Няка
Шрифт:
В редакцию Рыкова вернулась лишь к пяти вечера. Первой, кого она повстречала в коридоре, была Замазкина.
– Ну как? Что говорит докторша? – дружелюбно поинтересовалась она у коллеги.
– Сгинь, – мрачно пробасила Рыкова.
– А я ведь не просто так спрашиваю. Роздравнадзор только один день поработал в «Аполло», а уже выявил массу нарушений. Пол в аэробном зале моется раз в сутки, а должен – перед каждым новым классом. Клиент Семиволков допущен к занятиям при давлении 170 на 110. В сауне пропущены
– Если б ты знала, трещотка, как мелко плаваешь, – перебила Рыкова Таню. – Там такой беспредел творится, что отсутствие антигрибковой обработки – это детские игры на лужайке.
Общение коллег, как всегда, шло на повышенных тонах, поэтому из кабинета тотчас выглянула Корикова.
– Тань, молодец, отличная заметка, – бросила она Замазкиной и перевела требовательный взгляд на Рыкову: – А чем нас порадует обозреватель отдела расследований?
– Весь день шла по следу Ревягиной.
– И настигла в итоге?
– Увы мне, увы. Ревягина словно испарилась. А все остальные держат круговую оборону. Адрес не дают, телефон молчит.
– Очень странно, – заметила Таня. – Едва Росздравнадзор начинает проверку, как клубный врач не выходит на работу.
– Ничего странного. Запой на почве стресса, – отрезала Рыкова.
– Есть данные подозревать ее в алкоголизме? – поинтересовалась Корикова.
– У меня богатый жизненный опыт. Да и факты вещь упрямая. Вчера вечером ее забрал с работы хахаль на машине. Ясное дело, что они пустились во все тяжкие.
Тут из корреспондентской послышались позывные телепередачи «Чернуха», которая дважды в день освещала в местном эфире криминальные события.
– Пойдемте глянем, что доброго и светлого произошло в Эмске за день, – предложила Корикова.
«Чернуха» была в своем репертуаре. Сначала ведущий наигранно трагическим голосом сообщил об аварии с двумя жертвами. Потом показали репортаж с судебного процесса по хищениям федеральных средств. На скамью подсудимых приземлились сразу два заместителя руководителя дорожного фонда. Корреспондент «Чернухи» интересовался у директора предприятия, члена партии «России верные сыны», как он мог пригреть у себя под крылом таких прожженных мерзавцев, на что тот выражал искреннее непонимание, как это могло произойти в столь серьезной государственной структуре, обещал «взять на контроль» и «укрепить вертикаль власти».
– На седьмом километре Эмского шоссе обнаружен труп неизвестной, – объявил ведущий. – Предположительно, женщина была сбита автомобилем. Свидетелей происшествия, а также тех, кто узнал погибшую, просим обратиться по телефонам…
В кадре появилась пустынная трасса, слабо освещенная серым мартовским рассветом. Камера приблизилась к чему-то красному, резко выделяющемуся на фоне осевшего сугроба. Это была женщина в объемном алом пуховике. Она лежала лицом вверх. Зина громко выдохнула:
– Ох, как они меня напугали!..
– Да, ужасно, – поморщилась Алина. – Наверняка человек спешил с работы домой, в семью, к детям. А какой-то лихач…
Меж тем, камера подъехала еще поближе, и на экране появилось лицо покойной.
– Не может быть! – побледнела Рыкова. – Нет! Нет!
– Что такое? Ты ее знаешь? – разом повернулись к ней Алина и Таня.
– Да, – твердила Зина, не сводя глаз с экрана, – да… это она… она…
И, на ходу застегивая куртку, Рыкова бросилась вон из редакции.
– Не может быть! Не может быть! – бормотала она себе под нос. – Откуда она там взялась?..
Она влетела в клуб и со злорадством набросилась на администраторшу:
– Видели в новостях? Теперь-то ясно, почему она не вышла на работу! Аккурат в день начала проверки! Вы попали!
Тут Рыкова почувствовала, что ее очень аккуратно взяли за локоть.
– Кто здесь? – как ошпаренная, шарахнулась она в сторону.
– Ха-ха-ха, – сквозь марлевую повязку глухо рассмеялся незнакомый мужчина. – Я директор «Аполло» Роман Гольцев. Извините, гриппую.
– Что вам угодно? – недоверчиво глянула на него Рыкова.
– Я слышал, у вас много претензий к работе клуба. Мы не можем допустить, чтобы наши дорогие гости были недовольны. Пойдемте побеседуем у меня в кабинете.
Зина тревожно глянула на Гольцева. Какая, право слово, комическая личность. Мало того, что в маске, но еще и с загипсованной ногой. Как он забавно прыгает по лестнице на костылях!.. Словно прочитав ее мысли, директор объяснил, указывая на перебитую конечность:
– Покатался на сноуборде, называется! Экстремал хренов!
В кабинете Гольцев достал из шкафа бутылку коньяку и, не спрашивая Рыкову, плеснул в два бокала. Зина хотела отказаться, но вспомнив, что сегодня пережила немало стрессов, охотно отхлебнула из фужера.
– Скажите, вам правда не очень нравится у нас в клубе? – гнусаво завел Гольцев сквозь марлю.
– По правде говоря, ваше заведение трудно назвать образцовым. Цены, которые вы ломите, не соответствуют уровню предоставляемых услуг, – Зина потянулась за третьей «рафаэлкой». – Тренера балбесничают и околачиваются возле женских душей. Клубный врач попадает в ДТП аккурат накануне начала проверки. Не находите, что это очень странно? Неделю назад в клубе умирает клиентка, следом за ней сбивают Ревягину… Что здесь происходит, господин Гольцев? И не вы ли крышуете все эти темные делишки?
– Я, собственно, зачем вас позвал, – заговорил директор, поднимая маску (Рыкова с удивлением констатировала, что у него очень симпатичное молодое лицо). – Вы всего неделю как купили абонемент, а на вас уже поступили три жалобы. Одна из них коллективная, под которой подписались восемь человек. У нас частное заведение, мы имеем право отказать вам в посещении…
– Как бы не так! Я представитель независимой прессы, и не вам диктовать мне условия, – Рыкова яростно скомкала пустую коробку из-под конфет. – Да я теперь из принципа буду ходить в ваш отвратный клуб, всюду совать нос и предавать гласности все ваши злодеяния!