Новые расследования лорда Дарси

Гаррет Рэндал

Мастер Шомус сел в одно из кресел на смотровой площадке, в самом конце вагона, и смотрел на удаляющиеся долины Роны. На полукруге площадки обозрения было четыре кресла, по два с каждой стороны от двери, которая вела в холл. Два справа уже были заняты Джейсоном Квинтом - едва не опоздавшим к отправлению толстяком - и молодым розовощеким блондином, чьего имени волшебник еще не знал. Оба курили сигары и разговаривали так, что голоса были слышны, но слова терялись в стуке колес и шуме ветра.

Мастер Шомус сел на дальнее из

оставшихся кресел, а второе занял отец Арманд, доблестно разжигавший на ветру свою трубку. В конце концов, трубка была зажжена должным образом, отец Арманд откинулся на спинку стула и расслабился.

Дверь открылась, на площадку вышел еще один человек. Он набивал табак в короткую трубку из корня вереска. Это был сэр Стэнли Галбрайт, широкоплечий, мускулистый, начинавший седеть мужчина, который вошел в поезд перед волшебником. Он не обратил никакого внимания на присутствующих и подошел к высоким поручням, окружавшим смотровую площадку. Набив трубку, он убрал кисет и стал искать зажигалку. Не найдя ее, сэр Стэнли, хмурясь, повернулся. Морщины разгладились, когда он увидел трубку отца Арманда.

– Ах. Прошу прощения, святой отец, но не могли бы вы одолжить мне вашу зажигалку для трубки? Я, видимо, забыл свою в купе.

– Конечно, - ответил преподобный отец и протянул ему зажигалку, которой сэр Стэнли тут же воспользовался. Ему удалось раскурить трубку удивительно быстро.

– Спасибо, - поблагодарил он, возвращая одолженную вещицу.
– Меня зовут Галбрайт, сэр Стэнли Галбрайт.

– Отец Арманд Бран. Очень приятно, сэр Стэнли. Это мастер-волшебник Шомус Килпадраег.

– Очень приятно, джентльмены, очень приятно, - он глубоко затянулся. Вот. Теперь не потухнет. Хорошо, что нет дождя, а то я не взял с собой соответствующую трубку.

– Если понадобится, сэр Стэнли, дайте мне знать, - вмешался в разговор толстяк Джейсон Квинт.

Он и его розовощекий молодой собеседник прекратили разговор, когда появился сэр Стэнли, и поэтому слышали, о чем он говорил. Голос сэра Стэнли был не слишком громким, но хорошо поставленным.

– У меня их две, - продолжил Квинт, - одной из них я не пользовался. С удовольствием подарю ее вам, если хотите.

– Нет, нет. Весьма вам благодарен, но вплоть до Неаполя обещают хорошую погоду, - он посмотрел на волшебника.
– Ведь так, мастер Шомус?

Маг улыбнулся:

– Так говорится в прогнозе, сэр Стэнли, но сам я не могу утверждать этого. Магия погоды - не моя область.

– О, извините. Вы и ваши коллеги всегда на чем-то специализируетесь, не так ли? А какая у вас специализация?

– Я изучаю судебное волшебство.

– Понятно. Несомненно, интересная тема.

В этот момент его внимание привлек запах долетевшего до него сигарного дыма.

– Джеймисон!

Розовощекий юнец вынул сигару изо рта и с тревогой посмотрел на сэра Стэнли:

– Сэр?

– Что за дрянь вы

курите?

Джеймисон опустил глаза на сигару в руке с видом, будто представления не имел, как она вообще тут оказалась.

– "Хаштапар", сэр.

– Персидский табак; я так и думал, - дворянин удовлетворенно улыбнулся.
– Хороший персидский табак - удивительная вещь, а вот плохой - к которому относится и это - напоминает мне... Я боюсь тебя смутить, мой мальчик... э-э... арабский бордель.

Неловкая пауза напомнила всем, что среди них присутствует человек духовенства.

– Выбросьте ее, Джейми, - нарочито громко сказал Квинт.
– Вот, возьмите мою.

Джеймисон посмотрел на три четверти выкуренную сигару и выкинул ее.

– Нет, спасибо, Джейсон. Я бы все равно ее выбросил. Просто решил попробовать.
– С довольно глупой улыбкой он посмотрел на сэра Стэнли.
– Они были дорогие, сэр, поэтому я купил одну. Только попробовать. Но вы правы от нее пахло, как... как из даосского храма.

Сэр Стэнли хихикнул.

– Некоторые из самых дурных привычек - также и самые дорогие, сынок. Впрочем, как и некоторые из самых лучших.

– А вы что курите, сэр Стэнли?
– негромко спросил отец Арманд.

– Это? Смесь балика и робертийского.

– Мне нравится похожая смесь. Думаю, балик - лучший из турецких сортов. Но я смешиваю балик с коубинским.

Сэр Стэнли покачал головой:

– Табак из герцогства Коубы больше подходит для сигар, святой отец. А в герцогстве Робертии выращивают лучший табак для трубок. Конечно же, я допускаю, что все это - дело вкуса.

– Я никогда не был на Коубе, - вставил Квинт, - но я видел табачные плантации в Робертии. Вы никогда не видели, как растет табак, сэр?
– Вопрос был почти риторическим.

– Расскажите, - все же ответил отец Арманд.

Робертия была герцогством на южном побережье северного континента Западного полушария, в Новой Англии, омываемым с одной стороны Мексиканским заливом. Оно было названо в честь Роберта II, так как его открыли во время его правления в начале XVIII века.

– Вырастает он примерно такой высоты, - начал рассказывать Квинт, держа руку на расстоянии тридцати дюймов от пола.
– Большие, широкие листья. Не знаю, как их собирают, я только видел поля...

Возможно, он еще что-то собирался рассказать, но дверь открылась, и на площадку вышел начальник поезда Эдмунд Нортон; его красно-синяя форма сверкала на полуденном солнце.

– Добрый день, джентльмены, - с улыбкой приветствовал он.
– Извините, если я прервал вашу беседу.

– О, нет, - ответил сэр Стэнли.
– Вовсе нет. Мы просто болтали.

– Надеюсь, вы довольны путешествием?

– Вполне, вполне. А, святой отец?

– Все превосходно, все превосходно, - ответил отец Арманд.
– У вас замечательный поезд.