Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть вторая
Шрифт:
— Не этот… Не этот контракт.
— Черт возьми, но я все-таки попробую!
— Рина, — я медленно поднял на нее взгляд. — Послушай… Забудь, что видела меня.
— Что ты несешь?
— Слушай меня… Ни с кем об этом не говори… Ты не представляешь, что это… Какие это люди… Уходи. Уходи сейчас же. Я не хочу, чтобы ты… чтобы с тобой… Ты должна понимать… ставки слишком высоки…
Она смотрела на меня долго, пристально. Пыталась сообразить, бред ли я несу, или мои слова осмыслены. Наконец поняла. Сурово нахмурилась. Упрямо шморгнула носом и топнула ногой, не желая соглашаться. Какое-то время
— Да. Я понимаю. Все как тогда, в 86-ом. Ты тогда говорил то же самое.
Она была тогда единственной, кто оставался на моей стороне до самого конца. Единственной, кто говорил: «Да пошли они все!»
— Теперь все намного дерьмовее, Рина, — прошептал я, и каким-то невероятным образом вымучил на своем лице улыбку.
— О, Боже, не ухмыляйся. Выглядит так, как будто скалится из гроба покойник.
— Я скучал по тебе… оказывается.
Она присела рядом со мной на корточки, взяла за руку. Заглянула мне в глаза.
— Ты должен держаться, Димитрис. Держись во что бы то ни стало. Ты самый сильный человек, какого я когда-либо знала. Никто и никогда не мог сломать тебя.
— Того меня… уже нет. Ничего… не осталось.
— Неправда! — она крепко, по-боксерски сжала мою руку. — Не расклеивайся, сукин ты сын! Я знаю, что ты сдюжишь! Ты все что угодно выдержишь! Я всегда восхищалась тобой. Не говорила этого, чтобы ты еще больше не задирал нос, выше-то было уже некуда. Но я… Я это… Черт! Любила я тебя, в общем.
Непривычные слова явно дались ей тяжело. Я поднял на нее затуманенный взгляд. Не был уверен, слышу ли это в своем воображении или наяву.
— Да, черт возьми! Я не собиралась никогда тебе этого говорить, заносчивому самовлюбленному сукину сыну! Никогда бы ты не дождался от меня этих слов, ясно?! Но когда я решила, что тебя больше нет, то я призналась себе наконец. Ты — единственный человек на этой чертовой планете, которого я когда-либо любила. Как человека, как друга, как мужика!
Ее пожатие было крепким и теплым. Оно придавало мне сил, напитывало энергией. Это была совсем другая энергия, не та жгучая и чужая, что вливалась в мои вены с «Валькирией». Эта была живительная, теплая. Настоящая. И от нее я голове становилось все яснее.
— Проклятье, что же я за дура, что говорю о тебе в прошедшем времени! — вдруг стукнула себе по лбу Рина. — Ты же жив. Жив, чтоб тебя!
— Уходи, Рина… — тихо пробормотал я. — Прошу, уходи.
Она крепко обняла меня, потрясла за плечи.
— Ты главное держись, — прошептала она. — Сохрани себя. А уж я придумаю способ… я не забуду о тебе, клянусь!
— Эй, детка, оставь-ка ты этого парня! — за спиной у Рины вдруг донесся голос Локи. — Его такие, как ты не интересуют. У него уже есть любимая. На буковку «В».
Рина привстала, отстранилась от меня. Еще какое-то время смотрела на меня с болью и жалостью. Прежде чем развернуться и скрыться, проговорила голосом, сквозь деланное безразличие которого проступала необычная для нее дрожь:
— Этот твой парень облевался! Выглядит жалко! Присматривай за ним.
— Не беспокойся, — захихикал Локи. — Уж я-то за ним присмотрю. Всего-то и нужно маленький заряд бодрости из волшебного флакончика — и он будет
Я остановил на его лице долгий взгляд. Медленно покачал головой.
— Нет, Локи. Нового раунда не будет.
§ 50
Я проснулся не в казарме Легиона в Форт-Даймонд, как это случалось каждое утро, а в медицинской капсуле в лазарете. Я не помнил, как и почему тут оказался. Голова была тяжелой. В ушах шумело. Мысли ходили по кругу, тяжко и неохотно. В суставах чувствовалась странная ломота. Энергии едва хватило, чтобы подняться и присесть на краю капсулы. Физраствор уже был спущен, трубки и катетеры отсоединены от тела. Рядом не оказалось ни одного человека в белом халате, который мог бы ответить на мой вопрос. Да и вопрос я еще не сформулировал.
«…не состоялась по сугубо техническим причинам», — донёсся до моего слуха голос телеведущего, говорившего с экрана в углу помещения. — «Пресс-секретарь Протектора Элли Корнуэлл сообщила, что состояние здоровье сэра Уоллеса находится в норме, а медицинские процедуры, не позволившие ему сделать этим утром заявление, являются плановыми, и нет никаких причин опасаться…».
Мое сознание было слишком сумбурно, чтобы оценить смысл сказанного. За окном разгорался рассвет. Подойдя к окну с толстым затемненным стеклом, прикрытому решеткой с внешней стороны и жалюзи с внутренней, я увидел хорошо знакомые очертания казарм и ангаров Форт-Даймонда. На заднем плане как раз заходил на посадку самолет, от шума его двигателей окно слегка вибрировало.
— Капрал Сандерс, срочно пройдите в комнату № 203. Капрал Сандерс, срочно пройдите в комнату № 203!
Механический голос доносился из нанодинамиков прямо внутри моих ушей. Он оказался удивительно громким, и голова заболела еще сильнее. Нервно почесав уши, будто силясь выключить этот назойливый звук, я вяло огляделся в поисках своего белья и униформы, но увидел лишь синий больничный халат, висящий на крючке, и белые тряпичные тапочки. Оставалось лишь сунуть ноги в тапки и надеть халат на голое тело. В маленькой палате, где я находился, не было зеркала, чтобы я мог оценить, насколько по-дурацки это выглядит.
— Капрал Сандерс, срочно пройдите в комнату № 203!
Мне оставалось лишь подчиниться проклятому голову. Замок на двери палаты среагировал на отпечаток моего пальца. Я оказался в коридоре на втором этаже лазарета. Нановизор услужливо проложил маршрут к нужной мне комнате. В коридоре мне встретились несколько врачей, медсестер и пациентов, которые временами одаряли меня взглядами, но не задавали ни одного вопроса. Комната, к которой меня вел навигатор, находилась невдалеке, рядом с сестринской, за прозрачным стеклом которого толстенькая дежурная медсестра пила чай с двумя санитарами, посмеиваясь над чем-то. «Комната для свиданий с пациентами», — услужливо подсказал мне интерактивный указатель, когда я приблизился к цели. На двери этой комнаты замка не было вообще.