Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Новый американский молитвенник
Шрифт:

— Ну, тогда, может, на пару недель в начале ноября? Мне бы хотелось, чтобы на интервью вы были вместе.

Я посмотрел на Терезу, которая как раз закладывала новую партию леденцов в автомат.

— Ладно, я поговорю с ней.

— Вардлин? — Голос Сью вдруг стал девчачьим, раньше я никогда у нее такого не слышал.

— Угу?

— А можно мне тоже заказать тебе молитву?

— Для компании?

— Нет, для меня.

— Я никогда еще не писал для человека, которого раньше не видел.

— Это так важно?

— Сам не знаю. Просто мне кажется, что лучше бы знать о тебе побольше, чем сейчас.

— Но по телефону-то ты меня знаешь?

— Да, но это ведь твоя деловая жизнь. А я даже не знаю, как ты выглядишь.

— Может, послать тебе фотографию? А об остальном ты меня спросишь.

Тереза бросила на меня вопросительный взгляд, я жестом показал ей, что уже заканчиваю.

— О чем ты хочешь помолиться? — спросил я у Сью.

Последовало долгое молчание; сирены затихли.

Я запала на одного парня, а он на меня не реагирует. Конечно, ситуация сейчас не самая удачная, но, я думаю, скоро все изменится. — Я услышал, как она щелкнула зажигалкой, потом продолжала: — Глупо это все.

— Может быть и так, — сказал я. — Но это моя работа, мой бизнес.

— Нет, я не тебя имела в виду, Вардлин. Я про себя. То, чего я хочу, просто нереально.

— Нереально то, что мне предстоит поехать в турне рекламировать книгу. А в том, что ты хочешь зацепить парня, ничего нереального нет.

Предательское шмыгание носом.

— Да меня даже отношения с ним не интересуют. Просто запала на него, и все.

Я пообещал ей, что попробую написать для нее молитву, и она спросила:

— А как насчет компенсации? Я тоже хочу тебе заплатить.

— Мне пора идти помогать Терезе, — сказал я. — Позже что-нибудь придумаем.

— Она что, просила тебя написать ей молитву, чтобы найти бойфренда? — спросила Тереза, когда я повесил трубку.

— Даже не для этого. Просто чтобы потрахаться.

Тереза хмыкнула и вышла в коридор, ведущий к нашей квартире. Она еще не сняла пижамную куртку и теперь стояла перед шкафом в прихожей, выбирая рубашку.

— Сью приглашает нас с тобой в Нью-Йорк в ноябре. Дать пару интервью.

— Она собирается продавать тебя, как шоколадку. — Тереза стряхнула с себя пижаму. — Тебе это надо?

Я зашел сзади и обнял ее, накрыв ее груди ладонями.

— А разве нам не нужны деньги?

— Деньги — это хорошо, но… — Она выскользнула из моих объятий и стянула с вешалки вышитую джинсовую рубаху. — Раньше ты не знал, что на молитвах можно зарабатывать. Зато теперь, когда выяснилось, что новый стиль может приносить неплохой доход, самое время все обдумать.

— Мне нравится сочинять молитвы. Это для меня и есть самое главное. Все остальное постольку-поскольку.

— Сейчас оно, может быть, так и есть, но, если «Молитвенник» раскрутится, все может измениться.

— А может, и не раскрутится, и тогда Сью выкинут с работы, а я кончу свои дни барменом у Нэнси.

Тереза начала застегивать рубашку.

— Ну, будь хорошей девочкой, нам ведь предлагают бесплатную поездку в Нью-Йорк. Ты была в Нью-Йорке? — спросил я. — Я — нет.

— И я тоже нет, но, похоже, придется поехать. — И она хитро улыбнулась. — А то как бы не пришлось делиться своей шоколадкой с другими.

Я снова подкрался к ней сзади, обхватил за талию и ткнулся лицом в шею.

— Вот именно.

Глава 6

Лето выдалось удачным для нового стиля, но не для «Аризонского безумия». Наш бизнес пошел на убыль, и нам туго бы пришлось, если бы не деньги, которые я получал за молитвы, написанные для владельцев автомоек, баров (включая заведение Скотти), забегаловок, массажных салонов, Сью Биллик (которая, судя по присланной фотографии, оказалась симпатичной, хотя и несколько строгой с виду, рыжеволосой женщиной), салонов красоты, магазинов электроники, спиртного, пиццерий, зоомагазинов и других мест. Я строчил по пять-шесть молитв в неделю, пришлось даже отказаться от нескольких приличных предложений. А в июне ко мне обратился Джеффри Мангро, эксцентричный гендиректор сети аптек Юго-Запада, и предложил ежегодную премию за то, что я буду по требованию писать молитвы для использования в рекламных кампаниях (а также, подозреваю, и в тайных корпоративных ритуалах). Мой агент разработал контракт на двадцать пять молитв в год за приличный аванс. О сделке стало известно, отчего «Молитвенник» стал продаваться еще лучше, и вокруг второго издания книги, которое Сью планировала посвятить чуть ли не полностью молитвам бизнесменов, возник ажиотаж. Вот так и вышло, что, когда второе издание «Молитвенника» увидело свет, в него входило более шестидесяти свидетельств от различных предпринимателей. Однако лишь благодаря энергичной поддержке Майкла Куинарда, профессора компаративистики и семиотики из Принстона, моя книга смогла выйти из отведенной ей до этого ниши мотивационной психологии и перекочевать на собственно литературную арену.

В возрасте без малого тридцати лет, опубликовав роман, который очень хвалили, Куинард благодаря своей цветистой манере выражаться и, что называется, «медийности» стал общепризнанным экспертом по вопросам культуры, — разумеется, только тем, которые могли привлечь внимание широкой публики. Он то и дело появлялся на Си-эн-эн и в программах новостей как знаток и серый кардинал, а на Эн-пи-ар у него была своя передача. Именно по радио он и объявил «Новый американский молитвенник» «знаковым достижением, воскрешающим популистскую литературу и свидетельствующим о том, что художественное слово преодолело наконец рамки постмодернизма, соединив прагматическое и фантастическое начала, и это вполне может свидетельствовать

о наметившемся культурном сдвиге». Чем выше карабкалась кривая моих продаж, тем более нравоучительными и напыщенными становились его сентенции; он восхвалял «Молитвенник» сначала на Пи-би-эс в компании Чарли Роуза, [12] а потом и в любой программе, которая соглашалась предоставить ему время; в результате даже мелкие книжные магазины начали присылать заказы на книгу и включать ее в свои рекламные каталоги. Быть может, он и впрямь разглядел в ней какие-то достоинства, и все же я видел, что для него «Молитвенник» — это прежде всего та лошадка, на которой он вознамерился покорить самые вершины успеха. Я еще больше укрепился в своем мнении после встречи с ним на одной книжной вечеринке в Нью-Йорке, когда он, вяло пожав мне руку, почтительно беседовал со мной целых две минуты, непрестанно стреляя глазами по сторонам, после чего сбежал, объявив, что ему надо «попасть еще в одно местечко», которое оказалось в тридцати шагах от меня, под боком у одного тележурналиста. Но несмотря на весь его цинизм, частью своих гонораров я обязан именно ему. Его знаменитая полемика с критиком из «Нью-Йорк таймс», который назвал мои молитвы «абсолютно плебейскими… заурядными стишками, маскирующимися под простоту, словно какой-нибудь завсегдатай бара в Гринвич-Виллидж, притворяющийся строительным рабочим», привела к тому, что мною заинтересовалась программа «Шестьдесят минут», а «Молитвенник» был впоследствии номинирован на книгу года. Куинард обозвал критика из «Таймс» «растленным умом, облаченным в обрывки савана литературной элитарности» и защищал мое творение, требуя «пересмотра критических стандартов и, следовательно, создания новой критики».

12

Чарли Роуз(р. 1942) — американский тележурналист, с 1991 г. ведет программу интервью на нью-йоркском телеканале WNET, с 1993 г. транслирующуюся на всю страну сетью PBS.

Лучшим событием того лета стала утрата любых сомнений насчет того, что происходило между мной и Терезой. Я понял, что любовь существует сама по себе, как огонь, которому все равно, для чего его зажгли. И хотя в городе меня признали и даже в какой-то степени полюбили, я все равно предпочитал проводить время с Терезой вдвоем — днями мы, как две диковинные птицы, жались в углу курятника под названием Першинг, а по ночам уезжали в пустыню или в какой-нибудь городишко вблизи мексиканской границы, где оттягивались по полной, прежде чем возвратиться на свой мирный насест. Ощущение было такое, словно мы всю жизнь только и делали, что готовились быть вместе. При свете солнца мы работали ради совместного блага, прислушиваясь друг к другу, а вечерами устраивали вечеринку, на которой, кроме нас, не было других гостей. Может, мы и не были безупречной парой, зато наша небезупречность была взаимной. Были у нас и размолвки, но только раз мы поругались по-настоящему, и произошло это в начале сентября, около полуночи, в кафе «Эль-Норте» в Ногалесе.

Это кафе, расположенное с нашей стороны мексиканской границы — чуть более чистой, так как там не было ни одной макиладоры, [13] — очень любили туристы. На его крыше красовался вулкан из красного, белого и синего стекловолокна, а над внутренним убранством, казалось, потрудился ни много ни мало патриот-фетишист. По стенам — темно-синяя штукатурка с рядами нарисованных белых звезд — были развешаны nichos,что-то вроде жестяных рак для мощей, только в этих хранились крохотные американские флаги и сгруппированные вокруг них фигурки: Элвисы, футболисты, солдаты, ковбои, кинозвезды, чудовища. На крышках столов под слоем ламината покоились нашивки с военными знаками различия, церковные награды, пламенеющие образы Святой Девы Гвадалупской, значки с портретами политиков, бейсбольные карточки, хромированные пенни, жетоны от собачьих ошейников и бесчисленное множество других плоских объектов. Освещение там было тусклым, пурпурно-красным, а табачный дым застаивался так надолго, что, казалось, от одного нашего визита до другого его клубы даже не успевали изменить форму. Перекрывая болтовню сотен пьяниц, из огромного старомодного джукбокса, больше походившего на неоновый собор, неслась изрядно сдобренная аккордеонами музыка нортеньо, уроженцев мексиканского Севера. Смешанная толпа шлюх и мелких жуликов ворочалась на танцполе. Бокалы с «Маргаритой» были такие большие, что хватило бы утопить котенка, — мы с Терезой, прежде чем заспорить о том, почему в последнее время дела в «Аризонском безумии» пошли лучше, усидели не по одному. Я утверждал, что все дело в молитве, которую я написал за пару недель до улучшения. Тереза, которая, ссутулившись, трудилась над очередной «Маргаритой», сухо рассмеялась.

13

Макиладора —фабрика, работающая по программе беспошлинного импорта компонентов в Мексику для последующей сборки и реэкспорта готовых изделий.

Поделиться:
Популярные книги

Штуцер и тесак

Дроздов Анатолий Федорович
1. Штуцер и тесак
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
8.78
рейтинг книги
Штуцер и тесак

Ох уж этот Мин Джин Хо 2

Кронос Александр
2. Мин Джин Хо
Фантастика:
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Ох уж этот Мин Джин Хо 2

Хозяйка дома на холме

Скор Элен
1. Хозяйка своей судьбы
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Хозяйка дома на холме

Системный Нуб 4

Тактарин Ринат
4. Ловец душ
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Системный Нуб 4

Приручитель женщин-монстров. Том 7

Дорничев Дмитрий
7. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 7

Назад в СССР: 1986 Книга 5

Гаусс Максим
5. Спасти ЧАЭС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.75
рейтинг книги
Назад в СССР: 1986 Книга 5

Жандарм 2

Семин Никита
2. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 2

Гром над Академией. Часть 1

Машуков Тимур
2. Гром над миром
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
5.25
рейтинг книги
Гром над Академией. Часть 1

Энфис 5

Кронос Александр
5. Эрра
Фантастика:
героическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 5

Не грози Дубровскому! Том V

Панарин Антон
5. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том V

Двойня для босса. Стерильные чувства

Лесневская Вероника
Любовные романы:
современные любовные романы
6.90
рейтинг книги
Двойня для босса. Стерильные чувства

Мастер 3

Чащин Валерий
3. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 3

Возвышение Меркурия. Книга 3

Кронос Александр
3. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 3

Прогрессор поневоле

Распопов Дмитрий Викторович
2. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прогрессор поневоле