Нужные вещи
Шрифт:
— У кого это оружие? — завопил Ван Аллен. — Десять-четыре!
— У Дэвида Фридмэна. Эксперта по оружию. Он забрал его в Августу. Прием.
— Он его разрядил предварительно? Десять-четыре.
— Да, так всегда делается. Прием.
— Это был револьвер или автоматический пистолет? Это теперь очень важно. Десять-четыре.
— Автоматический пистолет. Прием.
— А обойму он разрядил? Десять-четыре.
— Это он сделает в Августе. — Пейтон тяжело опустился в кресло. Он вдруг почувствовал, что вот-вот упадет. — Десять-четыре.
— Нет! Ни в коем случае! Этого делать нельзя! Вы записываете?
— Записываю, — сказал Генри. — Я оставлю ему записку в баллистической лаборатории, чтобы он не вынимал эти чертовы пули из этой чертовой обоймы, пока не найдется какой-нибудь чертов умелец и не оближет эту чертову отраву. Так? — Он чувствовал мальчишеское удовольствие от сознания, что вся его ругань идет в эфир… а потом вдруг вспомнил, что в этот момент его слушают все чертовы репортеры. — Послушайте, доктор Ван Аллен, об этом нельзя беседовать по радио. Прием.
— Плюньте на манеры, — огрызнулся Ван Аллен. — Речь идет о человеческой жизни, лейтенант Пейтон. Я пытался связаться с вами по телефону и не мог. Предупредите своего Фридмэна, чтобы внимательно осмотрел руки на предмет малейших царапин и даже заусенцев. Если обнаружит самую крошечную трещинку на коже, пусть немедленно отправляется в ближайшую больницу. Яд мог быть не только на пулях, но и на обойме. И с этим нельзя шутить. Яд смертельный. Десять-четыре.
— Я вас понял. — Генри будто со стороны услышал свои слова. Он хотел бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте, но поскольку он был здесь, то хорошо бы и Алану Пэнгборну объявиться. С тех пор как он приехал в Касл Рок, все равно как в ловушку попал. — Что это за яд? Прием.
— Пока не знаем. Не кураре, поскольку паралич наступил лишь в самом конце. К тому же кураре почти не вызывает боли, а мистер Бофорт очень мучился. Известно только, что поначалу яд действует медленно, а потом разгоняется как скорый поезд. Прием.
— Это все? Прием.
— О Господи, неужели недостаточно? Десять-четыре.
— Да, думаю, вполне. Прием.
— Буду рад… — Хр-фр-бр.
— Повторите, доктор. Повторите. Десять-четыре.
Через разрастающиеся хрипы он услышал голос Ван Аллена.
— Было бы неплохо положить оружие под замок, чтобы оно больше не натворило бед. Десять-четыре.
— Ты прав, приятель. Десять-четыре. Отбой.
Кора Раск свернула на Мейн Стрит и медленно пошла по направлению к Нужным Вещам. Она прошла мимо фургона марки «форд» с надписью на борту программа новостей 5 канала, но не заметила Дэнфорта Китона, сидевшего за рулем и провожавшего ее из окна немигающим взглядом. Она все равно не узнала бы его; Умник стал, образно говоря, иным человеком. А если бы даже заметила и узнала, это не произвело бы на Кору никакого впечатления. Она находилась под грузом собственных проблем и горестей. Из всех чувств, переполнявших ее, большая доля приходилась на злость. И все это вместе не имело никакого отношения к ее покойному сыну. Кора Раск держала в руке разбитые солнечные очки.
Казалось, поток вопросов, задаваемых полицейскими, никогда не иссякнет… или во всяком случае до тех пор, пока она не сойдет с ума. «Убирайтесь! — хотелось закричать Коре. — Прекратите задавать дурацкие вопросы о Брайане. Арестуйте его, если он того заслуживает, а отец разберется, когда придет с работы. Разбираться — это единственное, на что он способен. Меня только оставьте в покое! У меня свидание с Королем и я не могу заставлять его ждать».
В какое-то мгновение допроса она заметила шерифа Алана Пэнгборна. Он стоял на пороге кухни, сложив на груди руки. Кора чуть было не сказала всего этого ему в надежде, что он поймет. Он не то, что эти, он сам из Касл Рок, он наверняка знает магазин Нужные Вещи, сам туда заходил и скорее всего приобрел что-нибудь. Он поймет.
Но тут же в сознании прозвучал голос мистера Гонта, спокойный и разумный как всегда. «Нет, Кора, не говори ему. Он не поймет. Он не такой, как ты, не настоящий покупатель. Скажи им, что ты должна пойти в больницу, проведать своего младшего сына. Это поможет тебе от них избавиться, хотя бы на время. А потом уже будет все равно».
Так она и сказала, и слова ее имели немедленный успех. Ей даже удалось выдавить пару слезинок, не имевших никакого отношения к Брайану. Просто она подумала, как грустно, верно, Элвису бродить теперь по Стране Чудес в одиночестве, без нее. Бедный Король.
Они ушли, все, кроме двоих-троих задержавшихся в гараже. Кора не знала, что они там делают и что им вообще там понадобилось, да ее это и не интересовало. Она схватила свои темные очки и поспешила наверх. Закрыв за собой дверь спальни, скинула халат, легла в постель и надела очки.
И тут же оказалась снова в Стране Чудес. Облегчение, ожидание и удивительный покой снизошли на нее.
Обнаженная, она поднималась по винтовой лестнице в зал, увитый лианами, делавшими его похожим на джунгли, и безмерно огромный. Утопая босыми ступнями в мягком пушистом ковре, она направилась к двустворчатым дверям. Распахнув створки, она оказалась в спальне Короля, выдержанной в черно-белых тонах. Черные стены, белый ковер, черные шторы на окнах, белая бахрома над черным пологом кровати. Только потолок отличался по цвету — он был мглисто-синим, усыпанным множеством электрических мерцающих лампочек. А потом Кора взглянула на постель, и ее охватил ужас. Король лежал в постели, но Король был не один. На нем сидела верхом и правила им, словно пони, Майра Иванс. Она повернула к Коре голову, когда открылись двери.
Король же только смотрел на Майру и сонно моргал своими восхитительно— небесно-голубыми глазами.
— Майра! — воскликнула Кора. — Что ты тут делаешь?
— Как что? — Майра издевательски хмыкнула. — Не полы же подметаю.
У Коры дыхание перехватило от такой наглости.
— Ну… ну… — задыхалась она. — Черт меня подери!
К этому моменту дыхание к ней вернулось, и возглас прокатился по спальне колокольным звоном.
— Вот пусть черт тебя и дерет! — посоветовала Майра и быстрее задвигала бедрами. — Только сними свои дурацкие очки, пока будешь этим заниматься. Проваливай отсюда. Возвращайся в Касл Рок. Мы заняты, правда, Эл?
— Сущая правда, конфетка моя, — пропел Король. — У нас дел по горло.
Ужас перерос в ярость и согнал с Коры паралич. Она бросилась на свою так называемую подружку с намерением выцарапать ей глаза. Но стоило ей навострить когти, целясь в лицо Майре, как та ловко полуобернулась, не пропустив при этом ни одного такта своей физиологической симфонии, и сорвала очки с Коры.
Кора удивленно заморгала… а проморгавшись, поняла, что лежит в своей собственной спальне, на своей собственной постели. Очки валялись на полу, и оба стекла оказались разбиты.