Новые кошки в доме
Шрифт:
— Так метался, что чуть сам с собой не сталкивался, — заверил он меня. — А Билл сказал, что ничего, — машины все разровняют.
Так что пришлось отправиться туда с граблями, разравнивать землю насколько хватало сил, а большие камни откатывать на обочины дальше по дороге. Слава Богу, я успела с ними разделаться до того, как мимо прошла, совершая свой обход, мисс Уэллингтон, сказав, как это мило с моей стороны улучшить дорогу к коттеджу Лилии.
Мы уж постарались, пропыхтела я измученно. После чего Билл и Норм удалились, сообщив, что вернутся в понедельник цементировать, — Билл в понедельник был выходной, а Норм, как выяснилось, временно остался без работы. Засим я пошла в дом и легла на пол, чтобы дать
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В понедельник все свелось только к одному настоящему злоключению: Билл прибыл ровно в восемь утра с бетономешалкой, которую взял напрокат, а Норм (видимо, он был гораздо смекалистее, чем казался на вид) примчался на мотоцикле только в девять. Так что мне пришлось помочь Биллу выгрузить бетономешалку из самодельного фургона, в котором он ее привез, — фургона для путешествий, в который Билл переделал списанную машину «скорой помощи». Бетономешалка зацепились за нары, и нам пришлось долго возиться, чтобы высвободить ее, да и спустить ее на землю оказалось довольно рискованной работой. Однако к тому времени, когда подъехал Норм, говоря, что очень извиняется, но мать послала его в другую сторону с поручением, бетономешалка была уже водворена на место во дворе, Билл деловито готовил в ней первую порцию цемента, а я смогла уйти и ощупать спину, не сломалось ли в ней что-нибудь, и они вдвоем приступили к цементированию дорожки за домом под присмотром Шани и Сафры, следившими за ними из окна кошачьего домика.
Посажены туда они были, чтобы воспрепятствовать им угодить на цемент или в бетономешалку, от чего Сафру, пожалуй, иначе нельзя было бы удержать. Они просидели там, пока дорожка не была закончена и Билл с Нормом не отправились восвояси, затащив бетономешалку в фургон без моего содействия. Билл строжайшим образом внушил мне, что дорожка должна затвердевать двое суток и до этого ходить по ней абсолютно возбраняется, а потому я огородила ее с обоих концов проволочной сеткой, присмотрела, чтобы по пути в дом из вольеры кошки и близко к ней не подходили, и мы приготовились провести мирный вечерок.
То есть приготовилась я, радуясь, что все завершилось без каких-либо чрезвычайных происшествий. Кошки, знавшие, что за коттеджем происходило что-то интересное, прилипли к длинному узкому окну, выходившему на склон, и старательно заглядывали вниз, иногда обмениваясь замечаниями, когда мышь или еще какой-нибудь дикий обитатель холма пробегал (легкими стопами, уповала я) по новенькой дорожке. Около одиннадцати я заманила их в спальню с помощью кошачьих галет, с тем чтобы запереть дом на ночь. Я проверила все запоры и вернулась наверх, оставив дверь в гостиную открытой на случай, если им захочется опять поглазеть в окно, — однако убедилась, что в кухню им проникнуть не удастся и что входная дверь закрыта на засов, причем Сафра снаружи не остался, что он все еще честолюбиво пытался осуществить.
Едва я открыла дверь спальни, как кошки вылетели из нее, точно борзые на собачьих бегах из стартовых дверец, и скатились по ступенькам, чтобы продолжить свое бдение на подоконнике. Я легла в постель и взяла книгу скоротать время до их возвращения. Обычно они долго внизу не засиживались. Читала я книгу «Кот, который ел датский модерн» Лилиан Джексон Браун, американской писательницы, автора детективной серии, герой
Словно мне мало было моих двух Макиавелли в масках, так я еще увлеклась проделками и этой парочки. И читала не отрываясь. Пришла Шани и села на кровати прямо-прямо, ожидая, когда к ней присоединится Сафра, — без него она никогда не устраивалась спать. Я продолжала читать, а Сафра все не шел и не шел. Наверное, за окном происходит что-то увлекательное, подумала я рассеянно.
Видимо, я уснула. И вдруг проснулась, все еще держа книгу. Кто-то отчаянно стучал во входную дверь. Я взглянула на будильник. Десять минут четвертого ночи. Лампочка на тумбочке горела. Шани и Сафра, свернувшись, спали рядом со мной.
Мысли деловито заработали… возможно, взломщики, увидев свет, притворятся, будто у них что-то случилось с машиной, чтобы их впустили в дом. Никому не открывать дверь после наступления темноты — таков мой девиз… Я соскользнула с кровати и вышла в дверь, закрыв ее за собой, чтобы кошки не последовали за мной, прокралась в свободную комнату, не зажигая света, открыла окно и крикнула:
— Да? Кто тут?
Луч фонарика повернул вверх, осветил форменную фуражку, клетчатую ленту, и чей-то голос ответил негромко:
— Полиция.
Они за кем-то гонятся! Им нужна моя помощь! Прямо как в «Коте». Чем я могу им помочь, осведомилась я хладнокровно. Они знали, к кому обратиться. Недаром я четырнадцать лет была членом приходского совета!
— У вас все в порядке? — спросил полицейский все так же тихо.
— Да, — ответила я с недоумением.
— Но у вас всюду горит свет и все занавески отдернуты, — продолжал он. — Ваши соседи заметили это, проезжая мимо, встревожились и позвонили нам. Вы уверены, что у вас в доме ничего не случилось?
Я высунулась из окна. Полицейский не преувеличивал. Из всех трех окон гостиной на лужайку струился свет. Светилось и окно рядом со мной. Но объяснялось это просто: я же заснула, не погасив лампу. Справа окно прихожей озаряло двор и рыбный прудик. С дороги на склоне коттедж, наверное, смахивал на приземлившийся инопланетный космолет. Я догадывалась, что произошло, но на всякий случай промолчала об этом.
— Если вы подождете, я спущусь и проверю! — крикнула я вниз.
Открыв дверь спальни, я схватила халат, снова закрыла дверь, преграждая дорогу кошкам, и прокралась вниз. Полицейский и его напарник, который во время нашего разговора докладывал в участок по радиотелефону, возможно взвешивая, не попросить ли подкреплений, теперь стояли против среднего окна гостиной. Я открыла его, излучая спокойствие и невозмутимость, со словами:
— Тут все в полном порядке. Я сейчас осмотрю заднюю половину коттеджа.
— А вы не хотели бы, чтобы это сделали мы? — спросил первый полицейский.
— Нет-нет, спасибо, — ответила я (пусть удивляются моей храбрости!), прошла на кухню, а затем в комнатку за ней и посветила на новую цементную дорожку… Я не сомневалась, что там ничего нет, — и там ничего не оказалось, так что я вернулась к полицейским.
— Все в порядке, — заверила я их. — Я заснула с книгой. У меня был очень тяжелый день, и, видимо, я забыла погасить свет внизу. Ну и… — Тут голос у меня дрогнул: кто знает, как они это воспримут? — Мои сиамские кошки любят смотреть в окна по ночам, и я всегда отдергиваю занавески, чтобы они им не мешали.