Новый старый 1978-й. Книга шестнадцатая
Шрифт:
А вот Сьюзи, наоборот, старалась больше общаться со мной.
— Про тебя сейчас столько говорят и пишут, что не знаешь, чему верить, — начала она разговор. — Всё, что теперь связано с тобой, больше похоже на фантастику.
— Большинство информации является правдой, — ответил я, улыбаясь ей своей самой очаровательной улыбкой. — Мне приходится следить за прессой, поэтому откровенного бреда попадается мало. Про Луну, про богов, про наши космические полёты и битвы с инопланетными монстрами — это всё чистая правда.
— Да, буквально за месяц ты превратился в мечту всех женщин.
— Ну и ты тоже
— У нас с ним всё уже в прошлом. Твои новые песни и невероятные космические приключения кому хочешь вскружат голову.
— Намёк понял, поэтому приглашаю тебя завтра после концерта немного погулять по Луне.
— Ты прямо угадал моё самое заветное желание. Ловлю тебя на слове. А арахниды завтра на концерте будут? Я ведь их вживую так и не видела.
— Наш передвижной инопланетный зоопарк завтра обязательно будет. Он всем очень нравится, поэтому уже стал неотъемлемой частью нашего шоу. Ты меня своим музыкантам не представишь?
— Пошли. Они тоже хотели с тобой познакомиться.
Мы поднялись на сцену, где Сьюзи представила нас друг другу. Они меня все прекрасно знали, а я их нет. Теперь буду знать. Это были: Лен Таки (муж Сьюзи), игравший на гитаре и иногда певший, Аластар Маккензи — клавишник. Дэйв Нил — ударные и бэк-вокал, Майк Дикон — тоже клавишные. Мы с Серегой большинство песен исполняли на своих двух навороченных синтезаторах, поэтому ударные нам были не нужны.
— Эндрю, можно взглянуть на твои музыкальные инструменты? — спросил Аластар, подтвердив своим вопросом слухи о том, что каждый уважающий себя клавишник мечтает сыграть именно на наших синтезаторах.
— Без проблем, — ответил я, отдав команду дроидам принести два наших Роланда. Дроид принёс их мне, а затем по моей мысленной команде подключил к усилителю.
— Пробуй, — сказал я.
К нему присоединился и Майк, которые на пару просто выпали в осадок от двух наших синтезаторов. Ну всё, это такие же фанаты, как наш Серёга. Мы им со Сьюзи пока были не нужны, поэтому вернулись к моим подругам, которые общались с Норманом.
— Слушай, Сьюзи, а чего вы сейчас исполняли «Tear Me Apart», она же из твоих старых хитов? — спросил я симпатичную рок-звезду. — Я ведь слышал, вы готовите новый альбом.
— Это мы просто разогревались, — ответила она. — А на концерте планируем уже исполнить одну из новых.
— Я тоже написал для своих солисток один новый сингл на двоих.
— Они её вместе будут петь?
— Нет. Sweet будет петь на английском, a Maria — на русском. Чтобы в Советском Союзе порадовались также и нашей новой русской песне.
— И когда ты всё успеваешь? На меня работают два сонг-райтера Никки Чинн и Майк Чапмен и то предыдущий наш альбом вышел только в позапрошлом году.
— В моей голове постоянно рождаются новые песни. Их только надо регулярно оттуда извлекать. Знаешь, у меня вот прямо сейчас появилась одна интересная идея. А давай мы с тобой вместе споём песню. Правда, её придётся исполнять в абсолютно несвойственном тебе лирическом ключе, я бы сказал в стиле поп-рок или софт-рок. Муж тебя ревновать ко мне не будет?
— Нет. У нас с ним чисто формальный брак. Я согласна спеть с тобой дуэтом. А какую песню?
— У меня есть почти готовая музыка
— Хочу. Я уже знаю, что все твои песни становятся хитами.
— Пошли к нашим инструментам. А то твои два клавишника их сейчас на части разберут.
Я решил исполнить вместе с Сьюзи песню «Stumblin' In», которую они вместе с Крисом Норманом запишут в октябре этого года. А в ноябре она появится на её новом диске. Который сначала выйдет в Великобритании, и только потом в США и Канаде. Но так было в моей истории, а в этом мире её хотел спеть и спою я. Она мне всегда нравилась, как и Сьюзи.
Два клавишника были просто в полном восторге от наших синтезаторов. Они их даже несколько раз обнюхали и чуть ли не лизнули. Настоящие фанатики хороших музыкальных инструментов, что с них возьмёшь. Я сам такой, поэтому не удивляюсь.
Ладно, дам им ещё две минуты, а пока запишу слова для Кватро. Я их прекрасно помнил, но надо же было изобразить при ней настоящий творческий процесс. Поэтому пришлось потратить на это шоу аж три листа, которые мне принесла Женька. Вся наша группа переместилась на сцену вместе с Норманом и богами, и мои девчонки сразу поняли, что я что-то опять творю.
Исчеркав два листа, на третьем я написал уже начисто слова песни и передал их Сьюзи.
— Девчонки, — сообщил я свои жёнам, — я решил с Кватро исполнить дуэтом, родившуюся у меня только что, песню.
Они этому нисколько не удивились, зная мою творческую и широкой души натуру. Поэтому я отобрал свою «расческу» у Майкла, а Серёга свой Роланд у Аластара. Я решил наиграть мелодию сначала на кейтаре, а затем исполнять её уже на Гибсоне.
Серега мгновенно уловил несложный мотив и мы буквально за десять минут сделали нормальную аранжировку. Все нас внимательно слушали, а Сьюзи одновременно читала в полголоса текст песни и всё больше улыбалась. Было видно, что слова и музыка пришлись ей по душе. На листке я пометил, что мы начинаем петь с ней дуэтом с припева. Потом куплет пою я, следующий она. Затем припев снова вместе, а следующий куплет мы исполним уже по строчкам, как будто разговариваем друг с другом. И два заключительных припева подряд вместе. Всё, как происходило в моей истории. Только на месте Нормана буду я.
Музыка всем очень понравилась, особенно присутствующим на сцене женщинам, из которых я не спал только с Кватро. Но это только пока. Завтра на лунной базе я исправлю это досадное упущение.
— А теперь, Сьюзи, наш с тобой выход, — сказал я. — Слова запомнила?
— Практически даже выучила, — ответила та. — Если что, подсмотрю в листочке.
После чего Серёга заиграл, а мы запели. Да, вот он ещё один настоящий хит. И это сразу почувствовали все. Было понятно, что я был ведущим, а Сьюзи ведомой. Мы с ней никогда вместе не пели, но я прекрасно знал, как она будет петь именно эту песню. И у нас всё замечательно получилось прямо с первого раза. Вот и ещё одна моя юношеская мечта сбылась. Я пел вместо Нормана вместе с Кватро и это отразилось на моём исполнении. Я пел вдохновенно, как, возможно, никогда до этого не пел. Я хотел, чтобы эта песня завоевала в музыкальных чартах Америки не четвёртое место, как было в моей истории, а первое и держалась там целых три месяца подряд.