Новые крестоносцы. ЦРУ и перестройка
Шрифт:
«Носенко должен быть сломлен, — в этом Хелмс, Энглтон и Мэрфи проявляли полное единодушие, — в противном случае опасного свидетеля следует убрать».
Сотрудник советского отдела Пит Бэгли, которому поручили работать с узником тюрьмы, понимая неизбежность крупного скандала, если провалится обвинение СССР в убийстве главы Белого дома, направил начальнику контрразведки ЦРУ специальное послание. Американскому писателю Дэвиду Уайзу удалось с ним познакомиться, когда вся история с Носенко выплыла наружу. Вот что пишет Уайз в своей книге «Охота на «кротов»», касаясь предлагавшихся Бэгли вариантов решения дела Носенко: «Мы столкнемся с опустошительными последствиями, если отпустим Носенко на свободу. Возможное решение проблемы: уничтожить человека, применить специальные препараты, чтобы сделать его неспособным связно излагать мысли, поместить
Операция ЦРУ по обвинению Советского Союза в организации покушения на президента Кеннеди, как известно, завершилась полным конфузом, высветив столь непривлекательный характер «психологической войны», затеянной Вашингтоном. Доказательств «советского следа» не было и не могло быть, даже если бы удалось выбить «признания» у непонятливого предателя. Ведь американским властям показали секретное досье на Ли Харви Освальда, а в нем отсутствовали даже намеки на вербовочный подход КГБ к американцу.
История с «психологической атакой» на Советский Союз, когда в 60—70-х годах конгресс США принялся рассматривать деятельность ЦРУ, могла привести к серьезным осложнениям для участников провокации, но не привела.
Ричард Хелмс отделался легким испугом в конгрессе, где ему пришлось давать объяснения сенаторам. Из руководителя Оперативного директората, одного из заместителей директора ЦРУ, он превратился в полноценного шефа разведки и пробыл на этом посту долгих семь лет. Не тронули в связи с «делом Носенко» и других его активных участников. Бэгли даже повысили в должности — он стал заместителем начальника советского отдела. Энглтона в 1974 году убрал из ЦРУ назначенный шефом разведки Уильям Колби, да и то по совершенно иным причинам. Начальник контрразведки Лэнгли зашел слишком далеко в поисках советского «крота» и подбирался с обвинениями в сотрудничестве с «главным противником» к самому Колби. Судьба оказалась несчастливой для министра юстиции — брата покойного президента: Роберт Кеннеди убит в 1968 году при невыясненных обстоятельствах, когда вел предвыборную борьбу за кресло главы Белого дома.
Рональд Рейган, занявший Белый дом в 1981 году, был одержим идеей причастности Советского Союза к деятельности террористических организаций по всему миру, прожженный политик, он везде искал «руку Москвы». На этот лад настроилась вся государственная машина Соединенных Штатов, не говоря уже о средствах массовой инфрмации, — они находились в частных руках, и ими ловко манипулировали американские спецслужбы. Не случайно поэтому, что и покушение на самого президента США — в конце марта 1981 года, у вашингтонского отеля «Хилтон» — в ЦРУ расценили как шанс поискать «советский след». Однако произошла осечка: двадцатипятилетний американец Хинкли, стрелявший в Рейгана, оказался членом крупнейшей в США неофашистской группировки «Американское национал-социалистическое движение», и никаких свидетельств, что он действовал по поручению СССР, раздобыть не удалось. Тривиальная история, совершенно в «американском духе»: Хинкли, влюбленный в голливудскую звезду, выстрелами в президента намеревался завоевать ее расположение.
Зато через два месяца действительно появился повод для чудовищной провокации, в которую оказались вовлечены Рональд Рейган, его министры, весь огромный пропагандистский аппарат Вашингтона, разведчики Лэнгли и агенты ЦРУ, друзья и партнеры США по НАТО. Кампанию по обвинению Советского Союза и его союзника по Варшавскому Договору — Болгарии развернули с американским размахом и деловитостью. Уильяму Кейси не оставалось ничего иного, как подбрасывать поленья в огонь и «правдиво» отрицать, вполне в духе главной заповеди «черной пропаганды», причастность ЦРУ к провокации.
Канва событий в
По-видимому, нет необходимости пересказывать подробности этой провокации, одной из крупнейших в XX столетии, и формулировать все ее широкомасштабные цели, в том числе — накалить обстановку вокруг Советского Союза, обвинив его в экспансии международного терроризма, а заодно поддержать оппозицию в Польше — ведь жертвой в Риме стал поляк по национальности папа Иоанн Павел И. Геббельсовский почерк в клевете о римском покушении просматривался с самого начала: чем крупнее ложь, тем охотнее поверят ей оболваненные «промыванием мозгов» обыватели. Однако основных актеров, действовавших на вашингтонской сцене, следует назвать.
На самом верху громадной пирамиды, как положено по рангу, — глава Белого дома Рональд Рейган, не скрывавший своей ведущей роли в развязывании кампании: «США сделают все от них зависящее, чтобы вывести на чистую воду коммунистический заговор с целью убийства папы Иоанна Павла II».
Чуть пониже — министр обороны Каспар Уайнбергер и государственный секретарь Джордж Шульц. «Суперястреба» Уайнбергера не требовалось упрашивать, — настоящий подстрекатель всей провокационной кампании, он откровенно приветствовал ее размеры и антисоветский характер. Джордж Шульц, по должности осторожный, категорически отрицал приписываемое ему заявление о «советском следе», но дело сделано — в американской и европейской прессе имя государственного секретаря связали с обвинениями СССР в причастности к римскому покушению.
Продолжим этот актерский ансамбль — назовем других действующих лиц, может быть, уже не в порядке вашингтонской иерархии и вне зависимости от того, когда они появлялись на сцене.
Активно подключились к провокации Генри Киссинджер и Збигнев Бжезинский, сенатор Джереми Дентон (заменивший в преследовании «красных» в США покойного Джо Маккарти), Александр Хейг, бывший директор ЦРУ Уильям Колби, американский разведчик (тоже бывший) Рей Клайн, а также известный «ястреб» в американском профессорском мире Ричард Пайпс, Малколм Тун, бывший посол США в Москве, и Максвелл Рэб, тогдашний американский посол в Риме. Им составляли компанию советник Рейгана по вопросам национальной безопасности Уильям Кларк, сенатор Барри Голдуотер, председатель комиссии по вопросам безопасности сенатор-республиканец Джесси Хелмс и множество других официальных персон. Поисками улик, свидетельствующих о «московском следе», напряженно занимались центральный аппарат Лэнгли и его зарубежные резидентуры.
Целый легион журналистов — платных агентов ЦРУ и просто нанятых разведкой — трудился над пропагандистским обеспечением акции. Упомянем лишь основных действующих лиц.
Обширный список открывается именем американского журналиста Майкла Ледина, первым опубликовавшего в миланской газете «Джорнале нуово» статью о «советском следе» в покушении на папу. Сразу вслед за ним английский журналист Юлиан Маньон (одно время работал у Александра Хейга, участвовал в создании телефильма о «советском заговоре», показанного на студии «Бритиш теймз телевижн»). Затем наступил звездный час американской журналистки Клэр Стерлинг, принявшей эстафету сенсационных разоблачений: ее книгу «Сеть террора» выпустили миллионными тиражами ряд американских издательств, в том числе «Ридерз дайджест». Клэр Стерлинг оказалась давним другом Уильяма Колби — еще с тех времен, когда будущий шеф Лэнгли возглавлял резидентуру ЦРУ в Риме. В паре с этой журналисткой действовал американец Марвин Калб. Развернулся вовсю английский журналист Брайан Крозье из вроде бы респектабельной лондонской «Таймс», которого уличили в том, что он использовал деньги ЦРУ для «черной пропаганды». В Европе священнодействовал главный инструмент американского «черного пиара» Арно Борчгрейв, работавший в журнале «Ньюсвик» и в газете «Нью-Йорк геральд трибюн», — личный друг многих разведчиков ЦРУ.