Новейшие приключения Петрова и Васечкина в горах Кавказа
Шрифт:
– Ну, а теперь давайте прогуляемся по лермонтовским местам, – закончила свою речь Виктория.
Первым делом она повела их в Лермонтовский грот.
– Все собрались? Никто не отстал? – оглядела Виктория экскурсантов.
– Вроде все здесь, – улыбнулся Владимир Валерьевич. – Мы вас внимательно слушаем.
– Хорошо, – вздохнула Виктория. – Итак, этот живописный грот был возведён в нашем городе в 1829 году братьями-архитекторами Бернардацци. Здесь снималась знаменитая сцена из легендарного фильма Леонида Гайдая «12 стульев». Вот на том месте Остап Бендер продавал
Все, кроме Петрова, Васечкина и Маши, тут же побежали смотреть на вид. Наша же троица задержались, поскольку у Васечкина завязался разговор с Викторией.
– А Лермонтов-то здесь при чём? – спросил у неё Васечкин. – Не он же билеты продавал, а Остап Бендер! Или он что, тоже чем-то подобным занимался?
– Ну, конечно нет, – смутилась Виктория. – Никакими билетами Лермонтов не торговал. Ты сам подумай, он был офицер, дворянин, зачем бы он вдруг стал продавать билеты?
– Чего ты пристал, Васечкин? – прошептала Маша. – Вы на него внимания не обращайте, – посоветовала она Виктории, – он у нас немножко ку-ку.
И она выразительно покрутила пальцем около виска.
Но Васечкина уже было не остановить.
– А почему, если билеты продавал не Лермонтов, а Бендер, то грот тогда не назвали «Грот Остапа Бендера»? – наседал он на экскурсоводшу. – Это было бы логично, разве нет?
– Но поэт довольно часто посещал эту пещеру, – защищалась покрасневшая Виктория. – Можно сказать, что он искал здесь вдохновение для своего творчества. Многие историки полагают, что в одном из отрывков «Героя нашего времени», а именно в описании свидания Печорина с Верой, речь как раз идёт об этом месте, то есть о гроте Лермонтова.
– А откуда известно, что это грот Лермонтова? – не отступал Васечкин. – Он же раньше не был гротом Лермонтова.
– Ну вообще-то изначально грот назывался Калипсо, – окончательно растерялась Виктория. – Он был переименован в Лермонтовский гораздо позже, после гибели поэта.
– Калипсо? – обрадовался Петров, увлекавшийся древнегреческим мифами. – Я знаю, кто такая Калипсо. Прекрасная нимфа. Она у себя Одиссея держала целых семь лет. Хотела, чтобы он у неё навсегда остался. Предложила ему бессмертие и вечную юность. А Одиссей не захотел.
– Почему это? – удивился Васечкин. – Ты же говоришь, она была прекрасная.
– Потому что он жену любил и родину, – пояснила Маша. – Правильно, Петров?
– Да, это верно, – подтвердил Петров. – Одиссей тосковал по Пенелопе. И боги сжалились и велели Калипсо отпустить Одиссея. Она ему даже помогла плот построить.
– Вообще-то у нас экскурсия по лермонтовским местам, – срывающимся голосом прервала его Виктория. – И Одиссей здесь вообще ни при чём.
– Очень даже при чём, – пробурчал себе под нос Петров, но спорить с экскурсоводшей не решился.
Следующей остановкой стала Лермонтовская галерея. Она находилась в самом центре красивейшего парка «Цветник».
– Эту галерею возвели, чтобы занять отдыхающую публику в непогоду, – рассказывала Виктория. – Она была предназначена для культурных развлечений отдыхающих господ. Здесь можно было фланировать, неспешно общаясь, наслаждаться театральным действом, посещать разнообразные выставки и внимать прекрасной
– И Лермонтов, что ли, сюда тоже приходил, как вы говорите, фланировать? – въедливо уточнил Васечкин.
– Ну, точно это неизвестно, – с несчастным видом ответила Виктория, – но, может быть, и приходил…
– А если точно не известно, то почему тогда галерею так назвали? – поддержал друга Петров.
– Галерею назвали Лермонтовской, поскольку имя поэта свято чтут в Пятигорске! – в отчаянии выкрикнула экскурсоводша.
– Я вам говорила, не обращайте на них внимания, – снова посоветовала ей Маша. – Это же Петров и Васечкин! Они по-другому не могут.
– Здесь всё лермонтовское, – пришёл на помощь Виктории Владимир Валерьевич. – Не о чем спорить. Лучше смотрите по сторонам, черти полосатые! Пятигорск уникальное место. Он сохранил пленительную старину и ауру курортного города девятнадцатого века, которую, как я надеюсь, вы все помните, поэт описал в романе «Герой нашего времени».
Виктория одарила учителя благодарным взглядом.
– Именно, – подхватила она и снова несколько раз вздохнула. – Если вы внимательно прочли описание домика Печорина в романе, то вы заметите, что он очень похож на дом, где жил сам поэт, и к которому мы с вами сейчас и направимся. Домик этот, превратившись в музей, так и стоит там же, где и был, на той же улице, как у нас говорят – «у подошвы Машука». Идёмте за мной.
Музей поэта расположился в маленьком белёном домике с камышовой крышей. Он был очень простеньким с виду, но оказался при этом весьма богатым по содержанию. Ребята прошлись по скрипучим деревянным половицам, вошли в рабочий кабинет Лермонтова, с трепетом осмотрели рабочий стол поэта.
– Как видите, поэт жил очень просто, – прокомментировала Виктория, – здесь нет ничего лишнего. Вот это тяжёлое кресло, на котором сидел поэт, отодвинуто так, как будто хозяин вышел совсем ненадолго. Он даже оставил на столе раскрытый томик Шекспира на английском языке. Эту книгу ему прислала заботливая и любящая бабушка.
– Шекспира мы тоже читали! – вставил Васечкин.
– Васечкин, может, ты хоть здесь помолчишь! – одёрнула его Маша.
Васечкин не нашёлся что сказать. На самом деле на него тоже, как и на всех остальных, домик-музей произвёл сильнейшее впечатление. Он просто зачем-то пытался скрыть это. Такой уж у него был характер, у Васечкина, ничего тут не поделаешь.
По знаку экскурсоводши ребята задержались возле круглого столика.
– Именно этот, так называемый «об одной ножке столик», – сообщила Виктория, – поэт любил выносить на терраску и писать там, в тишине и уединении. А теперь пройдём во двор, вот к тому старому клёну, который до сих пор колышет листвой и, наверное, может многое поведать. Ведь он много раз видел поэта. Возможно и ранним утром того рокового дня.