Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Меня Калькулятором кличут. Чёрт понес нас в этот посёлок... Троих червяк сразу убил, не церемонясь, мы с Кактусом успели рвануть в разные стороны. Змеюка за Кактусом собралась, и я ей в загривок бахнул из гранатомета. А она как почуяла, дернулась в сторону, только выстрел зря сжег. А эта сука потом хвостом как хряснула, я полпосёлка пролетел, думал костей не соберу, но обошлось. Подскочил я значит, и бежать, а змеюка за мной, уже сюда внутрь влетал, когда тварь за ногу цапнула. Чуть выше - остался бы без задницы. Только чую, у твари этой какая-то гадость вроде яда, не заживает ни хрена. Пятый день здесь валяюсь, и все хуже и хуже. В первый
– Лучше б вообще не возвращалась.
– Седой присел на корточки, внимательно разглядывая распухшую ногу.
– Да уж, выглядит - звездец! Что ж делать-то с тобой?
– Хрен его знает. Ни разу с таким не сталкивался, обычно от живчика затягивало, как на собаке. А тут гниет и гниет! И трясет похлеще, чем с конкретного бодуна. Чую, ещё два-три дня, и всё...
Молчун присел рядом, брови хмуро сошлись на переносице.
– Я, конечно, не доктор. Но тут явно только ампутация поможет. И чем раньше, тем лучше.
Калькулятор побледнел, спросил дрогнувшим голосом:
– Может добьешь лучше?
– Уверен? Это же Стикс! Тут всё заново отрастает. У Грача тогда обе ноги по колено оторвало, и ничего - через три месяца уже бегал.
– То по колено, а тут по самую ж*пу отчекрыжить придётся. И как я три месяца тут протяну?
Седой задумчиво поскреб щетину, покосился на спутников.
– Вот что, друг. Ты нашего товарища, считай, от верной гибели спас... да и нас тоже. Так что и мы тебя не бросим. Дотащим до более-менее приличного стаба, там - выходят.
Калькулятор хмыкнул недоверчиво:
– Чет не разу не слышал, чтоб кого-то бесплатно лечили...
– Чего-нибудь придумаем... Вот где, блин, наркоз брать. А то крякнешь от болевого шока.
Калькулятор вымучено улыбнулся, дрожащей рукой скользнул за пазуху. Вытянул небольшую коробочку, туго замотанную целлофаном. Попробовал распотрошить, но непослушные пальцы подвели. Атеист взялся помочь, и вскоре извлек маленький шприц с мутно-зеленой жидкостью.
– Че это?
Раненый вымученно улыбнулся:
– "Антифриз". Дурь похлеще спека, это у северных "внешников" типа промедола. Дорогая вещь, но убойная. Один дохлый мур одолжил...
– Чет не слышал про такое.
– Ну так в свободной продаже не найти. Только трофейное. Я сейчас вмажусь и почти сутки буду в отключке. Вы уж не бросайте, пацаны.
Седой потрепал раненого по плечу:
– Не боись, спи спокойно.
– Типун тебе...
Калькулятор повернулся набок, скрипнул зубами от боли, дрожащими пальцами, задержав дыхание, всадил иглу в бедро. Поршень пошёл вниз, загоняя в кровь зеленую жидкость, раненый выдохнул с облегчением, лоб покрылся испариной.
– А что у тебя погоняло такое странное?
– Не повезло с даром Улья...
Веки мелко задрожали, Калькулятор задергался, как эпилептик, дыхание участилось. Измазанные подсохшей кровью пальцы судорожно сжались в кулаки, раненый захрипел, Седой не выдержал - осторожно потряс бойца за плечо:
– Э-э-э, ты чего?
Калькулятор посмотрел на Седого, но взгляд уже бессмысленный, мутный, он попытался что-то сказать - лишь промычал тихо, пуская пузыри. Глаза устало закрылись, раненый блаженно улыбнулся и затих.
– Он точно живой?
Седой протянул руку, пальцы нащупали на шее слабый пульс.
– Живой. Что с ногой будем делать?
Молчун опустился на корточки, ловкими движениями распорол заскорузлую от крови и гноя штанину.
– Ты хрен ему не отхвати тесаком своим, хер... ург.
– Помоги лучше его на бок перевернуть.
Вдвоём аккуратно уложили "пациента" на бок, на полу остался кровавый отпечаток задницы. Молчун разрезал штаны на боку до пояса, чтоб распались на две половинки, бережно потянул присохшую к ране ткань, но та приклеилась капитально. Уперся левой рукой, а правой резко рванул на себя. Треснуло, ткань поддалась, отлепилась наконец, края раны расползлись, но вместо крови, хлынул поток масляно-жёлтого гноя. Атеист сморщился, запах в подвале и до этого стоял тяжёлый, сейчас же вообще понесло гнилым мясом. Осторожно, чтоб не стошнило, пробурчал:
– Я пойду - гляну, чего там на улице. Мало ли...
– Иди, иди, а то ещё тебя откачивать придётся, зелёный, как Шрек.
Атеист пулей выскочил на улицу, задышал часто-часто, словно вынырнул из топкого болота. Отплевавшись как следует, проверил автомат и медленно побрел к поверженному змею. Хоть и страшно до сих пор, но захотелось при свете дня взглянуть на мерзкую тварь, что чуть не отправила на тот свет.
Молчун хладнокровно, словно потрошил рыбешку, сделал глубокий разрез вдоль раны почти до самой кости. Хлынула кровь вперемешку с гноем, рейдер быстро отсек потемневшие куски плоти, пораженные ядом, промокнув рану оглядел - не осталось ли ещё где, пока та снова не заполнилась кровью. Седой рядом с иглой в руках, по кивку Молчуна принялся зашивать распоротую ногу. Управился быстро, поднаторел уже и на себе, и на других...
– Ну вот и всё. Если не поможет, тогда и вправду придётся ногу отпилить.
Седой поднялся, размял затекшие ноги. В животе оглушительно забурчало, рейдер потер пузо, лицо сразу погрустнело.
– Жрать охота. Надо что-то решать, скоро и живчик кончится.
Молчун тоже встал, обтер испачканные пальцы о пыльную тряпку, только хуже размазал, выругался сквозь зубы. Потом обмотав руку этой же тряпкой собрал подсохшие "обрезки", брезгливо вышвырнул в окно.