Новая любовь Розамунды
Шрифт:
Но может ли она сказать, что за одиннадцать лет узнала Логана по-настоящему? Да, он самонадеян и упрям и готов был уступить свою землю одному из наследников своих братьев, лишь бы не жениться на другой. Он готов был на это ради нее, Розамунды Болтон. Но она расценивала его поведение как глупое и самонадеянное. Она обзывала его грубияном и шотландским выскочкой, отвергла его предложение руки и сердца потому, что вместо признания в любви он говорил лишь о будущих сыновьях. Розамунде до этой минуты и в голову не приходило, что если мужчина готов отказаться от прав на наследство ради женщины — значит, он действительно ее любит. Нет, это не Логан,
Розамунда снова и снова задавала себе вопрос, хочет ли она снова замуж, но даже сделанное в эти минуты открытие не помогло ей найти ответ. Она должна была узнать этого человека, от которого с таким упорством пыталась отделаться, ослепленная собственной гордыней, мешавшей ей оценить всю глубину его чувства. Она знала, что Логан терпеливо ждет ее возвращения, и от этого ей еще сильнее захотелось домой. Но если он завоюет ее — удовлетворит ли его одержанная победа? Или он утратит к ней интерес?
Розамунда очнулась от своих мыслей, почувствовав слабый толчок. Это лодка коснулась каменного причала возле дома кузена. Розамунда открыла глаза и часто-часто заморгала от яркого солнечного света. Она оперлась на протянутую лакеем руку, поднялась на причал и поспешила в дом. Ее больше не привлекали прелести летнего сада. Она хотела как следует все обдумать. Например, решиться на то, чтобы сделать Логана Хепберна частью своей жизни. Розамунда вспомнила, как ласково он обходился с ее дочерьми и как это им нравилось. Что ж, это можно считать доводом в его пользу. Но он шотландец, а надеяться на то, что между Англией и Шотландией установится достаточно прочный мир, в теперешней ситуации вряд ли стоило.
Лорд Кембридж с Филиппой вернулись домой вечером, когда долгие летние сумерки сменила ночная тьма. Дочка Розамунды не умолкала ни на минуту, рассказывая обо всем, что видела и с кем познакомилась за этот день.
— Мы ведь поедем со двором в Виндзор, правда, мама? Сесилия точно едет в Виндзор. Ее семья никогда не отстает от двора! — тараторила Филиппа.
— А кто такая Сесилия? — спросила Розамунда, ласково погладив девочку по голове. — Это одна из тех новых знакомых, которым представил тебя дядя Том?
— Ее зовут Сесилия Фицхью, мама. Ее папа — граф Ренфри. У нее два брата: Генри, он наследник, и Джайлз, — и две сестры: Мэри и Сусанна. Они обе моложе Сесилии — она самая старшая. И мы с ней стали лучшими подругами!
— Вот так чудеса! — со смехом воскликнула Розамунда. — Неужели вы успели подружиться за один-единственный вечер?
Филиппа не обратила внимания на насмешку матери и продолжала:
— Сесилия сегодня тоже в первый раз была при дворе! До этого ее оставляли дома с младшими сестрами. Ее брат Генри состоит в свите короля, а второй брат — паж. И мы обе любим кататься верхом.
— Ну, похоже, день удался на славу, Филиппа, — пришла к выводу Розамунда, — а теперь пора ложиться спать. Беги к Люси, пусть она поможет тебе раздеться. Я приду попозже, чтобы пожелать тебе спокойной ночи.
Филиппа безропотно подчинилась.
— А ты чем занималась, сидя здесь одна-одинешенька? — спросил Том у кузины.
— Я думала о том, хочу ли снова замуж, и о Логане Хепберне — тот ли это человек, который мне нужен. Ты понимаешь меня, Том?
— Понимаю. Я верю, что тебе хватит здравого смысла принять правильное решение.
— То есть ты намекаешь на то, что скоро я состарюсь и на меня никто не позарится? — лукаво спросила Розамунда. — Как-никак
Том добродушно рассмеялся.
— Розамунда, ты никогда не утратишь своей привлекательности. Для этого ты слишком красива и обаятельна. Черт побери, если бы я, к примеру, захотел найти себе жену, то непременно остановил бы свой выбор на тебе!
— Ох, Том, как я рада это слышать!
— Увы, я не создан для семейной жизни, — проговорил с улыбкой кузен.
— А это намного облегчило бы нам жизнь, — заметила Розамунда.
— Ты глубоко заблуждаешься, милая! Твой шотландец пообещал, что прикончит меня собственными руками, если вдруг откроется, что я был твоим любовником! — Лорда Кембриджа даже передернуло при воспоминании об этом. — Он был настолько убедителен, что я не посмел ему не поверить.
Розамунда весело рассмеялась, а потом попросила:
— Опиши мне семейство Фицхью, с которыми ты познакомил сегодня мою Филиппу!
— Эдуард Фицхью, как и твой Оуэн, дворянин валлийского происхождения. У него не очень большое поместье где-то в болотистых пустошах между Англией и Уэльсом. Его супруга Анна родом из старинной английской семьи помещиков из Гирфорда. За нею дали богатое приданое, поскольку ее родня была счастлива породниться с сыном графа. Нед был третьим сыном. Он никогда и не мечтал о том, чтобы унаследовать титул, но два его старших брата скончались в молодости. Старшего унесла моровая язва, а средний сын, возвращаясь из Испании, где заключил помолвку, попал в жестокий шторм в Бискайском заливе. Старый граф ненамного пережил своих сыновей. Считают, что он умер от горя. Его третьему сыну достались и земли, и титул. Нед получил духовное образование вместе с нашим королем, поскольку считалось, что в один прекрасный день он примет сан и станет священником. А когда он стал графом Ренфри, то воспользовался старыми связями, чтобы представить ко двору свою семью. Его безвременно погибший средний брат был помолвлен с дальней родственницей королевы Екатерины. Вот почему эта семья пользуется расположением. Говорят, что Сесилии уже предложили место фрейлины в свите ее величества. Конечно, пока она слишком молода, чтобы исполнять эти обязанности, но если они подружатся с Филиппой, это может оказаться полезным. В один прекрасный день твоя дочь тоже станет фрейлиной.
— Томас Болтон, ты просто кладезь мудрости! — с восхищением воскликнула Розамунда. — Откуда тебе стали известны все эти подробности? На этот раз ты превзошел себя в искусстве добывать сведения!
В незапамятные времена бабушка нынешнего графа Ренфри водила в Лондоне знакомство с моим дедом. У них было совместное дело, приносившее неплохую прибыль. И я был приглашен на свадьбу к нынешнему графу, который был тогда всего лишь третьим сыном, и не поскупился на подарки для молодоженов. В конце концов, дорогая, никто не знает, когда и что может пригодиться!
Ты присматриваешь для Филиппы второго сына графа Ренфри, не так ли? — спросила Розамунда.
Лорд Кембридж важно кивнул:
— Джайлзу Фицхью четырнадцать лет. Он все еще учится, и к тому же находится в услужении у королевы. Как сказал мне Нед, он скоро станет слишком велик, чтобы быть пажом, и осенью не вернется ко двору. Его брату шестнадцать лет, и он с шести лет состоит при короле. В августе он женится на богатой наследнице из Уэльса. А Джайлз, несмотря на то что его отец настоящий аристократ, склонен к практическим делам. Филиппе нужен именно такой муж.