араб, текст). Г. Б. Шаймухамбетова «ТРАКТАТ О ПРИНЦИПАХ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЗНАНИЯ» (A Treatise Concerning the Principles of Human Knowledge, 1710; рус. пер. 1905; с исправлениями переиздан в 1978) — главное произведение Д Беркли. Впервые опубликован в мае 1710 в Дублине. В состав трактата, помимо введения, входит только первая часть. Беркли утверждал, что им была написана также вторая часть, посвященная по преимуществу вопросам этики, однако она была утеряна им во время поездки в Италию в 1715. В отдельных параграфах трактата содержатся косвенные упоминания о третьей части, основные идеи которой были использованы Беркли при написании сочинения «О движении...» (1721). Во введении к трактату дается критика теории общих абстрактных идей, предложенной Д Локкам, развивается теория общих репрезентативных идей. Кроме того, Беркли подвергает критике тезис Локка о том, что основной функцией языковых выражений является сообщение мыслей говорящего слушающему, и настаивает на многообразии видов употребления языка. Содержание первой части трактата можно разделить на три основных структурных блока. В § 1—33 излагаются основные принципы имматериалистической философии Беркли: отрицание существования абсолютной телесной субстанции как «носителя» чувственных качеств материальных вещей и как «производящей» причины ощущений, которыми мы располагаем по поводу объектов внешнего мира; наделение конечных человеческих духов и абсолютного Духа — Творца и Вседержителя Вселенной — статусом единственно сущих реальностей; трактовка физических объектов внешнего мира как комплексов чувственных восприятий. В § 34—84 Беркли рассматривает и последовательно опровергает возможные возражения против своей имматериалистической философии. Наконец, в § 85—156 излагаются следствия, вытекающие из этой философии применительно к знанию внешнего мира и мира ментального. Т. А. Дмитриев «ТРАКТАТ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ» (ATreatise of Human Nature..., 1739—1740, рус. пер. 1966) — произведение Д. Юма; включает 3 книги: «О познании», «Об аффектах», «О морали». Анонсируя произведение, Юм обозначил его основные предметы: Познание, Аффекты, Мораль, Политика и Вкус. В введении к трактату Юм поясняет, что его целью является учреждение науки, которая не будет уступать в достоверности всякой другой науке, доступной человеческому познанию, и намного превзойдет ее по полезности. Эта наука — учение о человеческой природе, которое является центром всех прочих наук, «даже математика, естественная философия и естественная религия в известной мере зависят от науки о человеке, поскольку они являются предметом познания людей, а последние судят о них с помощью своих сил и способностей» (Юм Д. Соч., т. 1. М., 1996, с. 55). Субъективность человечества не столько помеха истинного познания, сколько форма, определяющая содержание познания. Подразделяя все восприятия человека на впечатления и их ослабленные копии, что и составляет весь исходный материал знания, Юм выносит вопрос о сущности, природе объекта за границу доступного нам феноменального мира и демонстрирует тщетность попыток разума прорваться при помощи логических средств к естественной или сверхъестественной объективности. В распоряжении человека находятся только материя его восприятий и формы оперирования и преобразования ее. К ним относятся память, воображение и ассоциации идей. Принцип ассоциации, соединяющий идеи, является качеством, с помощью которого одна идея естественно вызывает другую. Такими качествами Юм называет: сходство, смежность во времени или пространстве, и причина, и действие. Что касается способности рассуждения, то она жестко ограничена логическим противоречием и поэтому пределы ее компетенции относительно невелики и охватывают лишь аналитическое знание — арифметику и алгебру; впоследствии Юм добавит к ним геометрию. Такое ограничение выводит за пределы компетенции разума истины фактов, не основанные на принципе противоречия. Его место занимает вера (belief), ко-
89
«ТРАКТАТ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ» торая оценивает достоверность фактов. Вера имеет своим источником привычку. В частности, именно привычка, на основе повторявшегося в прошлом опыта, побуждает нас верить, что будущее соответствует прошлому. В разделе «О знании и вероятности» Юм анализирует понятие причинности. Только причинность порождает такую связь, благодаря которой мы из существования или действия какого-нибудь одного объекта черпаем уверенность, что за ним следовало или же ему предшествовало другое существование или действие. Причинность — единственное отношение, выводящее нас за пределы чувств, чтобы сообщить нам о существовании объектов нами не видимых и не осязаемых. Идея причинности обязана своим происхождением не впечатлению, а отношениям смежности, последовательности во времени и необходимой связи. Юм показывает, что очевидность положения «все, что начинает существовать, должно иметь причину существования» основана на привычке. В заключении 1-й книги Юм писал об одиночестве, на которое обрекает его философская система, предполагая, что она возбудит неприязнь всех метафизиков, логиков, математиков и даже богословов. По словам Юма, рассудок, предоставленный самому себе, подрывает самого себя и не оставляет ни малейшей очевидности ни одному суждению как в философии, так и в обыденной жизни, что ведет к полному скептицизму. «Т. о. остается выбор между ложным разумом и отсутствием разума вообще» (там же, с. 313). От философского скептицизма и меланхолии его избавляет интерес к проблемам морали и политики: «Я не могу не проявлять интерес к тому, чтобы ознакомиться с принципами морального добра и зла, с природой и основами государственной власти, с причиной всех тех аффектов и склонностей, которые влияют на меня и властвуют надо мной» (там же, с. 315). В центре философии Юма — выяснение аксиологического характера принципов человеческого духа: «Меня беспокоит мысль о том, что я одобряю одно и осуждаю другое, называю одну вещь прекрасной, а другую безобразной, сужу об истине и лжи, о разуме и безрассудстве, не зная, какими принципами при этом руководствуюсь. Меня тревожит состояние всего ученого мира, который так прискорбно невежествен во всех этих вопросах» (там же, с. 315). 2-я книга трактата («Об аффектах») призвана выяснить влияние и власть аффектов и склонностей в человеческой природе. Юм выделяет прежде всего рефлективные впечатления, происходящие от впечатлений или идей внешних чувств, а также из телесных страданий и удовольствий. Рефлексивные впечатления подразделяются на спокойные и бурные, прямые (желание, отвращение, печаль, радость, надежда, страх, отчаяние и уверенность) и косвенные (гордость, униженность, честолюбие, тщеславие, любовь, ненависть, зависть, сострадание, злорадство, великодушие). Аффекты являются ценностными реакциями человека. Обсуждая вопрос о свободе и необходимости как психологический феномен, Юм вновь обращается к разбору идей причины и следствия. По Юму, в ментальной сфере имеет место постоянное соединение волевых актов с их мотивами, и умозаключение о мотивах, исходящее из актов, столь же достоверно, как и любое рассуждение относительно тел. Несмотря на психологическую очевидность чувства свободы, поведение человека детерминировано сознаваемыми или бессознательными мотивами, и, если бы наблюдатель «был в совершенстве знаком со всеми частностями нашего положения и темперамента и с самыми тайными пружинами нашей организации и нашего настроения» (там же, с. 451—452), он мог бы безошибочно предсказать наши действия. В 3-й книге трактата («О морали») Юм исходит из того, что моральные различия не проистекают из разума. Подчеркивая, что человек использует идеи и аффекты при различении порока и добродетели, при признании какого-нибудь действия, заслуживающего порицания или похвалы, Юм демонстрирует приверженность основам теории морального чувства Шефтсбери — Хатчесона. В начале книги содержится знаменитый пассаж, называемый иногда «гильотиной» Юма. В нем говорится: «Я заметил, что в каждой этической теории... автор в течение некоторого времени рассуждает обычным способом, устанавливает существование Бога или излагает свои наблюдения относительно дел человеческих; и вдруг я, к своему удивлению, нахожу, что вместо обычной связки, употребляемой в предложениях, а именно есть или не есть, не встречаю ни одного предложения, в котором не было бы в качестве связки должно или не должно» (там же, с. 510—511). Здесь содержится критика не только рациональной теологии, но также и деистического способа обоснования стандарта добра и зла Хатчесона. Юм не выделяет специального раздела для обсуждения проблем теории вкуса (критицизм) и практически не занимается в Трактате вопросами эстетики художественного творчества, посвятив им несколько изданных позже эссе. М. А. Абрамов «ТРАКТАТ ОБ ОЩУЩЕНИЯХ» (Traite de sensations) - произведение Э. Б. Кондилъяка. Впервые опубликован в 1754 в Париже и Лондоне. Согласно автору, «главная задача предлагаемого труда — показать, каким образом все наши знания и все наши способности происходят из органов чувств или, выражаясь точнее, из ощущений, ибо на самом деле органы чувств лишь окказиональная причина [ощущений]. Они не чувствуют — чувствует только душа, повод к чему ей дают органы чувств, и из модифицирующих ее ощущений душа извлекает все свои знания и способности» (Соч., т. 2. М., 1982, с. 379). Ощущения в «модифицированном» виде предстают в сознании в виде суждений или страстей. Существуют не два, как утверждал Локк (внешний опыт в виде ощущений и внутренний — в виде рефлексии), а один-единственный источник знаний — ощущения. Когда мы появляемся на свет, мы не только не имеем никаких врожденных знаний, но даже и не умеем ощущать, т. е. пользоваться собственными органами чувств. Всему этому учит только опыт. Чтобы выяснить, как это происходит, Кондильяк придумал знаменитый мысленный эксперимент, взяв некое существо — «бесчувственную мраморную статую» — и последовательно наделяя ее обонянием, вкусом, слухом, зрением и осязанием. Первое же ощущение рождает в существе с абсолютно пустым сознанием способность испытывать удовольствия и страдания, а также способность обращать внимание. После того как это существо испытает приятные и неприятные ощущения и сохранит память о них, возникает желание — напр., сменить менее приятное состояние на более приятное. Кондильяк прослеживает, каким знанием обладал бы человек, если бы имел только орган обоняния или только орган слуха и т. д., а затем выясняет, какие знания были бы ему доступны, если бы он одновременно пользовался всеми органами чувств или только некоторыми из них. С возникновением абстрактного мышления ряд «внимание — память — желания» дополняется двумя новыми действиями —
90
ТРАНСПЕРСОНАЛЬНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ сравнением и суждением. При сравнении внимание одновременно уделяется двум идеям, при суждении выясняются отношения, в которых эти идеи состоят. Конечная стадия развития ощущения — это размышление (reflexion). Самосознание возникает благодаря тому, что статуя ощупывает саму себя. Поскольку осязание всегда предполагает наличие по крайней мере двух предметов, находящихся один подле другого, постольку ощущения самоосязания говорят статуе о том, что она и ее рука — это два разных предмета. Непрерывно двигая рукой по поверхности своего тела, статуя убеждается, что все ее части составляют некое целое, которое и есть она сама. Посредством осязания статуя приходит также к знанию о существовании других тел помимо нее самой, воспринимая не тела сами по себе, а лишь собственные ощущения. Отрицательно решая знаменитую проблему Молине (сможет ли слепорожденный, умеющий различать на ощупь шар и куб, различить их, прозрев, но не прикасаясь к ним) и опровергая Беркли, Кондильяк заявляет, что именно осязание учит другие чувства правильно судить о внешних предметах. Не изучение геометрии и не врожденные идеи, а только опыт — и прежде всего через осязание — сообщает статуе, в каких именно пространственно-временных отношениях находятся тела вне ее самой. Важное значение имеет «Рассуждение о свободе», данное в виде приложения к трактату. Согласно Кондильяку, «свобода есть не что иное, как власть делать то, чего не делаешь, или не делать того, что делаешь» (там же, с. 372). Этот выбор возможен, если мы в состоянии предвидеть последствия своих поступков, обдумывать их и сравнивать друг с другом. Все это предполагает наличие знаний, поэтому свобода зависит от глубины наших знаний, которые «разбивают цепи рабства». Свобода — это способность добиваться своего вопреки внутренним и внешним обстоятельствам. Но поскольку мы никогда не будем обладать всей полнотой знаний и никогда не сможем полностью освободиться от власти обстоятельств, постольку свобода никогда не бывает абсолютной. Рус. перевод П. С. Юшкевича (1935). Лит. см. к ст. Кондильяк. О. В. Суворов ТРАНСГРЕССИЯ И ПРЕДЕЛ (франц. transgression, limit) — понятия, сформировавшиеся в языке французской экзистенциальной постгегелевской философии (А. Кожев) и задающие общий горизонт концептуального стиля таких философов, как Ж Батай, М. Фуко, М. Бланшо. Пределом можно назвать то, что ограничивает беспредельную активность трансгрессивных состояний. Трансгрессией является всякая сила, которая превосходит предел, установленный ей другими силами (этот предел может быть и внутренним, и внешним). Трансгрессию можно также определить и как эксцесс (избыток или недостаток сил ), как особое состояние, приводящее к нарушению нормы, закона или правила. Трансгрессия — это пространство перехода от одного фиксированного состояния к другому, это граница перехода, скользящая черта, указывающая на возможность перехода. Трансгрессия постоянно утверждает предел, отрицая его; этим позитивным утверждающим отрицанием она прокладывает себе путь. Линия предела-запрета распадается на пульсирующие пунктиры разрывов, и, как только трансгрессивное состояние теряет свою мощь и начинает остывать, на ее месте утверждается запрет, быть может еще более устойчивый и непроницаемый, чем прежде. Европейская культура в течение последних трех столетий достигла высокого искусства создавать все более гибкие и точные системы пределов-запретов, действующих превентивно, с учетом будущего возможного эксцесса и его интенсивности; она больше не отторгает от себя трансгрессивные состояния, но впитывает их как губка, «размягчая», перенаправляя их разрушительную энергию в уже готовые полифункциональные (капиллярные) системы запретов. В сущности, трансгрессивному состоянию противопоставляется уже не запрет, а другое трансгрессивное состояние. Запрет, чтобы быть эффективным, должен опережать трансгрессивное состояние и, следовательно, быть «мягким запретом». Технологии и орудия «захвата» трансгрессивных состояний стали настолько эффективными, что постоянно нуждаются в дополнительной энергии, чтобы не дать «остыть» и ослабнуть чрезвычайно усложненным системам запретов-пределов. В. А. Подорога ТРАНСПЕРСОНАЛЬНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ - направление, возникшее в США в конце 60-х гг. 20 в. Определяет себя как «четвертую силу в психологии и антропологии», восполняющую односторонность предьщущих трех проектов: психоанализа, бихевиоризма и гуманистической психологии. Основателями трансперсональной психологии выступили широко известные психологи и психотерапевты: А. Маслоу, С. Гроф, А. Уотс, М. Мерфи и др. Среди своих предшественников они называют У. Джеймса, автора энциклопедического труда «Многообразие религиозного опыта», К, Г. Юнга, обогатившего психологию мифологическими, общекультурными и мистическими измерениями, итальянца Р. Ассаджиоли, бывшего психоаналитика, который в созданном им психосинтезе опирался на теософские, антропософские и буддийские учения, преодолевая с их помощью ограниченность европейской антропологии, а также американских трансценденталис- тов — Эмерсона и Торо. Лидерами современной трансперсональной антропологии стали С. Гроф, К. Уилбер, Ч. Тарт, А. Минделл, С. Крипнер, Р. Уолш, М. Мерфи, К. Кастанеда, каждый из которых развивает свои методы и направление исследований. Трансперсональная антропология изучает сознание в широком спектре его проявлений: множественность состояний сознания, духовный кризис, околосмертные переживания, развитие интуиции, творчества, высшие состояния сознания, личностные ресурсы, парапсихологические феномены. Она опирается на целостное видение человека в перспективе его духовного роста, классическую и неклассическую философскую антропологию, мировые духовные традиции, разнообразные способы самопознания и психотерапии, такие, как медитация, холотропное дыхание, телесно-ориентированная психотерапия, терапия искусством, работа со сновидениями, активное воображение, самогипноз и др. Существует личностная преемственность и смысловая связь между гуманистическим и трансперсональным проектами в психологии и антропологии. Их основателями были одни и те же люди — А. Маслоу, Э. Сутич, А. Уотс, М. Мерфи. С середины 60-х гг. они стали относиться к гуманистической психологии как к ориентации, которую необходимо расширить. Напр., Маслоу, обосновавший представление о неутилитарных «ценностях бытия», «пиковых переживаниях», «самоактуализации», ставших фундаментом и ядром программы гуманистической психологии, ввел позднее идею метапотреб- ностей, сверхличностных ценностей — открытого духовного
91
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛИИ горизонта человека, к которому он всегда устремлен, и только в этом страстном устремлении и реализует свое предназначение. В этом превозмогании, выходе за пределы, размыкании исторических, культурных, индивидуальных границ и получает смысл само понятие человека и обосновывается и гуманистическая психология, и, более широко, вся антропологическая проблематика. Трансперсональная ориентация отличалась от гуманистической акцентом на метапотребности и метаценности, тягой к преодолению границ прежнего поля исследований, задаваемого проблемами самоактуализации, творчества, гуманистической психотерапии и педагогики. Она сделала предметом науки психологические измерения религиозного и мистического опыта, экстатических состояний, опыта смерти, умирания и рождения. Новое предметное поле, уже не ограниченное западнохристианской культурой, вобрало в себя такие духовные явления, как суфизм, буддизм, адвайта-веданта, йога, традиции североамериканских индейцев, туземных и древних цивилизаций. В состав трансперсонального движения вошли ученые из самых различных областей знания — не только психологи, этнологи, культурологи или, скажем, танатологи, но и физики, биологи, кибернетики. Новая научная парадигма необходима для понимания того антропологического видения, которое развернулось в трансперсональной антропологии. Можно отметить новую картографию человеческой психики С. Грофа, его представления о духовном кризисе, в которых он показал, что большинство заболеваний, классифицируемых традиционной психиатрией как неврозы и психозы, по сути дела являются кризисами роста, возникающими в определенных условиях у всех людей. Традиционная психиатрия, нечувствительная к этому процессу, в своих классификациях замораживает его отдельные фазы как различные виды патологии, рассматривая их как ненормальности, а не как стадии эволюционного процесса. Те, кто зачисляется психиатрией в невротики и психотики, — это чаще всего люди, которые спонтанно перенесли мощный духовный опыт и не сумели справиться с ним. Для помощи таким людям супругами Гроф создана международная программа «Spiritual emergency». К. Уилбер осуществил интеграцию психотерапевтических и психологических подходов на основе теории спектра сознания. Широкую известность получило изучение медитации такими учеными, как Р. Уолш, Д. Шапиро и М. Мерфи. В изданной в 1980 под редакцией С. Бурштейна (Boorstein) книге «Трансперсональная психотерапия» (Transpersonal Psychotherapy) дается трансперсональный взгляд на такие психотерапевтические подходы, как гештальттерапия, психосинтез, трансакционный анализ, аналитическая психология, психоанализ, а также ряд подходов гуманистической или экзистенциально-феноменологической психологии. В антологиях по трансперсональной психологии мы находим имена Я. Бё- ме, Э. Сведенборга, Мейстера Экхарта, отцов Церкви, исиха- стов православной традиции. Возникают трансперсоналъные психиатрия, экология, социология. Трансперсональные переживания обладают особым терапевтическим потенциалом, имеют огромное значение для творчества, эстетического и этического развития. Особую актуальность приобретает трансперсональный подход в лечении наркомании и алкоголизма, психотерапии неврозов и психозов. Лит.: Маккенна Т. Пища богов: поиск первоначального древа знания. М., 1995; КапраФ. Уроки мудрости: разговоры с замечательными людьми. М., 1996; Пути за пределы «эго»: трансперсональная перспектива, под ред. Р. Уолша и Ф. Воон. М., 1996; Что такое просветление? Под ред. Дж. Уайта. М., 1996; Уолш Р. Дух шаманизма. М., 1996; Гроф С, Гроф К. Неистовый поиск себя. М., 1996; МинделлА. Дао шамана: путь тела сновидения. М., 1996; Лаберж Ст. Осознанные сновидения. М., 1996; Гарт Ч. Пробуждение: преодоление препятствий к преодолению человеческих возможностей. М., 1997; Крипп- нерС, Диллард Дж. Сновидения и творческий подход к решению проблем. М., 1997; Уилбер К. Никаких границ: восточные и западные пути личностного роста. М., 1998; Ринг К. Проект ОМЕГА: предсмертные переживания, НЛО и мировой разум. М, 1998; Ferguson M. The Aquarian Conspiracy: Personal and Social Trsansformation in Our Time. Los Ang., 1980; Fox W. Toward a Transpersonal Ecology. Boston, 1990; Laughlin Ch. D., McManusJ., G d'Aquil E. Brain, Symbol & Experience. Boston, 1990; Murphy M. The Future of the Body: Explorations into the Future Evolution of Human Nature. Los Ang., 1992; Tart Ch. Trans- personal Psychologies. S. F, 1992; Lawlis F. G. Transpersonal Medicine. Boston, 1996. См. также лит. к ст. Гроф, Уилбер. В. В. Майков ТРАНСЦЕНДЕНТАЛИИ (nomina transcendentia, passiones convertibiles, passiones disiunctae) — выходящие за пределы десяти аристотелевских категорий как высших родов бытия наиболее общие характеристики всякого сущего. Учение о транс- ценденталиях сложилось в Средние века и играло определенную роль вплоть до 18 в. У его истоков стоят Филипп Канцлер, Роланд из Кремоны, Александр Гэльский и Альберт Великий, опиравшиеся в свою очередь на Аристотеля (тезисы о тождестве сущего и единого, определение единого как неделимого, представление о благе как о том, что находится во всех категориях, утверждение такой же многозначности блага как и сущего), Авиценну (понятия вещи и нечто) и Дионисия Ареопагита (учение о благе и сущем). Филипп Канцлер исследовал три общих состояния сущего: истинное, благое и единое; все они являются «самыми общими» и взаимозаменимыми (convertibilis). Если Аристотель через отрицание определил единое, то Филипп совершил подобную операцию и в отношении остального «самого общего»: единое есть отрицание неделимости, истинное есть отрицание неделимости с точки зрения бытия и того, что существует, благое же есть отрицание делимости с точки зрения акта и потенции. Роланд из Кремоны дополнил эти три классические характеристики еще двумя: вещью и нечто, назвав их «transcendentes». Александр Гэльский назвал равнозначные с сущим свойства «intentiones» или «determinationes entis». Альберт Великий утверждал, что только сущее как сущее есть собственный предмет первой философии, поскольку она имеет дело с «prima» и «transcendentia». Классическая интерпретация трансценденталий принадлежит Фоме Аквинскому, выделявшему шесть трансценденталий (nomina transcentia). К понятию сущего как началу некоторые понятия прибавляются не как субстанции, а как универсальные модусы, сопровождающие всякое сущее. Эти модусы можно рассматривать как сопровождающие всякое сущее как таковое и как сопровождающие одно сущее в его отношении к другому сущему; оба этих способа рассмотрения в свою очередь можно исследовать утвердительно или отрицательно. Тем самым Фома приходит к понятию вещи (некое сущее без его отношения к другому сущему), единого (неделимости), нечто (отделенность одного сущего от другого), блага (схождение сущего с желанием) и истины (схождение сущего с интеллектом). Все трансценденталий выходят за границы категорий и являются сопротяженными с сущим характеристиками; в дальнейшем они получили название passiones convertibiles. Среди трансценденталий Фома устанавливает
92
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛИСТЫ следующий порядок: сущее, единое, истинное, благое. Если благое и истинное рассматриваются сами по себе, то благое следует за истинным, если же истинное и благое рассматриваются с точки зрения того, чему они сообщают совершенство, то, наоборот, истинное следует за благим. О благе говорят в отношении к целевой причине, об истине — в отношении к причине формальной. Сущее и благо являются сопро- тяженными, эквивалентными, что справедливо и для истины и сущего. Хотя Фома неоднократно перечислял и обсуждал все шесть понятий, сама терминология устоялась благодаря сочинению Псевдо-Фомы «De natura generis»; освященные авторитетом Фомы, эти трансценденталии стали всеобщим достоянием схоластической метафизики. Дальнейшее развитие учение о трансценденталиях нашло у Дунса Скота, особое внимание уделявшего отношениям (см. Трансцендентальное отношение). Помимо простых трансценденталии им вводятся разделительные трансцендентальные атрибуты (passiones disiunctae), которые разбиваются на пары; каждая пара равнозначна сущему, так же как и простая транс- ценденталия, в отдельности же член пары сущему не равнозначен. К их числу относятся необходимое—возможное, конечное—бесконечное, простое—составное, акт—потенция, единое—множественное, причина—причиняемое, субстанция—акциденция, первичное—вторичное и др.; центральное же положение занимает бесконечность. Для Дунса, как и для Фомы, трансцендентальные атрибуты означают то, что нельзя определить с помощью какого-либо рода, общего, т. е. над- категориальное. Дуне определяет метафизику, изучающую трансцендентальные атрибуты, «трансцендентной наукой»; тем самым трансценденталии стали превращаться в господствующий предмет метафизики. Учение о трансценденталиях нашло свое применение и при обсуждении проблем логики в работах Армана де Бовдара, Иоганна Жерсона, Петра Татаретуса, Франциска Майрона; последний посвятил проблеме трансценденталии специальный трактат «Tractatus De Transcendentibus». Трактат «De Trans- cendentibus» написал и Крисмус Явеллус; в нем он придерживается шести известных трансценденталии. Основополагающее значение играют трансценденталии в работах Мейстера Экхарта. Сущее или бытие, единое, истинное, благое Мей- стер Экхарт считал свойственными только Богу; на основе учения о трансценденталиях он пытался философски прояснить Божественную Троицу. В отличие от средневековых мыслителей, следовавших в определении трансцендентального единства за Аристотелем, Мейстер Экхарт определяет его как отрицание отрицания. Учение о трансценденталиях неоднократно подвергалось критике,
93
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ мировавшегося вокруг бостонского «Трансцендентального клуба» и журнала «The Dail». Кроме Р. Эмерсона, автора философского эссе «Природа» (Nature, 1836), ставшего идейным манифестом течения, к трансцендентализму примыкали Г. Торо, А. Олкотт, М. Фуллер, Дж. Рипли, О. Фрозингем, Э. Пибоди, Т. Паркер, Ф. Хедж, У. Г. Чаннинг и др. Выступая против традиционной для США 30-х гг. 19 в. уни- тарианской трактовки христианства, трансценденталисты призывали заменить веру в чудеса и персонифицированность бога поклонением «бесконечности человека» и «моральному чувству», присущему всем людям. Христианская религия превращалась трансценденталистами в свод нравственных идеалов, не требовавших для своей реализации церковных институтов. Объединяя этическое и эстетическое видение мира, они рассматривали человека в качестве полноправного представителя гармоничного и динамичного космического начала и наделяли природу неисчерпаемой духовной силой. В приближении к естественному (не испорченному цивилизацией) ландшафту, в интуитивном переживании и «разгадывании» его потаенного символического смысла они видели способы достижения нравственного очищения и метод раскрытия «Абсолюта», или «сверхдуши» (термин Эмерсона), в человеческой повседневности. При этом трансценденталисты принижали значение чувственного опыта, делая особый упор на интуицию и фантазию. С позиций левого радикализма и романтического индивидуализма они выступали против социальных и нравственных основ американского общества нач. 19 в. Стремление воплотить в реальность идеал гуманных общественных отношений привело к созданию утопических коммун Брук-Фарм и Фрутленд. Социальный критицизм трансцендентализма оказал влияние на формирование идеологии леворадикального молодежного движения в США в кон. 60-х — нач. 70-х гг. 20 в. Соч.: The Transcendentalism. An Anthology, ed. by P. Miller. Cambr. (Mass.), 1971; в рус. пер. Эмерсон Р. У. О доверии к себе. М., 1904; Он оке. Высшая душа. М., 1902; Эстетика американского романтизма. М., 1977; Торо Г. Д. Уолден, или Жизнь в лесу. М., 1979. Лит.: Паррингтон В. Л. Основные течения американской мысли, пер. с англ., т. 2. М., 1962; Современное политическое сознание в США. М., 1980; Boller Р. F. American Transcendentalism, 1830—1860. An Intellectual Inquiry. N. Y, 1974. H. E. Покровский ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ (dieTranszendentalphilosophie) — более узкое обозначение для трансцендентализма; оба термина употребляются, однако, и как синонимы. Трансцендентализм есть 1) обозначение теоретико-познавательной позиции; 2) краткая форма для обозначения т. н. американского трансцендентализма; 3) характеристика взглядов ряда философов (трансцендентализм Канта, Гуссерля и т. д.); 4) широкое историко-философское течение, ставящее в центр своего исследования понятие трансцендентального и отчасти трансцендентного, занимающееся выяснением условий и границ нашего познания, условием объективности и интерсубъективности знания и познания, но имеющее, однако, тесную связь с онтологией и метафизикой. Философские направления, имеющие отчетливо выраженные трансценденталистские интенции, использующие трансцен- денталистскую терминологию или разрабатывающие транс- ценденталистскую проблематику, составляют трансцендентализм в широком смысле. Трансцендентальная философия как те варианты философии, которые пытаются систематически и целостно реализовать основные идеи трансцендентализма, является трансцендентализмом в узком смысле. В трансцендентальной философии радикализуется проблема выхожде- ния за границы в процессе нашего познания и осуществляется рефлексия по этому поводу. Для трансцендентальной философии наиболее важным вопросом оказывается интерпретация априорного и опыта, а также соотношение трансцендентального и трансцендентного. Истоки трансцендентальной философии лежат в средневековом учении о трансценденталиях. Еще Дуне Скот понимал метафизику как трансцендентную науку (scientia transcendens), поскольку в ней идет речь о знании сущего, превосходящем категории. Ф. Суарес подчеркивал, что предметом метафизики является не сущее, разделенное на аристотелевские категории, а более универсальные, трансцендентальные атрибуты. И. Г. Альстед понимал учение о трансценденталиях как metaphysica generalis, а учение о предикаментах как metaphysica specialis; как термин у него присутствовало выражение «trans- cendentium doctrina». И. Шарф называл метафизику трансцендентальной теорией (theoria transcendentalis). X. Кнор фон Ро- зенрот применял словосочетание «doctrina transcendentalis», И.X. МирусиФ.А. Аэпинус — выражение«Philosophiatranscendentalis», В. Фойерляйн — «disciplina transcendentalis». И. H. Тетенс утверждает: «Общая трансцендентальная (trans- cendente) философия, которую называют основной наукой, онтологией, и которая занимается только такими основоположениями, которые являются более высокими и общими, чем понятия телесных вещей, с одной стороны, и понятия имматериальных предметов, данных нам только посредством внутреннего ощущения, с другой стороны, есть единственная собственная наука» (TetensJ. N. Uber die allgemeine spekulativische Philosophie.— Idem. Uber die allgemeine spekulativische Philosophie. Philosophische \fersuche uber die menschliche Natur und ihre Entwicklung, Bd. 1. В., 1913, S. 17). Но собственно создателем трансцендентальной философии явился И. Кант: она есть «идея науки, для которой критика чистого разума должна набросать архитектонически... полный план» и «представляет собой систему всех принципов чистого разума» (Кант И. Критика чистого разума. М., 1994, с. 45); критика чистого разума есть «полная идея трансцендентальной философии» (там же, с. 46). Вся критическая философия Канта является по существу его трансцендентальной философией. В последний период творчества Кант подчеркнул, что трансцендентальная философия «имеет свое название благодаря тому, что она граничит с трансцендентным» (Kants Gesammelte Schriften, Bd.21. В., 1936, S. 74), и особо отметил замкнутый, совершенный характер трансцендентальной философии, ее систематичность: «Трансцендентальная философия является сущностью принципов разума, которая a priori завершается в системе» (там же, S. 3); «Трансцендентальная философия есть [нечто] изображающее себя самого как априорное познание объектов мышления в целостности системы» (там же, S. 8). И хотя большинство из последователей Канта истинным завершением его идеи создания трансцендентальной философии считали свои собственные построения, само название «Transzendentalphilosophie» в немецком языке относится прежде всего к философии И. Канта (см. также Трансцендентальный идеализм). Трансцендентальную философию С. Маймон, также как и Кант, связывает с исследованием априорного знания. Маймон замечает, что в трансцендентальной философии речь идет об априорном отношении к предметам вообще. Она является «наукой, которая относится к предметам, определенным
94
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ посредством условий a priori, а не посредством особенных условий опыта a posteriori: этим трансцендентальная философия отличается как от логики, которая относится к неопределенному предмету вообще, так и от учения о природе, относящегося к предметам, определенным опытом» (Maimon S. Versuch uber die Transzendentalphilosophie. В., 1790, S.3). И. Г. Фихте называет свое собственное философское учение — на- укоучение — наукой «по своему глубочайшему существу трансцендентальной» (Фихте И. Г. Основы общего наукоучения. Соч. М., 1995, С.429), а себя считает сторонником трансцендентального идеализма. Фихте употребляет также выражение «трансцендентализм». В поздний период творчества старые принципы трансцендентализма ставятся им под сомнение; он переориентируется от понимания наукоучения как науки о Я и субъективном знании к наукоучению как первой философии или метафизике. Задачу выведения метафизики на правильный путь Фихте ставит перед трансцендентализмом. Трансцендентальная философия, трансцендентальный идеализм раннего Шеллинга в качестве первичного, абсолютного, единственного основания всякой реальности и принципа объяснения всего остального принимает субъективное и пытается вывести из него объективное, или «природу из интеллигенции» (Шеллинг Ф. Система трансцендентального идеализма. Соч., в 2 т., т. 1. М, 1987, с. 234). Задачу трансцендентальной философии Шеллинг видит в ответе на вопрос, «как можно одновременно мыслить представления сообразующимися с предметами, а предметы — сообразующимися с представлениями» (там же, с. 239). Важной особенностью трансцендентальной философии является ее исхождение из свободного действования, поэтому все объекты трансцендентальной философии «вообще существуют лишь постольку, поскольку они свободно продуцируются» (там же, с. 241). В более поздний период Шеллинг перестал относить себя к трансцендентальному идеализму или трансцендентальной философии; оба понятия стали для него синонимами фихтевского наукоучения. В. Т. Круг и Ф. Шлегель одними из первых высказали мнение о том, что выражение «трансцендентальная философия» является тавтологией, поскольку «всякая истинная философия является трансцендентальной философией» (Schlegel F. Transzendentalphilosophie.— Idem. Neue philosophische Schriften. Fr./M., 1935, S. 136). В середине 19 в. сложилось течение американского трансцендентализма, объединявшего группу проповедников, литераторов, мыслителей (А. Олкотт, Т. Паркер, Дж. Рипли, М. Фул- лер и др.), группировавшихся вокруг Р. Эмерсона и Г. Topo, a также «Трансцендентального клуба» Ф. Хеджа (название возникло как презрительная кличка). Американские трансцен- денталисты выступали против сенсуализма, эмпиризма, рационализма Просвещения, теологического догматизма, коммер- циализма в социальной и нравственной жизни людей; опосредованно опираясь на Канта и немецких идеалистов, они пытались осуществить свою нравственно-социальную программу. Под трансцендентализмом понимался идеализм; трансценденталистом считался тот, кто проявляет склонность уважать собственную интуицию. В качестве основной транс- ценденталисты признавали некую сверхчувственную субстанцию — Верховную душу, или Бога — и считали возможным ее познание в интуиции. Гуссерлевская трансцендентальная феноменология наряду со средневековым учением о трансценденталиях и кантовской критической философией является наиболее важным и существенным вариантом трансцендентальной философии за всю ее историю. Гуссерль примыкает к некоторым важным тезисам предшествующей трансцендентальной философии (Декарт, Лейбниц, Юм, Кант) и одновременно резко критикует другие ее положения, вводит новые понятия, схемы анализа, темы исследования, пытаясь углубить и усовершенствовать трансцендентальную философию. Понимая под трансцендентальной философией «всеобщее название для универсальных философий, понятия которых ориентируются на кантовский тип» (Husserl Е. Die Krisis der europaischen Wissenschaften und die transzendentale Phanomenologie.— Husserliana, Bd. 6. Den Haag, 1954, S. 100—101), Гуссерль подчеркивает, что «философия вообще, согласно своей целостной системе, может быть принята только как универсальная трансцендентальная философия, но при этом только на основе феноменологии и только благодаря специфически феноменологическому методу способная принять форму строгой науки» (Husserl Е. Kant und die Idee derTranszendentalphilosophie.— Husserliana, Bd. 7. Den Haag, 1956, S. 230-231). Ранее на завершение и построение системы трансцендентальной философии в ее «истинном» виде уже претендовали Фихте, и Шеллинг, и другие мыслители. Гуссерль считает окончательной формой трансцендентальной философии, в которой как снятый момент присутствует окончательная форма психологии и которая рассматривается им как завершение и истинное развитие идей, высказанных Кантом, трансцендентальную феноменологию. Она является для него априорной (эйдетически направленной на изначально созерцаемое общее) наукой, исследующей фактическое поле опыта трансцендентальной субъективности только как чистую возможность. Если трансцендентальное есть прояснение возможности объективно значимого знания во всех типах наук, то «трансцендентальная феноменология является истинной трансцендентальной философией и заслуживает названия «трансцендентальной» (Husserl Е. Zur Auseinandersetzung meiner transzendentalen Phanomenologie mit Kants Transzendentalphilosophie.- Ibid, S. 385—386). По М. Хайдеггеру, трансцендентальная философия обозначает «преобразившуюся после критики чистого разума онтологию, которая осмысливает бытие сущего как предметность предмета опыта. Ее почва в логике. Но это уже не формальная логика, а логика, определяемая исходным синтетическим единством апперцепции. На такой логике и основана онтология» (Хайдеггер М. Учение Канта о бытии.— Он же. Время и бытие. М, 1993, с. 371). Трансцендентальная философия у Хайдеггера имеет дело «с сущностным раскрытием трансцен- денции» (Он же. Кант и проблема метафизики. М, 1997, с. 71). Сходным образом высказывается и Г. Риккерт: «философия познавания, исходящая из проблемы трансцендентного, может быть названа трансцендентальной философией» (Риккерт Г. Введение в трансцендентальную философию. Предмет познания. К., 1904, с. 26). Неокантианство же в целом явилось одним из наиболее влиятельных вариантов трансцендентальной философии (см. Трансцендентальный метод). После ухода неокантианства с исторической арены несколько других вариантов трансцендентальной философии было предложено Р. Хенигсвальдом, В. Крамером, X. Вагнером, Р. Райнингером. Но наиболее известным вариантом современного развития трансцендентальной философии в Германии является трансцендентальный прагматизм. К.-О. Апель выдвинул тезис о трансформации трансцендентальной философии. Гуссерль, Хайдеггер и Гадамер осуществи- ли^ по Апелю, теоретико-антропологическое расширение
95
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ трансцендентальной философии; сам он пытается синтезировать идеи И. Канта, Ч. Пирса и Л. Витгенштейна. Подобная трансформация приводит к тому, что не синтез апперцепции, а полагание смысла в коммуникативном синтезе интерпретации становится высшим принципом трансцендентальной философии, которая занимается в первую очередь рефлексией смысла. Апель разрабатывает трансцендентально-герменевтическое понимание языка, который является «условием возможности и значимости диалогического взаимопонимания и понимания самого себя, а благодаря этому — понятийного мышления, предметного познания и осмысленного действия» (Апель К.-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка.— В кн.: От Я к Другому. Минск, 1997, с. 205). В рамках трансцендентальной философии рассматривается им и герменевтика; трансцендентальная герменевтика задается вопросом об условиях всякого понимания. Герменевтически трансформированная трансцендентальная философия исходит из априори реального коммуникативного сообщества, которое практически идентично с человеческим родом. В ряде важных тезисов с Апелем солидаризуется Ю. Хабер- мас и, подобно последнему, развивает «точку зрения трансцендентального прагматизма, который, однако, не следует объединять с представлением, будто успех инструментального действия является достаточным критерием истины высказываний» (Habermas J. Erkenntnis und Interesse. Fr./M, 1973, S. 409). Всякая трансцендентальная философия, по Хабер- масу, претендует на то, что, проясняя категориальную структуру предметов возможного опыта, она одновременно идентифицирует условия объективности опыта. Хабермас также придает трансцендентальное значение языку и считает, что место трансцендентальной проблематики сознания должна занять языковая проблематика, трансцендентальная критика языка. Трансцендентальность языка связывается немецким философом с интерсубъективностью его освоения, употребления и знания. Хабермас выдвигает концепцию коммуникативной компетенции, которую он считает трансформированной трансцендентальной философией Канта. Ее основная цель — открытие базисных, наиболее глубоких структур, необходимых и всеобщих условий речевой коммуникации, без которых была бы невозможна интерсубъективность понимания. Самым характерным и для Апеля, и для Хабермаса в их истолковании трансцендентализма является то, что они говорят скорее не о трансцендентальном как таковом, а только лишь о «квази-трансцендентальном», и это понятие ква- зи-трансценденталъного наглядно иллюстрируют трансформацию трансцендентального за последние столетия. См. также ст. Трансцендентальное, Трансцендентальный идеализм, Трансцендентное, Трансцендентальный метод, Кант. Соч.: Апель К-О. Трансцендентально-герменевтическое понятие языка.— В кн.: От Я к Другому. Минск, 1997; Хайдеггер М. Учение Канта о бытии.— В кн.: Он же. Время и бытие. М, 1993; Он же. Кант и проблема метафизики. М., 1997; Риккерт Г. Введение в трансцендентальную философию. Предмет познания. К., 1904; Торо Г. Уолден, или Жизнь в лесу. М., 1986; Эмерсон Р. У. Соч., т. 1. СПб., 1901; Он же. О доверии к себе. М., 1904; Он же. Высшая душа. М., 1902; Писатели США о литературе, т. 1. М., 1982; Кант И. Критика чистого разума. М., 1994; Фихте И. Г. Основы общего наукоучения.— Соч. М, 1995; ШеллингФ. Система трансцендентального идеализма.— Соч., в 2 т., т. 1. М., 1987; TetensJ. N. Uber die allgemeine spekulativische Philosophie. Philosophische \feisuche uber die menschliche Natur und ihre Entwicklung, Bd. 1. В., 1913; Kants Gesammelte Schriften, Bd. 21. В., 1936; Maimon S. ersuch uber die Transzendentalphilosophie. В., 1790; The Transcendentalist, Compl. W^rks. Boston, 1903—04; Husserl E. Die Krisis der europaischen Wissenschaften und die transzendentale Phanomenologie.— Husserliana, Bd. 6. Den Haag, 1954; Idem. Kant und die Idee der Transzendentalphilosophie.— Ibid, Bd. 7. Den Haag, 1956; Idem. Zur Auseinandersetzung meiner transzendentalen Phanomenologie mit Kants Transzendentalphilosophie.— Ibid; Cramer W. Grundlegung der Theorie des Geistes. Fr./M., 1957; ReiningerR. Das psycho- physische Problem. Wien—Lpz., 1916; Wagner H. Philosophie und Reflexion. Munch.—Basel, 1959; Apel K.-0. Transformation der Philosophie, Bd. 1—2. Fr./M., 1991; Habermas J. Erkenntnis und Interesse. Fr./M., 1973. Лет.: Громыко H. В. Мюнхенская школа трансцендентальной философии. М., 1993; Паррингтон В. Л. Основные течения американской мысли, т. 2. М., 1962; Покровский H Е. Генри Topo. M., 1983; Осипо- ва Э. Ф. Эмерсон: писатель и время. Л., 1991 ; Покровский H. E. Ральф Уолдо Эмерсон: В поисках своей Вселенной, 1995; Мотрошило- ва Н. В. Гуссерль и Кант: проблема «трансцендентальной философии».— В кн.: Философия Канта и современность. М., 1974; Молчанов В. И. Время и сознание: критика феноменологической философии. М., 1988; Kahl-Furtmann G. Inwiefern kann man Walffs Ontologie eine Transzendentalphilosophie nennen? — Studia philosophica, v. 9, 1949; Lauth R. Zur Idee der Transzendentalphilosophie. Munch.— Salzburg, 1965; Kern I. Husserl und Kant. Den Haag, 1964; ZeidlerK Kritische Dialektik und Transzendentalontologie. Bonn, 1995; Aktualitat der Transzendentalphilosophie, hg. von G. Schmidt und G. Wslandt. Bonn, 1977; MuesA. (Hg.) Transzendentalphilosophie als System. Hamb., 1989; RodW. Erfahrung und Reflexion. Munch., 1991; Dor- schelA. (Hg.) Transzendentalpragmatik. Fr./M., 1993. См. также лит. к ст. Трансцендентальноеу Трансцендентальный метод, Трансцендента- лии, Трансцендентное. А. Н. Круглое ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ (от лат. transcendens, trans- cendentia, transcendentalis — перешагавающий, выходящий за пределы) — фундаментальный философский термин, претерпевший за свою историю существенные изменения своего значения. Его истоки уходят в античную философию (см. Трансцендентное), латинские выражения появляются уже у Августина, однако как таковая история понятия трансцендентального началась в Средние века, когда по крайней мере с 1-й четверти 13 в. стало употребляться выражение «nomina transcendentia», ставшее распространенным, однако, лишь в рамках скотизма. Роланд из Кремоны для обозначения вещи и нечто использует термин «transcendentes». Альберт Великий употребляет уже термин «transcendentia». Раймонд Луллий использует термин «трансцендентальный пункт» (punctus transcendens). Он возникает в том случае, если познавательная способность человека в определении предмета перешагивает другую способность или выходит за рамки самой себя. Классическую для Средневековья интерпретацию трансцендентального (transcendentia) как надкатегориального дал Фома Аквинский. Это понимание сохраняется и у Дунса Скота, значительно обогатившего трансцендентальное разделительными атрибутами сущего (см. также ст. Трансценденталии, Трансцендентальное отношение). Большое влияние на дальнейшее развитие трансцендентального оказал Ф. Суарес, сузивший сферу трансцендентального до единого, истинного и благого. Ф. Бэкон называет привходящие свойства сущего трансценденциями (transcendentes); к ним он относит большое и малое, подобное и различное, возможное и невозможное, бытие и небытие и др. Изучением трансценденций, основывающимся на законах природы, должна заниматься первая философия. Дж. Бруно выделяет два вида форм: трансцендентные, стоящие выше рода и называемые началами, и формы известного рода, отличные от
96
ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЕ другого рода. Трансцендентные формы являются свойствами единой универсальной субстанции до разделения на телесность и бестелесность. Р. Декарт употребляет термин «трансцендентальное» лишь однажды, однако в 20 в. под влиянием трансцендентальной феноменологии и истолкования в ней трансцендентальной субъективности он стал рассматриваться как первый трансцендентальный философ. Но и в картезианстве трансцендентальные определения в средневековом смысле слова тоже играли некоторую роль у И. Клауберга, воспринявшего формулировки традиции о трансценденталиях и пытавшегося придать им смысл в рамках учения Декарта. Трансцендентальное Клауберг понимал в онтологическом смысле, как то, что свойственно вещам всем вместе и каждой в отдельности. Дж. Беркли понимает под трансцендентальными положения, выходящие за рамки отдельных наук и оказывающие влияние на все частные науки. Понятие трансцендентального продолжает свое развитие и в творчестве таких протестантских мыслителей, как К. Мартини, И. Г. Альстед, И. Шарф и др.; трансцендентальное по- прежнему означает у них надкатегориальное. К. Шайблер начинает применять уже термин transcendentalis, однако трансцендентальное и трансцендентное в этот период остаются синонимами. Некоторая разница между ними состоит в том, что первый термин употребляется в немецком аристотелизме чаще в значении надприродного, второй же — как обозначение для общих понятий. Г. Гутке выделял трансцендентные суждения, которые как со стороны субъекта, так и со стороны предиката представлены трансцендентными терминами, а также свободны от ограничивающих определений предика- билий и предикаментов. Лейбниц употребляет понятие трансцендентного в своем собственном, еще не устоявшемся значении в математике; он пишет о трансцендентном числе, трансцендентных алгебре и геометрии, трансцендентном анализе и т. д. Трансцендентными являются для него величины и функции, которые не могут быть изображены обычными арифметическими операциями. А. Калов понимает под трансцендентальными надприродные сущности. И. Юнгиус определяет «transcendentalis» и «transcendera» как отношение, которое не абстрагировано от какого-либо предикамента, а распространяется на множество предметов. У Ф. А. Аэпинуса объединяются трансцендентность (transscehsus) сущего и его общие атрибуты. Наиболее существенную трансформацию после Фомы и Дунса понятие трансцендентального претерпело в трансцендентальной космологии Хр. Вольфа. Общая, или трансцендентальная, космология рассматривает мир в целом и раскрывает, что общего есть у действительного мира со всяким возможным, и развивает эти общие понятия. Как онтология создает общие понятия и основоположения для философских дисциплин, так и трансцендентальная космология совершает это для физики. Это новое значение трансцендентального более не является надкатегориальностью характеристик сущего, а связано с априорными понятиями и основоположениями для эмпирических наук; трансцендентальное теперь состоит не в объединенности и всеобщности сущего, а во всеобщности априори в отношении к единичному опыту. Новое заглавие Вольфа стремительно распространялось; оно встречается у Г. Б. Билфингера, И. П. Ройша, X. Ф. Баумайстера, И. Г. Вин- клера, Д. С. Аничкова и др. И. Г. Дарьес говорит не только о трансцендентальной космологии, но по аналогии и об общей, или трансцендентальной, монадологии. Предмет трансцендентальной космологии Дарьеса отличен от вольфианцев: он состоит не в изучении всеобщих априорных законов мира вообще, а в изучении распространенных между «механическим» и «пневматическим миром» отношений. Если у Вольфа еще, хотя бы в виде аналогии, сохранялась связь между трансцендентальной космологией и учением о трансценденталиях, то у его последователей исчезла всякая связь между трансцендентальной космологией и онтологией. Но в метафизике у Вольфа сохраняется и средневековое значение трансцендентального как онтологического: трансцендентальная истина есть свойство самой вещи, упорядочение признаков, присущих какой-либо вещи, трансцендентальное благо есть полнота (совершенство) в многообразном, а их трансцендентальное единство — это единство в отношении свойств, определяющих сущность вещи. Почти никто из вольфианцев не использовал средневековое значение понятия трансцендентального; исключение составляют X. Ф. Баумайстер и А. Г. Баумгартен. Последний трансцендентальное единое объясняет как существенно единое, трансцендентальную истину проясняет как необходимую метафизическую истину, а трансцендентальное совершенное — как существенное совершенное. Тем самым еще до Канта в трансцендентальной космологии и онтологии Вольфа, Баумайстера и Баумгартена наметился разрыв со средневековой традицией истолкования трансцендентального, движение к чему началось еще у Дунса Скота и Ф. Суареса. У И. Г. Ламберта и И. Н. Тетенса понятие трансцендентального (transcendent) появилось уже на немецком языке. Ламберт выступил против трактовки Баумгартеном трансцендентального как существенного. Говоря в своих сочинениях по метафизике о трансценденталиях, Баумгартен и Баумайстер опирались на их средневековую интерпретацию, одной из самых характерных черт которой являлось онтологическое истолкование трансценденталий. И если Баумайстер еще пытается разъяснить становящийся непонятным онтологический смысл трансценденталий, то у Ламберта онтологическая интерпретация трансценденталий уже вызывает полное непонимание. Сам он истолковывает понятие трансцендентального, исходя из его этимологии. Употребляя термин «трансцендентный» (трансцендентное и трансцендентальное для Ламберта тождественны, поскольку, выступая против латинского термина Баумгартена transcendentalis, он сам употребляет немецкий термин transcendent) в собственном смысле, мы имеем, согласно Ламберту, дело с понятием, которое переносит нас от своего предмета к другому предмету иного вида. Тетенс называет основной наукой общую трансцендентальную (transcendente) философию. В ней он выделяет трансцендентальные понятия, которым свойственна всеобщность. Первой операцией на пути к ним является отделение имматериального и материального от общего им трансцендентального; трансцендентальными являются понятия действительности, субстанции, причины, действия, изменения. Понятие трансцендентального было существенно переосмыслено в философии И. Канта, в которой оно связывается с априорностью, критикой разума и его возможностей и противопоставляется трансцендентному. Однако в высказываниях Канта о трансцендентальных реализме, предмете, объекте и субъекте заметны следы средневекового, онтологического понимания трансцендентального. В критической философии трансцендентальное стало у Канта центральным понятием; оно используется для обозначения большинства разделов, рубрик, для характеристики познавательных способностей, представлений и т. д. Кант называет трансцендентальным