Новая Зона. Псы преисподней
Шрифт:
Пулеметы и автоматы непрерывно хлестали свинцовыми бичами, однако чудища прибывали быстрее, чем он их убивал, и в какой-то момент сталкер понял: не удержать. Минуту-другую они еще смогут не пропускать защитников Матки, но потом мутантов станет еще больше, и они сомнут заслон и прорвутся, как уже пару раз прорывались. Миновавшие пулеметный огонь отчаянно рвались к бойцам, уклоняясь от пистолетных выстрелов и плазмеров.
Только бы дождаться, пока «бластер» вновь станет пригоден к бою!
«Сколько еще осталось? – Радуга уклонился вправо от прыгнувшего ему на грудь
Еще три твари перед ним: два выстрела из плазмера, сбить третьего противника на пол хлестким ударом «берца», и подоспевший товарищ прикончил уродца экономной очередью.
– Фреза? – прохрипел Сергей. – Спасибо, Фреза.
– Меня Богдан зовут, – произнес сталкер.
– Ух ты! Кого по нашу душку прислали! – воскликнул Стопор, приложив к глазам окуляр ПНВ.
Из дальнего конца коллектора раздались хлюпающие звуки, и в коридор выползла сама воплощенная смерть. Рыхлая трясущаяся масса, текущая серо-зеленой слизью, перекрыла собой практически все пространство.
Массивное тело Червя, выставившего вперед тентакли, напоминало ползущее дерево. Кольчатое тело пульсировало, сияя огоньками, вызывая инстинктивное отвращение. Голова заключена в сизый хитиновый шлем, как половинка железнодорожной цистерны, из которой выступали лишь округлый золотистый глаз да мощная трубчатая пасть с сегментными лепестками губ. Из нее рвался размеренный вой.
Чудище прошлось по тушам убитых мутантов, вдавливая их в пол и стены.
А до возможности активировать чудодейственное оружие Вахмурки оставалось еще четыре минуты.
Радуга еще успел подумать, что исполин приходится чем-то сродни верминису, когда Стопор вскинул к плечу «Муху».
– Па-аберегись! – рявкнул он и выпустил снаряд в надвигающуюся живую массу.
Снаряд вошел монстру точно в глаз. Лопнул хитиновый щит, грохнул взрыв. Червь вздрогнул всем телом, брюхо лопнуло, огни погасли. Истекая вонючей слизью, монстр замер. Замер и Радуга – сгустки едкой дымящейся жижи пятнали шлем и рукав комбеза.
Сознание возвращалось нехотя и медленно, как после контузии. Голова гудела, во рту чувствовался вкус крови.
Дракон пошевелился и тут же зашипел от боли в спине и груди.
«Только бы не позвоночник».
Открыв глаза, осмотрелся. Темноту разгонял лишь отсвет детектора на груди. Кривясь от боли, сталкер присел. Сильно болели ребра, и давала знать о себе левая нога. Если перелом, тогда хана.
Он включил фонарь, обвел окружающее лучом. Бомба стояла рядом, как самый обычный багаж. Потом осветил своего противника – груду мертвой плоти.
Житель Изнанки выглядел совсем не страшным, отдаленно напоминая борзую или гончую. Но слишком долго рассматривать его Дракон не стал. Придя в себя, он постарался сосредоточиться на насущном.
Дотянулся до аптечки. Для начала медгелем из пакетика залепил рану, остановил сочащуюся кровь (а много же ее вытекло!). Кое-как зафиксировал бинтом сломанную в запястье руку. Хуже была тупая боль в подреберье. Кажется,
Черт, какая же сила у этого была, если даже жилет не помог. Он посмотрел на вдавленные бронепластины.
Сожрав несколько таблеток, сталкер вытащил шприц-тюбик. «Эликсир Сатаны» – чудодейственное средство. Воистину чудодейственное. При изготовлении его применяются три редких артефакта и железы нескольких мутантов. Его он в последний момент буквально выцарапал у Дунаева. Снял колпачок с иглы и загнал ее в бедро прямо через одежду. В ушах сразу зашумело, а потом тяжелая жаркая волна прокатилась по венам. В голове взорвался многоцветный ураган.
Сознание прояснилось, почти исчезла боль, а главное, ушла слабость. Он встал, ощущая, как сила и легкость охватывают все тело. Постоял с минуту, о чем-то думая. Потом усмехнулся и уверенно взялся за рукоять контейнера.
И пошел вперед, считая шаги.
Вокруг был мрак, разгоняемый только фонарем. Сто шагов. Двести. Триста двадцать. Пятьсот.
Дракон вколол себе вторую, последнюю ампулу. Когда срок действия «эликсира Сатаны» кончится, болевой шок его скрутит. А через пару часов он умрет от внутреннего кровотечения. Но сейчас это не имело уже ровно никакого значения.
Когда силы уже начали иссякать, бесконечный, казалось, коридор вдруг оборвался, и Дракон оказался в низком железобетонном помещении с трубами и ржавыми дверьми. Он достал модуль «Глонасс», но и без него знал, нет, чувствовал, что пришел туда, куда стремился. Туда, где окончится его путь.
– Я прикончу тебя, гнида, – со злой усмешкой прошептал Дракон, обращаясь к исполинской Твари, находившейся сейчас совсем недалеко. – Прикончу, гадина! И за ребят, и за этот город, и за весь наш мир! Молись, если у тебя есть кому…
Он проглотил оставшиеся болеутоляющие таблетки. А потом снял крышку с панели управления и повернул ключ. Затем установил часовой механизм на минимальное время.
В его распоряжении было пятнадцать минут.
В эти минуты по всему бывшему Петербургу мутанты словно обезумели от страха. Они жались друг к другу, пытаясь укрыться, зарыться поглубже в землю, спрятаться под воду, забиться в самые дальние подземелья – только бы уйти от этого всепроникающего, долетавшего до них дыхания ужаса.
Они не боялись смерти, та была для них привычным делом, фактом бытия. Они убивали, не задумываясь, и, не задумываясь, приносили себя в жертву, когда их прародительнице и повелительнице требовалось послать их на смерть. Одной Ее беззвучной команды хватало, чтобы успокоить испуганных созданий, превратить страх в неукротимую ярость.
Но сейчас ужас исходил от Матери, проносясь во все стороны жутким черным всесокрушающим ураганом. Каждый из них всем своим существом ощущал надвигающуюся гибель. Гибель в непредставимом пламени, в настоящем огненном море. Ее беззвучный многоголосый вопль, Ее жуткий предсмертный вой наполнял всех – от обращенных людей до самого мелкого крысоида – парализующим ужасом.