Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Эй, парень, ты чего? То с вороной болтает, то бормочет под нос что-то! Ты точно в порядке?
– Я... кажется... видел, что Седого убили, а Молчун... Молчун еще жив. Надо найти их, и чем быстрее, тем лучше!
– Атеист с удивлением слышал собственный голос, внутри хрипело, словно после долгого бега.
– Я видел их...
Калькулятор шлепнулся на задницу, скривился от резкой боли, что ожгла ногу огнём, в глазах на миг промелькнул страх, так по крайней мере показалось Атеисту.
– Так ты сенс?
– Не знаю, в первый раз такое со мной.
Калькулятор опасливо огляделся, Атеист заметил, что собеседник побледнел. Ещё
Атеист поднялся, с задумчивым видом побрел внутрь дома. А вот и гранатомет. Повертел в руках, в голове гудело, как в топке паровоза - за пользование даром приходится платить здоровьем. Сосредоточился, чувствуя, как снова погружается в блеклую муть, вдохнул глубже. Перед глазами вновь замерцало, проступила сгорбленная фигура, Атеист без труда узнал Калькулятора. Снова жрет, куда только лезет, а Ворон настороженно следит, застыл на месте как чучело. "Как бы глянуть в прошлое Калькулятора?" Мысли еле ворочаются, в глазах мерцает все сильнее... И тут все прояснилось, Атеист увидел маленькую девочку лет восьми. Белое платьице испачкано в грязи, на лице грязные разводы от слез. Девочка всхлипывала и пряталась в невысоких кустиках, что тянули корявые ветки к пыльной дороге. Он почувствовал, что кто-то есть ещё. Кто-то ужасный, он чувствовал волны страха, идущие от ребёнка. Атеист напрягся,стараясь разглядеть хоть что-то, разглядел на дороге яркое красное пятно, что кровавым плевком выделялось на пыльной зелени вокруг. Пару долгих мгновений, и Атеист увидел машину, дверцы распахнуты. Немного приноровившись с даром, парень сумел приблизить картинку, как на видео. Задние колёса явно прострелены, покрышки в клочья. Рядом с водительской дверцей, лежит труп мужчины. Одет в легкую рубашку и ярко-зеленые шорты, явно новичок. Вместо лица - кровавое мессиво, кто-то всадил очередь в упор, вокруг на траве и на машине потемневшие брызги крови. Спереди машины какое-то шевеление, Атеист перенес туда "объектив" и... выругался в голос. Два подонка с поганой ухмылкой держали распластанную на земле плачущую женщину, та истошно кричала: "Лиза, беги! Беги!", пыталась вырваться. Но третий из ублюдков навалился сверху, задирая подол платья. Женщина отчаянно сопротивлялась, один из мерзавцов врезал жертве кулаком по виску, голова дернулась и истошный крик прервался. Навалившийся сверху, уже сосредоточенно двигал голой задницей, Атеист заскрипел зубами. И тут насильник остановился, смачно выругавшись.
– Ну и нахрен ты ее вырубил? Теперь как будто с бревном. Неее, такое мне не по кайфу.
– Тогда слазь, Умник, и жди, пока очухается. А мы с Кактусом не привередливые.
– А у нас же ещё Лизонька есть!
– Насильник не спеша поднялся, жилистая рука сорвала с шеи женщины цепочку с медальоном, спрятал в нагрудный карман, и лишь затем натянул штаны. Его место тут же занял другой. Мерзавец наконец обернулся, но Атеист уже знал кто это... Умник, он же Калькулятор, медленно побрел к кустам, где пряталась маленькая девочка, светлое платье предательски белеет сквозь редкие ветки...
Атеист выскочил на улицу, как ошпаренный, клацнул затвором. Умник вскочил, вытаращил глаза, что-то пытался сказать, но губы не слушались. С трудом выдавил: "Я тебе жизнь спас!". Атеист угрюмо засопел, но оружие не опустил.
– Что у тебя в правом кармане? Нет, на груди!
– Ничего. Слушай, Атеист, - Умник уже вполне овладел собой, - не знаю, чего там тебе померещилось, но лучше б убрал автомат.
– Он выставил обе ладони вперёд и вымученно улыбнулся.
– Руки! Руки держи, чтоб я видел!
– Атеист шагнул вперёд, держа правой автомат, левой рукой рванул за нагрудный карман. Тот с треском оторвался, цепочка сверкнула блестящей змейкой. Та самая... Умник всё понял, в глазах Атеиста без труда прочёл приговор. Дернулся вправо, одновременно отталкивая дуло автомата в другую сторону. Атеист запоздало нажал на спуск, лишь одна пуля хватанула острым клыком за бочину Умника, остальные ушли мимо, подняв полоску пыли у того за спиной. Умник ухватился за автомат как клещ, рванул на себя, Атеист вцепился мёртвой хваткой, невольно шагнул вперёд. И тут Умник выпустил автомат, резкий тычок локтем и Атеист, клацнув зубами, отшатнулся. Удар выдержал, но в глазах потемнело, а челюсть заныла, рот быстро наполнился кровью. Умник снова дернул автомат на себя, тот выскользнул из немеющих пальцев Атеиста, парень не растерялся - прыгнул на противника, не давая развернуть оружие. Грохнулись обземь, оба злобно сопят, Атеист сумел добраться до спускового крючка, высадил оставшиеся патроны. Умник выпустил ставший бесполезным автомат, потные пальцы сдавили шею Атеиста, тот захрипел, тоже вцепился в глотку в ответ. В глазах темнело, держался из последних сил, но они не бесконечны. Все темнее и темнее, только оскаленные зубы Умника блестят. И тут по щеке шлепнуло крылом, Атеист вздрогнул от неожиданности, а Ворон сделал два резких тычка клювом и перебрался к парню на плечо. Умник заверещал, как недорезанный поросенок, ладони закрыли разодранные глазницы, сквозь пальцы запузырилась ярко-алая кровь. Ворон брезгливо сплюнул, обтер крылом клюв.
– Ну и гадость эта ваша заливная рыба!
Атеист тяжело поднялся, с трудом восстанавливая дыхание, поверженный противник катался по земле, как пес перед бурей, истошно вопил, дрыгал ногами, как маленький ребёнок. Ворон нетерпеливо проворчал:
– Да добей ты уже эту падаль! Я б сам, да неохота об дерьмо снова клюв марать.
Сменил магазин, затвор оглушительно лязгнул, Умник тут же заткнулся, настороженно прислушиваясь.
– Атеист! Не надо! Не надо!
Атеист сплюнул, во рту до сих пор солёно от крови, вскинул автомат и молча разрядил полрожка в подонка. Развороченная грудь вспухла алыми буграми, ладони безвольно соскользнули с обезображенного лица. Атеист отступил на шаг, под ногою блеснуло, он поднял цепочку с медальоном. Осторожно раскрыл, две маленьких фотографии - светловолосого мужчины и ангельское личико маленькой девочки. Внутри прожгло холодом, сердце дрогнуло, на глазах невольно блеснули слёзы.
– Бл*дство какое-то...
– стиснул зубы до скрежета. Наконец, выдохнул: - Пошли, птица, задержались мы что-то здесь...
Глава пятая.
– Опоздали! Монах, точно здесь?
Сенс растерянно кивнул, долго шарил по округе взглядом, шевелил беззвучно губами, наконец, подошёл к столпившемся вокруг мертвого Змея мурам, глаза словно две льдинки, застыли от страха.
– Э, ты чего?
– Я чувствую страшную силу и мощь. Новичок, он не прост, но не знает ещё своих возможностей...
– Монах побледнел, стал белее мела.
– Прости, Череп, но дальше нам не по пути... Мой тебе совет - оставь его...
Череп набычился, процедил сквозь зубы:
– Скажи хоть в какую сторону он двинул?
Сенс махнул рукой на закат, с небывалой резвостью развернулся и зашагал прочь, широкая спина в чёрном одеянии стремительно удалялась, а муры внимательно и с тревогой косились на вожака. Череп молчал, серые глаза со злобой сверлили Монаха, но когда один из муров вскинул автомат, он отрицательно покачал головой.
– Пусть идёт.