Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья
Шрифт:
– Ладно… – Лю Синь выдохнул и зарылся пятерней в волосы. – Что будем делать дальше?
– Направимся в Яотин. – Гу Юшэн подошел к реке и начал наполнять бурдюк водой.
– И что там? – Лю Синь снял с седла лошади такой же и опустился рядом с ним.
– Пока не знаю, – чуть помедлив, ответил Гу Юшэн, – но это лучше, чем оставаться здесь.
– Ты упоминал какие-то пески, – вспомнил Лю Синь.
Все так же сидя на корточках, Гу Юшэн кивнул в сторону.
Встав, Лю Синь всмотрелся в то место, на которое он указывал.
Серыми песками оказалась иссушенная
– Эти земли называются проклятыми не просто так. – Гу Юшэн подошел ближе.
– Ты хочешь сказать, что эту землю пересекали торговцы на телеге? Но как? – удивился Лю Синь. По всем законам логики повозка должна была попросту сгореть, а кони рухнуть замертво от лижущего их копыта пламени. Потерев лоб, он спросил: – И как это собираемся сделать мы?
– Все дело в колесах той повозки.
Лю Синь нахмурился, с недоумением посмотрев на Гу Юшэна.
– Они сделаны из черного железа. Этот металл не подвержен огню, он не накаляется. – Гу Юшэн развернулся и указал на двух лошадей, которые стояли на привязи у дерева. – Я смастерил подковы из того же материала, но он слишком тяжелый, именно по этой причине повозка ходила всего раз в три дня. Я взял подковы и весь имевшийся у меня черный металл с собой, – он указал на увесистый мешок на коне. – Но мне нужно время.
– Черный металл? Откуда он у тебя? И как ты его ковал? – спросил Лю Синь, внимательно глядя на Гу Юшэна. Он помнил, что доспехи пяти великих генералов были сделаны именно из этого металла.
– Неважно, – отмахнулся Гу Юшэн, собираясь отойти.
– Тот меч… – начал было Лю Синь ему в спину, на что тот быстро обернулся и тяжелым голосом предупредил:
– Не болтай.
Проводив мужчину взглядом, Лю Синь опустился возле реки, зарываясь руками в короткую траву. Существовало пять великих мечей, описанных в книге. Их отличительной чертой был императорский герб на гарде – золотой дракон, опоясывающий рукоять, изо рта которого вырывалось пламя, расчерчивая весь меч до самого острия. Духовные силы пяти генералов, носивших мечи, подпитывали это пламя, и тогда никто не знал им равных в бою. Но меч Гу Юшэна был словно обессиленным – линия пламени была пустой. Лезвие пересекала лишь тонкая багряная полоса, похожая на брод высохшей реки.
Не было никаких сомнений, Гу Юшэн – один из пяти великих генералов, сражавшихся за империю в Великой войне пару десятков лет назад бок о бок с императором, за что был удостоен титула и назван его братом. Вот только… что Гу Юшэн забыл в этой глуши, ведь он был тем самым наставником главного героя, встретившим его после Севера?
«Он сражался за отца Тан Цзэмина и его княжество двенадцать лет назад?» – раздумывал Лю Синь, глядя на воду перед собой. В книге генерал Гу упоминался лишь вскользь как один из наставников главного героя и князь Восточных земель. Но ни о предыстории этого персонажа, ни о том, по какому пути он ступал, рассказано не было.
Глубоко вздохнув, Лю Синь понял, что пора убираться куда подальше.
Поднявшись с земли и отряхнувшись, Лю Синь направился к Тан Цзэмину, который внимательно наблюдал за тем, как Гу Юшэн орудует молотом и подковами.
Увидев приближающегося Лю Синя, Тан Цзэмин тут же потерял интерес к генералу и пошел ему навстречу. Лю Синь улыбнулся, погладив его по макушке, и вместе с ним отошел к лошадям, не замечая взгляда разнорабочего, что стоял чуть поодаль, оперевшись о дерево и внимательно наблюдая за всей троицей.
Глава 4. Серые пески
Серые пески пролегали через бывший продовольственный тракт, что вел с Севера на Юго-Восток империи. Земли, по которым ранее осуществлялся обмен между городами княжества, ныне стали невозможными для перемещения, отчего вся область пришла в запустение. Небольшой городок Цайцюнь выживал только благодаря тому, что Гу Юшэн нашел способ пересекать пески. Остальные деревни и города не могли похвастаться такой возможностью, оттого испытывали тяжести голода и лишений.
Лю Синь ошибался, когда думал, что их бывшее место пребывания было убогим. Проезжая мимо некогда пышущих жизнью городов, он видел еще большую разруху и чувствовал смрад от обгоревших тел скота и людей, которых не оставляла надежда выбраться из этих мест.
Опустив глаза, Лю Синь задержал дыхание, когда они проходили мимо небольшого города, где еще издали можно было увидеть местных жителей. Протягивая руки, они жалобно кричали, впервые за много лет увидев путников, чьи лошади ступали по проклятым землям.
– Может, мы могли бы…
– Нет, – отрезал Гу Юшэн.
– Они ведь умирают, а мы можем пом…
– Закрой рот и смотри вперед.
Лю Синь поджал губы, чувствуя, как к горлу подкатывает горький ком. Голос Гу Юшэна был полон холода и решительности, однако в нем, пусть и едва различимо, сквозила стылая боль.
Бессилие пожирало не только Лю Синя. Обернувшись на Тан Цзэмина, он увидел, как тот мелко вздрагивает каждый раз, слыша человеческие крики о помощи. Подняв на Лю Синя глаза, мальчик встретился с ним взглядом, после чего слабо выдохнул. Разнорабочий предпочел отвернуться в другую сторону, глядя на лес.
Крики и стоны не прекращались, кто-то даже попытался догнать путников, обжигаясь о пламя, что испещряло серую землю, словно безобидные ручейки. Однако стоило ступить на них – и плоть плавилась за секунды. Паленый запах, казалось, заполонил всю округу и сводил Лю Синя с ума.
Пытаясь держать себя в руках, он крепче сжал поводья и вперил взгляд в спину Гу Юшэна, который вел своего коня впереди их небольшого отряда.
Позади послышался новый жалобный плач. Видя удаляющиеся спины путников, люди тянули к ним руки, умоляя и заходясь в рыданиях.