Нунивак
Шрифт:
С тех пор как Амирак поневоле стал морским охотником, он почувствовал, что люди Нунивака по-иному относятся к нему. Первая, конечно, Неля Муркина. Она перестала командовать им и помыкать. Разговаривала с ним почтительно — ну, прямо как послушная жена. Может быть, потому, что Амирак ходил по Нуниваку теперь с высоко поднятой головой? А что раньше было? Заговорить с человеком было боязно — а вдруг спросит: почему болтаешься без дела и не работаешь? Даже в какую-нибудь ссору Амирак не мог вмешаться, могли кинуть: а ты куда лезешь, бездельник?.. Но всё же, как он чувствовал, морская стихия была не для него. Во-первых,
— Скажи мне: любишь? — спросила Неля, путая мужские мысли Амирака.
— Люблю, люблю, — торопливо ответил Амирак.
— Разве так отвечают любимой женщине? — обиженно протянула Неля. — Почему ты никогда не называешь меня ласковыми именами? Только и слышишь: нерпа…
— А как же мне тебя называть?
— Ну хотя бы тучкой, — сказала Неля.
— Какая же ты тучка! — засмеялся Амирак. — Посмотри в окошко, что наделала тучка с погодой. Если я с тобою разругаюсь, тогда и назову тучкой.
— Вот я читала в книгах про любовь — вот это любовь! — мечтательно заговорила Неля, откинувшись на подушки. — И слова какие! А чувства! Умереть можно!
— Зачем умирать? — удивленно спросил Амирак.
— От любви, — сказала Неля.
— Это не любовь, от которой умирают, — раздраженно сказал Амирак. — Это болезнь.
Скосив глаза, Неля процедила сквозь зубы:
— Тебе этого не понять.
В её голосе Амирак услышал нотки прежнего начальствования над ним и поспешил переменить разговор.
— Заработаю много-много денег в этом сезоне, а осенью уеду в другое селение и устроюсь на культурную работу, — сказал он. — И тебя возьму. Заживем по-человечески.
— Стильно, — подтвердила Неля.
— Как? — переспросил Амирак.
— Стильно, — повторила она.
— Ага, — сказал Амирак.
— Деньги — это всё, — вздохнула Неля.
— И ещё здоровье, — подсказал Амирак.
— Будут деньги, будет здоровье, — наставительно сказала Неля. — Ты думаешь, для чего я поехала на Чукотку? Э-э! За-ра-бо-тать денег! Эх, скорее бы отпуск! У меня кое-что отложено. Махну в Сочи. Рестораны! Аревидер, Ерема! Был бы ты понятливее и авторитетнее, приспособила бы тебя к делу. Какие дела бы могли с тобой провертывать! А вот скоро придет пароход с новыми товарами… Эх, сколько можно заработать! Была бы смелость!
Амирак даже немного отодвинулся от возлюбленной. Он и раньше слышал о подозрениях односельчан, намекавших, что Неля нечиста на руку. Неужели она действительно поворовывает? И его хочет приспособить? Нет, Амирак вором не может быть! Пусть его считают лодырем, но не вором!
Неля почувствовала, что сказала лишнее.
— Ха-ха! — притворно и вместе с тем смущенно хохотнула она. — Испугался? Поверил? Это я тебя хотела испытать…
В дверь постучали. Амирак быстро накрылся одеялом и нерешительно посмотрел на подругу.
— Кто там? — недовольным, скрипучим голосом спросила Неля.
— Утоюк, — послышался голос председателя. — Нельзя ли все-таки открыть магазин?
— Сейчас иду, — заторопилась продавщица. — Иду, иду!
Амирак и Неля быстро оделись.
— Придется без завтрака оставаться, — сказала Неля и улыбнулась.
«Всё-таки она красивая девушка», — подумал Амирак, глядя ей вслед.
Выждав немного, Амирак вышел из домика. Голод погнал его к жилищу брата. Рочгына, как всегда, была занята шитьем. Поздоровавшись, Амирак поинтересовался:
— А где Таю?
— Как где? — удивилась Рочгына. — На работе.
— Какая может быть работа в такую погоду? — пожал плечами Амирак.
— Но он сказал, что идет работать, — сказала Рочгына, подавая еду.
Сообщение о том, что охотники и в плохую погоду не могут свободно распоряжаться своим временем, расстроило Амирака и отбило у него аппетит. Нет, он не пойдет никуда. Мало того, что он надрывается на промысле, так ещё что-то надо делать на берегу.
Амирак отставил в сторону миску с мясом и принялся за чай. Разные мысли лезли ему в голову и мешали наслаждаться вкусом хорошо заваренного чая. Он вспоминал утренний разговор с Нелей, и его пронимала дрожь от мысли, что его возлюбленная может оказаться воровкой. Она ведь почти призналась, что приехала сюда из-за денег, что при известной «смелости» можно недурно устроиться… Правда, если судить по жилищу продавщицы, трудно утверждать, что она живет в непозволительной роскоши. Любой колхозник Нунивака может похвастаться более богатым убранством своего жилища.
До вечера Амирак так и не вышел из нынлю брата, а когда тьма сгустилась и заревел маяк, предупреждая проходящие по Берингову проливу суда, пришел Таю.
— А ты здесь? — удивился брат. — Будешь ночевать у нас?
— Да, — неожиданно сказал Амирак. — В такую темень трудно ходить по мокрым тропам Нунивака.
Через несколько дней в Нунивак пришел пароход. Эскимосы уже привыкли к нему настолько, что удивились бы, если бы по какой-либо причине он не бросил якорь. Пароход привозил продукты для нунивакского магазина, уголь для школы и пекарни, горючее для маяка.
Груза было немного. И если в «Ленинском пути» пароход иногда стоял неделю, заваливая берег строительными материалами, продуктами, углем, бочками с горючим для тракторов, автомашины и электростанции, то в Нуниваке разгрузка длилась всего два дня.
Пока эскимосы разгружали баржу, моряки бродили по крутым тропинкам Нунивака, с любопытством разглядывая древние эскимосские жилища, которые они могли видеть только здесь. Таю испытывал настоящие муки стыда за неприглядный вид своего родного Нунивака и недружелюбно поглядывал на моряков, щелкающих фотоаппаратами.
К вечеру поднялась волна, и прибой, набросившийся на прибрежные камни, прервал разгрузку.
Амирак устало поднимался наверх. Сегодня он много поработал: носил большие ящики с баржи по колыхающемуся деревянному трапу на берег. С непривычки болела шея, ломило мускулы. Пароход был хорошо виден с высоты. Судно ярко светилось огнями, и приглушенные звуки музыки доносились до Нунивака.
Ноги сами принесли Амирака к домику Нели Муркиной. В окошке горел свет, и доносились голоса. Амирак узнал Нелю. Она смеялась громко, закатисто — должно быть, ей было очень весело. Другой голос был незнаком Амираку.