Нулевой меридиан проходит через Тему

Прхалова Ольга

Слушатели сельскохозяйственных училищ получают хорошую практику. Я посетила одно такое хозяйство в Венчи. Оно открылось в 1963 году. Там обучалось около сорока человек, главным образом выпускники восьмилетней школы. Курс рассчитан на двенадцать месяцев. Четыре из них отведены на теорию и занятия в лабораториях, остальные — на работу в поле. Слушатели изучают земледелие и животноводство, осваивают современные агротехнические методы, удобряют почву и получают удостоверения на право вождения тракторов.

Одним из слушателей был шестнадцатилетний Кваку Ома. Он родился в семье крестьянина в деревне, расположенной в лесном поясе Ганы. Не так давно вся его семья вступила в кооператив. Когда Кваку уезжал учиться,

в кооперативе ждали прибытия трактора, который им выделил Союз кооперированных хозяйств.

Кваку мечтал только об одном — работать на этом тракторе. Я, правда, не знаю, исполнилось ли его желание. По, думаю, что он получил трактор, и возможно это была чехословацкая машина марки «Зетор».

Кваку продолжал заниматься изучением сельскохозяйственного производства в училище, а мы поехали в Тему. За несколько дней до нашего приезда здесь выгрузили сто сорок тракторов «Зетор». Это была первая часть крупной партии чехословацких машин, направленных в Гану. Затем мы отправились на торжества, во время которых председатель Союза должен был принять эти трактора. Наши «Зеторы» предназначались именно для кооперативов, подобных тем, что образовался в родной деревне Кваку.

Я хватилась за фотоаппарат, чтобы запечатлеть при бытие первых чехословацких тракторов землю Ганы. «Зеторы» — голубые и красные — блестел так, словно их отполировали специально к параду. Мы никак не удавалось поместить в кадр вместе с тракторами хотя бы частицу африканского пейзажа. Вокруг простиралась долина Аккры, покрытая густой травой. Огромный баобаб с голыми, переплетенными ветвями и свисавшими с него, словно украшения, плодами был единственным типично африканским атрибутом среди этого невыразительного ландшафта. Наконец баобаб и трактора вошли в кадр, но туда попал еще один спутник тропиков — яркое солнце, так что большая часть пленки оказалась засвеченной. Однако вряд ли кто-нибудь примет одно солнце за чисто африканское явление.

Государство Ашанти

Дорога в Кумаси проходит по самым богатым районам Ганы — лесному поясу, родине могучего ганского племени ашанти. Здесь больше всего шоколадных деревьев, самые богатые золотые рудники и множество алмазных россыпей, удивительно пышная растительность — короче говоря, здесь есть все, чем природа может одарить человека.

Подъезжая к Кумаси, столице ашанти, мы мечтали напиться холодной воды и искупаться под душем. Мы решили, что первым делом заедем в рест-хауз, где для нас был уже забронирован номер. Но когда на перекрестке двух шоссе увидели указатель (стрелка говорила о том, что дорога ведет к ганскому университету), мы не удержались и повернули к нему.

Вскоре машина остановилась в саду возле здания университета. О нем в то время много говорили и писали. Официально университет — первый в Гане — был открыт в ноябре 1961 года. К моменту нашего посещения в нем обучались семьсот восемнадцать студентов, среди них двадцать одна женщина.

Когда у нас заходит речь об университете или техническом вузе, то сразу же возникает представление с старом здании где-нибудь в центре города, куда студенты направляются из своих общежитий в переполненных трамваях и откуда после окончания занятий разъезжаются в разные концы города.

Университет в Кумаси, так же как и в Аккре, вы глядит совершенно по-иному. Это утопающий в сада[студенческий городок, где рядом с аудиторными корпусами построены общежития, почта, столовая, магазины После занятий можно погулять по прохладным, тенистым аллеям. Для будущей интеллигенции Ганы действительно созданы все условия для учебы. Но мы, к со жалению, не могли воспользоваться ни одним из этих благ и после осмотра, вызвавшего у нас чувство радостного удовлетворения, отправились в рест-хауз.

Эта гостиница была значительно

современнее, чем та, в которой мы останавливались в Такоради: целый квартал отдельных домиков, каждый из которых имеет собственный гараж. «Шкода» расположилась отдыхать в одном из них от палящего солнца, а мы поспешили под душ. Освежившись и переодевшись, мечтали теперь только об одном — как бы чего-нибудь выпить и, быть может, слегка закусить. Однако двери ресторана были закрыты. Служитель гостиницы, отдыхающий в тени на веранде, удивленно посмотрел на нас. Кому это может прийти в голову, что ресторан в три часа пополудни должен быть открыт? Разве не ясно, что обед подается с двенадцати часов тридцати минут до четырнадцати часов, а ужин — с семнадцати тридцати до девятнадцати тридцати? В три же часа нет ни обеда, ни ужина. Естественно, что ресторан закрыт. Таков порядок везде. Не мы его придумали и в этом рест-хаузе. Пора бы уж нам было привыкнуть к такому режиму питания, да и к минимальному выбору блюд. Везде, за исключением нескольких крупнейших столичных ресторанов, нам подавали меню, которое удивляло своей бедностью. Думаю, что у вас есть знакомые чревоугодники, которые любят похвастаться тем, что могут съесть все блюда, имеющиеся в меню сверху донизу. В ресторанах Ганы я тоже могла бы сойти за такого гурмана. Да и не так-то уж это трудно, если в карточке значится суп, два вторых и одно сладкое. При этом блюда постоянно повторяются, так что не остается ничего другого, как чаще менять рестораны.

Поэтому мы снова сели в машину и поехали в магазин. Заодно осмотрели город, который считают самым красивым не только в Гане, но и во всей Западной Африке. Не знаю так ли это, но Кумаси мне действительно очень понравился.

Сразу бросается в глаза, что дома здесь построены рядами вдоль улиц, как мы привыкли к этому на родине. В Аккре, как уже говорилось, дома строились во всех направлениях, без соблюдения рядности и тротуаров. Ничего не поделаешь, мы привыкли к тому, что город — это прежде всего улицы, и поэтому Кумаси показался нам таким близким. К чести здешних жителей будет сказано, что они умеют поддерживать необыкновенную чистоту и порядок на улицах. Мы не могли сдержать чувства восхищения.

В Кумаси вообще было чему удивляться. Перед самым нашим приездом в городе открыли новое, современное здание рынка. Нам с гордостью показывали спортивный комплекс, единственный в Гане стадион с искусственным освещением, и культурный центр с музеем — предметом особой гордости горожан. Это не удивительно — история ашанти весьма богата. Их древние традиции до сих пор живы. Они проявляются и в национальной одежде, и в фольклоре, и в искусстве чеканки по золоту. Единство традиции и современности воплощает местная больница.

Это одна из крупнейших и самых современных больниц Ганы. Во время нашего посещения здесь работали три чехословацких врача. Во дворе больницы в землю воткнут меч жреца и колдуна Окомфо Аночье. Никому еще не удалось вытащить из земли этот меч, олицетворяющий собой свободу и могущество народа ашанти.

Меч Окомфо Аночье

На рубеже XVII и XVIII веков королем ашанти стал Осей Туту, сыгравший значительную роль в истории страны. Он унаследовал лоскутную империю, состоящую из отдельных племен и родов, часто воевавших между собой. А в 1731 году передал своему наследнику единую, могущественную державу. Но это была заслуга не самого короля, а его жреца, или окомфо, как называют ашанти верховных жрецов. Окомфо Аночье был мудрым и дальновидным политиком. В наши дни он стал почти легендарной личностью. Народные сказания приписывают Аночье самые фантастические подвиги, но даже закоренелый скептик не отмахнется от того факта, что Аночье создал могущественное централизованное государство Ашанти.