Новый мир. Книга 1: Начало. Часть первая
Шрифт:
Забегая наперед, необходимо также сказать, что на следующий день у меня состоялся не слишком приятное объяснение с Джеромом, которое изрядно пошатнуло наши близкие и доверительные отношения. Нет, конечно, тот инцидент по прошествии времени изрядно поблек в моей памяти. Но все-таки тот разговор оставил в моей душе заметный след, который полностью так и не стерся.
А начиналось все, помню, довольно-таки мирно. Правда, как раз так совпало, что не вышли гулять ни Мей (заболела), ни Ярик (завис в одной сетевой игрушке), ни Боря (этот, я подозреваю, просто стеснялся показываться мне после вчерашнего
Мы вдоволь поносились по улицам на великах и готовы были уже разойтись по домам, но друг сагитировал меня забавы ради слазить на крышу нашего «председательского» дома. Занятие это было не из простых — опасный подъем через крышу пристройки по шаткой пожарной лестнице, да еще и изрядно наругают, если заметит консьерж Григор. Впрочем, мы не раз проделывали такое раньше, так что я не стал пускать нюней. С крыши открывался хороший обзор на селение. Ветерок трепал нас по щекам, развеивал по ветру непослушные кудри Джерома. Осмотревшись вокруг прищуренным взглядом, он достал из кармана великоватой на него потрепанной папиной жилетки плоскую флягу, в которой плескалась жидкость.
— Хочешь, Димон? — спросил он с искоркой в глазах.
— Это что, спиртное?
— А то. Стырил у бати из заначки. Хочешь или нет?
— Нельзя ж, Джерри, ты же знаешь.
— А по крышам лазить можно?
— Ну, это другое.
— Ню-ню, — передразнил заводила мой голос. — Будешь или нет?
— Не буду.
— Ну как хочешь. Сам тогда.
Жестом киногероя он демонстративно отвинтил крышку, приложился к фляжке губами. Наверное, подсмотрел это движение у отца. Судя по выражению его лица, пойло внутри было отвратительное. Джером скривился и едва не лопнул, чтобы не закашляться, но все-таки сдержался — негоже терять перед другом лицо.
— Гадость, да? — понимающе осведомился я.
— Много ты в этом понимаешь, — фыркнул Джером, гордо пряча флягу назад в карман. — Ты мне вот что скажи, Димон. Заметил, что к нам солдатики из Олтеницы зачастили? Должен был заметить — один, вон, даже дома у тебя квартирует.
Перед приездом делегации генерала Думитреску, недели две назад, к нам действительно прибыли на двух военных грузовиках человек сорок плечистых спецназовцев из Олтеницы — как объяснили народу, для участия в совместных учениях с нашей милицией. Учения уже прошли, но спецназовцы остались, и из-за этого по поселку бродили разные слухи.
Я знал об этом побольше других из-за услышанных вчера за ужином разговоров. Знал и то, что сегодня папа с председателем, комендантом и генералом Думитреску будут париться в бане, где конфиденциально обсудят какие-то свои важные и серьезные штуки, возможно, касающиеся этого их Альянса. Но я не был уверен, что все это можно рассказывать другу.
— Да, ну и что?
— А то, — выдержав значительную паузу, просветил меня Джером. — Что скоро война начнется. Папа твой знает, да тебе не рассказывает.
— Какая еще война? Ерунда. Папа говорит, что никакой войны будет.
— Будет, будет. Югославы к ней уже готовятся, пока мы с тобой языками чешем.
— Тебе-то почем знать?
— Уж я-то знаю, — с чувством собственной важности ответил ирландец. — Я, в отличие от тебя, общаюсь с разными людьми, а не
— Снова ты про Тома своего что ли? — фыркнул я.
— Том не такой, как про него говорят. Точно так же, как и казаки! Ты-то, надеюсь, понимаешь, что никакие они на хрен не террористы?
— А кто же? — возмутился я. — Они настоящие дикари! Из-за них вообще могла начаться война еще в 57-ом году! Фактически, она и началась — столько людей погибло. А все эти годы они на машины наши нападают, людей убивают!
— Они не большие дикари, чем комендант твой со своей милицией, — глаза Джерома загорелись праведным гневом. — Знаешь, скольких они казаков поубивали?!
— Но это же совсем другое, Джером. Они нас с тобой защищали!
Друг посмотрел на меня с сожалением, как на умалишенного, и тяжело вздохнул.
— Ты, Димон, вообще ничего не понимаешь. Чтоб ты знал, нам с тобой с самого детства мозги промывают, чтобы мы думали так, как надо властям. А правда — она совсем другая.
— «Властям» — это кому? Папе моему, что ли? — тут уж была моя очередь гневаться. — Папа никому мозги не пудрит. Он честный человек, и все делает, чтобы людям было хорошо!
— Папа твой, может, и сам не знает всего, — не сдался Джером. — А может быть, он верит, что делает лучше. Только вот все равно получается плохо и несправедливо. Казаки-то вообще знаешь почему от нас отделились? Потому что на нас нацисты готовились напасть. А комендант твой, сучий пес, воевать с ними не захотел. Продал нас всех с потрохами. Что они сделали? Всю еду у голодающих людей отобрали, весь бензин запасной для генераторов, и поделили поровну: половину захватчикам, а половину Аркадьевичу твоему и его прихвостням. Зачем после этого кому-то на кого-то нападать? И так все забрали, без боя!
— Папа мне все подробно рассказал. Так нужно было, чтобы избежать насилия, — горячо возразил я. — А что, надо было, чтобы все друг друга поубивали за этот бензин? Легче б тебе стало?! А Семен Аркадьевич ничего себе не брал, неправда это. Папа говорит…
— «Папа говорит», «папа говорит»! — разозлился Джером. — Ты уж извини, Димон, но тебе не пять лет уже, думай и сам иногда. Папа твой, может, один только ничего про это не знал, его обманули все. А может, и знал. У вас вон какая квартира большая, и холодильник всегда полный, не то что у народа.
— Вон оно что, значит? — я грустно улыбнулся. — Джером, да разве я когда-нибудь для тебя жалел что-нибудь из своего холодильника? Мои родители пашут день и ночь, чтобы его наполнить. Извини, конечно, но и твой папа мог бы…
— Вот про моего папу не надо, ты только начни еще! — взъерепенился кучерявый бунтарь. — И вообще, не о том я говорю, сбиваешь меня с темы! Брал твой папа что-то, не брал, да только русским половины было мало. Они все забрать решили. Сделали вид, что уехали. А вон там, за Вороньим холмом, начали перегу… переу… перегруппировываться, вот. Готовились, Димка, нападать. Были у них даже такие грузовики, у которых вместо кузова — целая батарея ракет. Они их к селению не подкатывали, за холмом держали, под маскировочной сеткой. А тут сетку сняли и начали готовить, чтобы этими ракетами весь поселок разнести. В щепки!