Новые приключения Царя Обезьян. Дополнение к Путешествию на Запад
Шрифт:
— Достопочтенный Владыка, — ответила Гэцянхуа, — в прошлом было много печальных событий, в будущем их будет меньше. Мне известно великое число историй, пусть господин Чэнь скажет, какую из них он желает послушать.
— Но господин Чэнь тоже весьма сведущ в событиях былых времен. Назови сама те, которые ты знаешь, — сказал Владыка Маленькой Луны.
— Нет нужды перечислять старые истории, — ответила Гэцянхуа. — Я назову только новые. Вот, например; "Сердечная беседа в Яшмовой Зале", "Скорбное послание государыни У Цзэтянь", "История путешествия на Запад...".
— "История
Девушки поклонились, тронули струны и громко запели хором:
Не пой, покуда не запоют флейты в высоком зале. На склоне лет поверил, что жизнь — долгий-предолгий сон. Сегодня тайно с сердцем моим мы договор подписали... На благовонный дымок гляжу — в думы свои погружен.Потом, исполнив все двадцать семь аккордов печальной мелодии лютни, Гэцянхуа протяжно запела грудным голосом:
В лотосо-яшмовой чудо-пещере длится и длится ночь. Белый Олень со Звездой Долголетья встретился под горой. Танский монах при жестоком ветре весело танцевал. Брат государев канул бесследно в черной-пречерной воде. Вспыхнул банан, и пламя мгновенно выжгло горный склон. Конь, отвязавшись от ивы зеленой, тихо побрел вспять. Дни и ночи собраны в Башне Миллионов Зеркал, Как угадаешь тот день, в который узришь Священную Твердь.Тут Гэцянхуа склонила голову к лютне и глубоко вздохнула, словно мысли ее витали где-то далеко-далеко.
Когда Сунь Укун, прятавшийся за холмом, услыхал про Башню Миллионов Зеркал, в сердце его закралось страшное подозрение. "В Башню Миллионов Зеркал я попал только вчера, — подумал он. — Откуда она знает про это?" Сунь Укун ужасно разозлился и желал только одного — как можно скорее разделаться с Владыкой Маленькой Луны и понять, что происходит с ним в этом Зеленом-Зеленом Мире. А если вы не знаете, чем все кончилось, прочтите следующую главу.
Когда Сян Юй рассказывал свои истории, то были истории внутри истории. А на сей раз была песня внутри истории.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Когда Сунь Укун, прячась за холмом, услыхал про Башню Миллионов Зеркал, он ужасно разозлился, выхватил из уха свой посох, прыгнул прямо на Башню и стал что было силы размахивать своим оружием, но все его удары разили пустоту. Изругав последними
— Какого царства ты повелитель, что осмеливаешься обманом держать здесь моего учителя?
Владыка Маленькой Луны продолжал улыбаться и беседовать со своим гостем как ни в чем не бывало. Тогда Сунь Укун накинулся с бранью на певичек:
— Эй вы, поганые девки! Дуры слепые! Что вы тут распеваете песни перед волосатым монахом?
Но слепые певицы и ухом не повели, словно ко всему прочему еще и оглохли. Сунь Укун крикнул:
— Учитель! Давайте уйдем отсюда!
Но и Танский монах не услышал его слов. Сунь Укун не знал, что и думать. "Я что, сплю? — сказал он себе. — Или в Зеленом-Зеленом Мире все безглазые, безухие и без языка? Вот смехота! Попробую-ка еще раз разведать, настоящий это учитель или нет, а для этого приму облик того, кто устроил переполох в Небесном Дворце. Только на сей раз не буду горячиться".
Он положил посох на прежнее место, прыгнул на холм, стоявший напротив Башни, и стал наблюдать за происходящим. Он увидел, что Танский монах все время плачет, а Владыка Маленькой Луны утешает его:
— Почтенный Чэнь, зачем давать волю печальным мыслям? Позвольте спросить вас, следует ли долбильщикам дыры в небе продолжать свою работу? Если вы решили не идти дальше, я отзову небесных ходоков и отправлю их домой.
— Еще вчера я не знал, как мне быть, но сегодня решился. Я дальше не иду, — ответил Танский монах.
Владыка Маленькой Луны был очень доволен. Он не мешкая отправил человека сообщить небесным ходокам, что нужда долбить дыру в небе отпала. Еще он велел певичкам нарядиться как подобает и показать какой-нибудь спектакль. Певички разом упали на колени и сказали:
— Почтенный Владыка, сегодня мы не можем исполнить ваше желание.
— Что за причуда! — воскликнул Владыка Маленькой Луны. — В календаре отмечаются только благоприятные и неблагоприятные дни для жертвоприношений, посадки растений, начала учебы в школе, церемонии посвящения в мужчины и отъезда из дома. В нем ничего не говорится о представлениях.
— Не то чтобы день неблагоприятный, почтенный Владыка. Просто сегодня это было бы некстати, — настаивали на своем певички. — Господина Чэня терзают десять тысяч печалей и тысяча скорбных дум, и если мы покажем трогательное представление, то боимся, он разрыдается.
— Что же делать? — спросил Владыка Маленькой Луны.
– Может быть, сыграть не древнюю пьесу, а современную?
— Можно поступить и так, — ответили певички. — Но все же мы будем играть древнюю пьесу, а не современную.
— Вздор! — воскликнул Владыка Маленькой Луны. — Сегодня, в такой счастливый день для господина Чэня, мы устроим в его честь небывалое празднество! Без спектакля тут не обойтись. Играйте, что вам самим больше нравится, а мы уж повеселимся от души!
Девушки поклонились в знак согласия и ушли наряжаться для представления. Тем временем две служанки поднесли свежий чай. Как только Танский монах занял свое место на пиру, в глубине зала раздались удары барабанов и гонгов, пронзительные звуки дудок и громкие крики. Среди этого шума голос со сцены объявил: