Новый Вавилон
Шрифт:
— Все, надеюсь, в порядке?
— Приход разрешил обмен. Возьмите, там все подробно изложено. — Балт, услужливо глядя в глаза, протянул Алексию маленький квадратик.
Дронов предполагал, что Хромой и не подумал запрашивать разрешения ни у прихода, ни у президента, ни тем более у своей совести. Алексий взял квадратик, вставил в корпускул и, скопировав данные, отдал обратно Хромому.
— Пойдемте, в реку его брошу, и рассчитаемся.
Неожиданно, от разведчика Алексию пришло сообщение, что выход из тоннеля перекрыт вооруженными людьми и туда же подъехали два грузовика с солдатами. «Хромой, — подумал Алексий, — сам выбрал свою судьбу, а может, и не знает о том, что происходит». — И он нажал вызов «Пола».
Когда они приблизились к реке, Дронов неожиданно подошел к берегу и нырнул в черную, холодную воду. Алексий не видел, как железная птица подлетела вплотную к Хромому, и тот, вслед за ним упал в реку, вытаращив от неожиданности и болевого шока глаза. Пока тело мерзкого Хромого найдут, Алексий будет уже далеко.
Выбравшись на берег ниже по течению, весь мокрый, Алексий посмотрел по сторонам и, никого не заметив, (место было глухое и безлюдное) — быстро зашагал в обратную сторону, запрашивая «Пола». Дождь усилился, пришлось обходить большие лужи на мостовой.
Птица посылала ему вызов за вызовом, сообщая, что полицейская машина стоит возле ночлежки и, двое в синей форме местной полиции выводят Дану из подъезда.
«Быстро отработали». — Дронов не мог точно ответить на вопрос: зачем он взял ее в столицу, и какую роль вообще отводил этому худенькому, бледному существу. Алексий пытался отогнать возникшие не ко времени мысли о своей вине в том, что дальше произойдет с девушкой.
«Помогу ей и переведу немного денег — может быть, это меня успокоит? Даже неплохо, что так случилось!» — Он подумал про полицию, успокаивая себя, и направился в сторону ближайшего банка положить часть денег Хромого на имя Даны. То, что он мокрый, Алексия не смущало, дождь превратился почти в ливень. Но успокоиться не удавалось — случается, что доводы логики терпят поражение, и Дронов ускорил шаг, а затем почти побежал к ночлежке.
Машина полиции все еще стояла у дверей. Алексий отдышался и, воспользовавшись темнотой, незаметно подошел.
В салоне автомобиля он рассмотрел Дану на заднем сиденье. Полицейский кабан — водитель впереди мирно что-то жевал. Дронов рванул дверцу и ткнул пистолетом ему в лоб. Тот перестал жевать и застыл от неожиданности. Алексий выволок его на улицу, оглушил и, быстро сев за руль, рванул с места, не закрывая двери.
Проехав вперед, он свернул в первую темную подворотню и остановился.
— Вылезай из машины, быстро!
Они снова выскочили в дождь, а затем поспешили в сторону от центра по мокрой, плохо освещенной улице, прижимаясь к стенам домов. Отбежав подальше, Дронов поймал такси. К старой машине возвращаться было нельзя, а свой рюкзак он предусмотрительно спрятал на чердаке.
Заночевали они в одном из пустых, полуразрушенных домов на другой стороне реки. Раннее утро было хмурым и неприветливым. Ночной дождь прекратился, но небо по-прежнему застилали седые тучи; поднялся ветер.
Ночью Алексий решил, как поступит с девушкой. Бросить ее сейчас, означало отдать в руки полиции, и на допросе она могла рассказать не нужные детали их путешествия и, самое главное, сообщить о том, что кто-то пробрался в столицу, а тут еще некстати обнаружится пропажа Хромого. Нет, эта история не должна была попасть в руки местных легавых, которые раньше времени начали охоту на Дронова, осложняя отъезд из страны и сохранение конспирации.
Очередную машину он взял с неохраняемой стоянки — спасибо верному разведчику, дистанционно отключить сигнализацию и завести двигатель любой машины, было для него легкой задачей.
— Куда мы едем? — Дана, совершенно освоилась с новым попутчиком, не пререкаясь, выполняла приказы и забыла, что совсем недавно его панически боялась.
— В одно интересное место, сама увидишь. Думаю, тебе должно там понравиться.
Этим местом был намоленный старинный монастырь, километрах в пятидесяти от столицы, построенный в семнадцатом веке для монахов и монахинь, скрывающихся от гонений. Алексий совершенно не понимал, как монастырь вообще уцелел в смертельном хаосе, который возник после Разделения и больно ударил по всем приходам. Теперь там проживала только небольшая группа совсем древних монахинь, которых чудом не стали трогать и гнать через границу, разрешив им дожить свой век и умереть в Богом забытом монастыре с богатой историей.
Увидев издалека высокую, позеленевшую от времени колокольню монастыря, Дронов перекрестился.
— Чудо Господне, что он не разрушен! Приехали. Здесь живут монахини, но ты, наверное, не понимаешь, кто это. Они приютят тебя на некоторое время, пока страсти улягутся.
Автомобиль подъехал по разбитой дороге к главному входу, и навстречу, из совсем облупившихся ворот, вышла пожилая сгорбленная монахиня в длинной черной одежде. Она остановилась и стала ждать, пока машина притормозит возле нее. Дронов, не спеша, чтобы не испугать женщину, вышел и снова перекрестился на монастырь.
— Бог в помощь вам, матушка.
Старая монахиня вздрогнула от звука языка, который не слышала за пределами монастыря много лет.
— И тебе, милый человек, того же, — она недоверчиво посмотрела на здорового парня со щетиной на лице, непохожего на тихого, смиренного прихожанина. От таких, добра обычно не жди. Ну, да на все воля Божья.
— Хотел, если вы позволите, обратиться к игуменье Аграфене Панкратовне с просьбой.
— Пре-еставилась матушка Аграфена в прошлом месяце, царство ей небесное. — Монахиня, растягивая слова, трижды мелко перекрестилась и поклонилась в сторону монастыря. — Кончина ее была, какая бывает только у праведников — непостыдной и мирной.
Дронов снова перекрестился. Дана с любопытством оглядывала монастырь и наблюдала за этим вежливым разговором через открытое окно.
— Что вам нужно-то было от игуменьи?
— Девушка со мной, она в опасности, и я хотел просить для нее защиты в вашем благодатном монастыре. Хотел подать так же немного на нужды монастыря матушке игуменье. — Алексий нащупал в кармане пачку денег.
— Свято-ое де-ело, храм наш давно в запустении и ухода просит, — заскрипела тягуче монашка. — А, то скоро совсем разрушится. Вы, проходи-ите внутрь. Нехоро-ошо, на пороге гостям стоять. Сейчас за старшую сестра Пелагея. Пойдемте, я вас провожу к ней.