Новый отсчет
Шрифт:
— Ну и что? Из них половина — женщины. Потом отбрасываем детей. Потом мужчин с другой группой крови. Что у нас остается?
До серба, наконец, дошло.
— Да, это интересно.
— Это здорово!
Через четыре часа интенсивной работы компьютера и мозгов пяти человек у них был список ста пяти мужчин, потенциальных убийц женщин. Теперь в тупик встал полицейский.
— Так, и как же мне из всех них вычислить эту гниду? — Спросил как будто бы сам себя Варбюрг.
— Может, спровоцировать его? — спросил Столяров.
— Ловить на наживку? — Переспросил старый полицейский.
— Ну да. Женщин бойцов у нас много. Ванесса собрала уже целый батальон амазонок.
— Опасно. Судя по всему, этот козел
— А если попросить поработать наших разведчиков? — спросил Зорич.
— Сербов?
— Ну да.
Варбюрг его не понял.
— Они как-то мало похожи на женщин. Вы что, хотите им сделать накладной зад?
— Зада у них нет, и не будет, зато у них есть кое-что иное.
— Что?
Зорич улыбнулся, и сказал нечто, заставившее и всех собравшихся засмеяться. Это же было так просто.
Глава 11
В эту ночь он ни как не мог уснуть. Он чувствовал, что Это снова подступает к горлу из самого дна души. Зенон до боли в челюстях искусал небольшую подушку, что подарили ему девушки из его отсека. Но, она была набита женскими волосами, и этот слабый, еле уловимый для любого другого человека запах женщины только еще больше возбуждал в нем Зверя. Он сопротивлялся до двух часов ночи, потом встал, и, как на автопилоте, двинулся в сторону кормы. Он не мог оставаться тут, в этом отсеке, где его знали все. Знали, и любили. Через сто метров Зенон исчез окончательно, а завладевший его телом Зверь бесшумно крался по коридорам полутемного Ковчега. Он пробирался дальше и дальше, останавливаясь около каждого входа отсек, чутко поводил носом, долго всматривался внутрь темного помещения, а потом шел дальше. Он знал, что сегодня жертва будет, и тело звенело в предвкушении удачной Охоты. Наконец он остановился около одного из отсеков, и, чуть подумав, шагнул за порог. Пройдя три отсека поперек Ковчега, он зашел в гигиенический отсек, и затаился за перегородкой душа. Сначала ему не повезло. Зашла супружеская пара. Пока жена сидела на унитазе, мужик, быстро справив свои нехитрые дела, ворчал за дверью.
— Вот, дожили, и тут, в космосе, от этих выродков спасения нету. Ну, ты скоро там? Сколько я тебя тут еще пасти должен?
— Чего ты там бурчишь? Хочешь, чтобы, меня тут задушили?
Говорили супруги на русском языке.
— Да ничего я не хочу. Спать я хочу. Завтра снова на полигон погонят. У меня уже мышцы болят от этой муштры.
— Зато ты похудел.
— Ага, тебя тоже надо бы промуштровать. А то ты не то что похудела с этой размазни, а начала поправляться.
— А тебе что, завидно? То-то ты пялишься на всех этих красоток, особенно на эту черную с верхней полки.
— Да, вот у ней фигурка что надо.
— Вот козел!
— Сама то тогда кто? Жена козла — коза.
— Скотина!
— Свинья! Что по гороскопу, что по жизни.
— А сам то кто, забыл? Кролик!
Они ушли, переругиваясь, и Зенону пришлось ждать еще больше часа. Наконец он услышал эти легкие, почти невесомые шаги. Девушка проскользнула в туалет, но Зверь уже учуял запах крови. У ней наверняка были месячные. А значит, она зайдет сюда. Через минуту она появилась на пороге душевой. Это была негритяночка, молоденькая, лет шестнадцати. Свет тут так же был притушен, и ровные ряды пластиковых перегородок были уже привычным пейзажем. Но, после всех этих страшных слухов ей было страшно. Наконец она решилась. Быстро скинув военную форму, она встала под душ. Тут же потекла вода, и напор, как обычно, ночью, был хоть чуть-чуть, но сильней. Это и привлекало таких вот, поздних купальщиц. Она совсем забыла о былых страхах, и, даже прикрыла глаза от удовольствия. Когда она открыла их, перед ней стоял человек с неподвижным, буквально каменным лицом. Девушка вскрикнула, но ладони Зверя уже сомкнулись на ее шее. И тут же Зверь получил увесистый удар по шее. Глаза Зенона закатились, руки разжались, и он мешком свалился к ногам окаменевшей от ужаса жертвы. Та, ничего не понимая, смотрела на лежащее около ее ног тело. А потом произошло нечто, заставившее её, наконец, ожить, и закричать от страха. Из воздуха начала проявляться неуклюжее тело серебристого цвета. Через полминуты оно окончательно материализовалось, а потом серебристый невидимка начал сдирать с себя шлем. Когда на крик девушки вбежали два полицейских, Огнен Вукич уже перевел дух. Серб так и не сбрил свои знаменитые кудри, хотя и постригся как можно короче.
— Фу, черт! Когда они сделают в этой штуке нормальную вентиляцию. Сдохнуть можно от жары. Берите его, — сказал он, кивнув полицейским в сторону лежащего без сознания тела. — Два часа за ним по пятам шел. Осторожная, сволочь.
Удачную охоту обсуждали уже утром, на планерке. Клебанов, услышав имя монстра, вскрикнул, как от ранения.
— Зенон!? Не может быть! Это же такой парень, просто душа! А какой он пилот, вы бы знали! Просто чудо!
— Как его настоящее имя? — спросил Зорич.
— Кастос Полуэктос, грек. Позывной Зенон. Парень из второго призыва пилотов, сменщик Сомова. Когда тот с блюдцем погиб, начал летать на грузовом блюдце. Пилот от бога!
Вюрберг, как никогда важный, пояснил.
— Он признался, что это у него уже лет десять. Он задушил более тридцати женщин на Земле. Поэтому и кочевал по всему миру, работал пилотом на маленьких авиалиниях. Гавайи, Филиппины, Аляска.
— Там мы его и нашли, на Аляске, — подтвердил Клебанов. — Как его взяли?
— Вычислили несколько предполагаемых особей, пристроили к каждому по невидимке. На второй день это сработало. Взяли его с поличными. Анализ спермы доказал, что это был именно он.
— Как же он мог?! — Все не мог поверить Клебанов. — Он же мужик!
— Говорит, что ничего не мог с собой поделать. Если на Аляске он с этим справлялся, там женщин было не так много, то Ковчег был просто забит женщинами. Разум отключался, и все.
— Что нам с ним теперь делать? — Спросил Зорич.
— Надо бы его уничтожить, — предложил Чай Сен. — Если это действительно сильней его, то нам важно не распространить его гены на следующее потомство.
Зорич, нехотя, но согласился.
— Да, придется. Пусть пока посидит на гауптвахте. А что насчет того придурка, что пытался выйти в открытый космос? — спросил Зорич. — Вы просмотрели записи?
Столяров поморщился.
— Там ерунда какая-то. Записи не зафиксировали в том отсеке никого.
Зорич не понял.
— Как это?
— Так. Не было личных отметок на записи.
Серб снова ничего не понял.
— Как это может быть? Вы же говорили, что это невозможно.
Столяров развел руки.
— Не знаю, сами не понимаем. Самое простое предположение, что кто-то снял с себя браслет, прежде чем начать идти крушить крайний шлюз.
Все переглянулись.
— Оба раза?
— Да.
— А потом одевает его снова?
— Это невозможно. Тут же поступит сигнал о перерегистрации. А их не было.
— Значит, он его снял совсем? — Спросил Чай Сен. Столяров не был согласен и с этим.
— Но человек не сможет прожить без браслета целую неделю. Он просто сдохнет с голоду.
— Тогда кто так упорно старается выйти в космос? Привидение?
— Не знаю.
— Алина Васильевна, у вас, случайно, сумасшедшие не регистрировались?
Зубова хмыкнула.
— Вы что, думаете, что сумасшедшие так и представляются: "Здравствуйте, это я, ваш шизик". У нас за это время двое сошли с ума, пришлось их изолировать. Один буйный, и женщина, у той тихая стадия помешательства.