Новый мир. Книга 5. Возмездие
Шрифт:
— Да уж, — наконец подал голос я, не скрывая иронии при обращении к бывшему опекуну. — Роберт при любой власти и в любой заварушке останется в выигрыше. Чутье у него что надо.
Роберт печально вздохнул
— Я никогда не желал тебе зла, Дима, и не делал ничего, что могло бы повредить тебе…
— Не начинай только опять развешивать лапшу мне на уши! — сразу же прервал его я. — Я уже не подросток из провинции, который слушал тебя с открытым ртом. Мне давно за тридцатник, я пережил две гребаных войны, потерял ногу и кучу других важных «деталей» и повидал такого чернушного дерьма, которое ты вряд ли когда-то
Некоторое время в палате царило тягостное молчание, на протяжении которого политик и отставной разведчик вздыхали и закусывали губы.
— Никто не собирается ответить на вопрос Димитриса? — через некоторое время поторопила их Лаура. — Речь идет о человеке, который угрожает нашим жизням, пап!
Первым наконец заговорил сенатор, властным движением рук призвав нас успокоиться.
— Вы оба понимаете, что произошло и почему. После того как покушение на лидеров оппозиции было предотвращено, а информация о связях Протектора с Сопротивлением, опубликованная спецпрокурором Миллер, вызвала бурю в обществе, расстановка сил на глобальной политической арене изменилась. На волне катастрофического падения рейтинга Протектора, его силовое смещение оказалось очень вероятным. Патридж, объективно оценив ситуацию, как опытный гроссмейстер, вынужден был пойти на капитуляцию на своих условиях — что и было согласовано на встрече с Дерновским и Элмором…
— Спасибо, пап. Телик мы смотреть умеем, — скучающим голосом молвила Лаура, нетерпеливо постукивая кулачком по стенке.
— Не перебивай меня. Что я пытаюсь сказать — так это то, что консенсус, достигнутый между крупнейшими мировыми игроками, является хрупким, как горный хрусталь. Наш мир переживает метаморфозу, соизмеримой с которой он не знал сорок лет. Ситуация настолько неопределенная, что сейчас ни у кого нет сомнений только лишь в одном — эта метаморфоза пройдет крайне непросто. Ни один мудрый и здравомыслящий человек в такой ситуации не станет раскачивать лодку…
— Говори проще, Робер, — не выдержал я наконец. — «Никого не привлекут к ответственности» — этого ты хочешь сказать?
Сенатор вздохнул и обменялся взглядом с Ленцом.
— Головы полетят, можешь не сомневаться, Димитрис, — наконец заговорил со мной бывший разведчик. — Но — не все. Ты ведь помнишь — Патриджу было гарантировано право уйти на покой и сохранить за собой доброе имя. Иначе этот кризис ни за что не получилось бы разрешить без моря крови. А разоблачение некоторых людей, которые хранят слишком много тайн, может быть несовместимо с реализацией этой договоренности…
— Я могу обойтись и без разоблачения, — перебил я Ленца жестко. — Мне достаточно лично прострелить Чхону голову, и убедиться, что его дьявольская душа больше никогда не переселится ни в чье тело, не сможет разрушить мою жизнь и жизнь моей семьи. А свои тайны ублюдок пусть унесет с собой в могилу. Сможете организовать мне это?
Робер Фламини и Роберт Ленц обменялись сконфуженным взглядом и оба вздохнули, как иногда вздыхают взрослые, когда ребенок начинает нести при них какую-то
— Ты только так и умеешь решать проблемы? Простреливая головы? — недовольно проворчал сенатор.
— Я прострелил немало голов, чтобы спасти твою задницу, Робер. Не припоминаю, чтобы ты жаловался! — парировал я.
Сенатор нехотя потупился. Некоторое время в палате царило напряженное молчание.
— Это нужно как-то решать, пап, — решительно заговорила Лаура. — Я — убежденный противник насилия и самосуда. Крови пролито уже более чем достаточно. Но я не хочу всю жизнь оглядываться через плечо. Не хочу дрожать каждый раз, когда буду отправлять свою дочь в школу.
Сенатор взглянул на дочь, и кивнул.
— Я говорил с «сэнсэем» Нагано обо всем этом, — наконец заговорил он. — И у него есть предложение об урегулировании.
— При чем здесь Нагано? И что за предложение? — требовательно спросила Лаура.
— Предложение адресовано не мне, а Димитрису, — ответил Робер, поворачиваясь ко мне. — Он желает озвучить его лично. В его резиденции в Голубых горах.
— Ты серьезно? — прыснула Лаура, с негодованием посмотрев на отца. — Ты серьезно такое предлагаешь?!
— Да, — кивнул тот, и твердо посмотрел мне в глаза: — И я бы советовал тебе, Димитрис, согласиться. Если ты правда хочешь светлого и безопасного будущего для нашей семьи. И если это желание в тебе сильнее, чем страсть «простреливать головы».
— У меня есть причины не очень-то верить тебе, Робер, — с нажимом произнес я, не произнося при Лауре напоминание о том, что я догадался о его предательстве в Сент-Этьене.
— Многое изменилось, — поняв намек, проникновенно произнес «хитрый лис». — Ты — будущий муж моей дочери, отец моей внучки. Ты спас жизнь мне и моей Лори. Я прибегал за свою карьеру к разным маневрам, честным и не очень, когда того требовали определенные обстоятельства. Можешь не видеть во мне образец честности и благородства, если угодно. Но есть принципы, через которые я не переступал никогда. И главный из них — стремление к благополучию и безопасности моей семьи. Ему я был верен везде и всегда. Моя дочь — не даст мне соврать.
Я кивнул, сказав взглядом «допустим, я в это верю», и позволив сенатору продолжать.
— Я знаю «сэнсэя» больше тридцати лет. Это могущественный, умный и невероятно опасный человек. Без преувеличения, один из самых влиятельных людей на Земле. Но он серьезно относится к сделкам, которые предлагает и которые заключает. Это подтвердят все, кто когда-либо с ним работал. Димитрис, если он приглашает кого-то на личную встречу и говорит, что у него есть предложение — то это предложение стоит выслушать очень внимательно.
Некоторое время все напряженно молчали. Мне понадобилось время, чтобы прокрутить в голове все услышанное и освоиться с мыслью, что меня позвал на рандеву один из боссов Консорциума — легендарная личность, знакомая каждому по рассказам с детства, чей 132-летний мозг живет, по слухам, уже в третьем или четвертом теле.
— Это какая-то чушь, — наконец заговорила Лаура возмущенно, стреляя взглядом то в отца, то в Ленца. — Для чего нужна личная встреча? Да еще и в его логове? И, по-твоему, Димитрис сейчас в состоянии отправляться на другой конец света? Если твой «сэнсэй» хочет предложить что-то Димитрису — пусть предлагает!