О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011
Шрифт:
Интерес народных масс к религиозным проблемам, который искусственно стимулировался в критические для ламаизма периоды (в начале XX в., когда складывалась бурятская нация, или в 30-е гг. – время кризиса религии в связи с успехами социалистического строительства), в настоящее время угас. Споры о сущности Будды, о путях и методах спасения, питавшие собой много веков богословские школы в буддизме, окончательно канули в вечность, и лишь традиционное соблюдение ритуалов стало для большинства ламаистов основным содержанием их религии. Сложившаяся система обрядов оказалась более важной в сохранении пережиточных форм религии, чем система идей. Этот комплекс обрядов, названный нирванистами «23 порока ламаизма», в конечном итоге победил «высокие материи» буддийской философии. Так было прежде и тем более таково положение дел сейчас, когда общественная роль ламаизма переместилась в сферу ритуалов.
К
К настоящему времени буряты, несомненно, сложились в социалистическую нацию со всеми присущими ей чертами – развитой экономикой, собственной территорией, языком, общностью культуры и психического склада. На последний оказывают некоторое влияние пережитки родо-племенных традиций, обычаев, преданий, часто неотделимых от религиозных традиций, культов, легенд. Древние обычаи, навыки, представления, наблюдения, часто не имеющие религиозной основы, превратились со временем в ту потребность, без удовлетворения которой теряется смысл привычного образа жизни. Этот образ жизни закреплен «обыденным» сознанием в качестве чего-то важного, необходимого, того, что чтили еще предки. Таков психологический механизм регулярно совершаемых обрядов, например молений при обо (кучи камней на перевалах, горных вершинах или просто около дорог, которые сооружались в честь духов-хозяев). Нынешний ламаизм в Бурятии, по сути дела, не представляет собой какой-то единой религии. Шесть хуралов (религиозных праздников), которые ежегодно отмечаются в двух действующих дацанах (Иволгинском и Агинском) и на несколько дней собирают при храмах значительное количество верующих, являются всего лишь реликтами прежнего общеламаистского единства.
Ламаизм пришел из Тибета и Монголии в Бурятию уже в готовом виде, синкретизировав многие шаманские и дошаманские верования тибетцев и монголов. Его готовая форма вполне соответствовала потребностям патриархально-феодальной Бурятии и была принята на вооружение правящей кучкой бурятских тайшей без каких-либо изменений. Лишь пантеон немного пополнился за счет местных шаманских божков, в том числе и духов-хозяев. Но бурятские божества, вошедшие в ламаистский пантеон, составили самые низшие его категории, почитались лишь на местах. Внесение некоторых обрядовых новшеств (строительство кумирен, оснащенных предметами ламаистского культа, рядом с прежними обо, иногда замена прежнего имени духа на новое, более звучное и т. д.), по сути дела, ничего не изменило. Исполнение ламами различных треб (в случае свадеб, рождения детей, похорон) восходило, как правило, к шаманской традиции с добавлением полагающегося по случаю чтения на тибетском языке соответствующих разделов буддийского канона. Все это еще позволяло говорить о едином ламаизме.
КУЛЬТ ОБО ВОСХОДИТ К ГЛУБОКОЙ ДРЕВНОСТИ И В РАЗНЫХ ФОРМАХ СУЩЕСТВОВАЛ ПОЧТИ У ВСЕХ НАРОДОВ ЗЕМНОГО ШАРА, О ЧЕМ УЖЕ НЕОДНОКРАТНО ПИСАЛОСЬ
Теперь положение несколько изменилось. Если раньше однотипный характер обрядности обеспечивали многочисленные специально обученные ламы, треть которых жила не при монастырях, а по улусам, то теперь «заполучить» ламу в случае надобности довольно сложно (их мало, и живут они только при дацанах). Поэтому их функции передоверены так называемым знающим порядок старикам. Иногда это снявшие сан ламы или бывшие послушники-хувараки, которые провели свои детские и юношеские годы при монастыре и которых избавила от него Октябрьская революция. Это, конечно, ведет к различным отклонениям от общепринятых ранее норм проведения обряда.
Наибольшую общественную значимость в системе бытового ламаизма имеет цикл обрядов, совершаемых при обо. Культ обо восходит к глубокой древности и в разных формах существовал почти у всех народов земного шара, о чем уже неоднократно писалось139. Раньше каждое обо у бурят было строго персонифицировано и имело вполне определенного «хозяина». На каждом обо молились только своему хозяину, «угощали» только его, с просьбами обращались только к нему. В наши дни в связи с тем, что многие обо практически перестали функционировать, их «хозяев» поминают и «угощают» во время молений на соседних обо.
ВНЕШНЕ ОБРЯД ОЧЕНЬ СКРОМЕН: ЛАМА ЧИТАЕТ СЛУЖЕБНИК, ПО ЕГО СИГНАЛУ УЧАСТНИКИ ОБРЯДА НАЧИНАЮТ ХОДИТЬ ПО ЧАСОВОЙ СТРЕЛКЕ И БРЫЗГАТЬ ВВЕРХ ЧАЕМ, ВОДКОЙ, МОЛОКОМ, ПОСЛЕ ЧЕГО ВСЕ ОСТАТКИ ВЫПИВАЮТ САМИ
Генетически «хозяева» обо делятся на две категории: эзены —
На втором месте по значимости стоят те «хозяева», которые восходят к великим шаманам, особенно если они умерли неестественной смертью. Такие «хозяева» считаются наиболее грозными, рассматриваются как возможные источники всяких несчастий и бед и нуждаются в регулярном замаливании. Возможно, что когда-то «хозяева» обо воспринимались как всесильные и всемогущие боги, от которых, хотя и на сравнительно небольшом участке местности, зависело все – и жизнь людей, и их материальное благополучие, и даже атмосферные явления. Со временем по мере сложения иерархии божеств их функции разделились. «Хозяева» небесного происхождения стали регулировать атмосферные явления и общий миропорядок, «хозяевам» же земного происхождения достались жизнь отдельных лиц и их благополучие. С приходом ламаизма, по сути дела, ничего не изменилось. Предпринятые ламами попытки искоренения шаманских «хозяев» обо закончились в большинстве случаев включением их в ламаистский пантеон в разряд юл-лха в одних случаях под новыми, в других случаях под прежними именами. В ряде случаев были переименованы и сожжены места пребывания шаманских «хозяев». Так, например, на могиле шаманки Булуу-нархан, почитавшейся возле села Тагархай Тункинского района, после ее сожжения было устроено обо Очирвани. Шаманская могила на горе Хара-Болдок возле села Хуурай-Хобок того же Тункинского района была превращена в обо Баян-Мандал140. Однако имена шаманских «хозяев» по-прежнему оставались в народной памяти, и во время традиционно совершаемого обряда при обо не забывали помянуть и их.
Обряды при обо совершаются раз в год в начале лета. Руководством для нынешней службы при обо является ее описание в тибетских служебниках – сольчитах. Внешне обряд очень скромен: лама читает служебник, по его сигналу участники обряда начинают ходить по часовой стрелке и брызгать вверх чаем, водкой, молоком, после чего все остатки выпивают сами. Это восходит к древнему обычаю ритуальной сотрапезы с духами, которая считалась весьма почетной для каждого из ее участников141.
Обряд почитания обо самый живучий и, пожалуй, наиболее древний из тех обрядов, которые еще сохраняются у бурят. Сейчас, когда религии теряют один за другим свои опорные пункты в виде идеологии, морали и красочных ритуалов, этот обряд сохранился почти в том же виде, в каком существовал всегда. Случайно ли это? Обряд почитания обо носит, несомненно, религиозный характер. Просьба о дожде, с которой в числе общих фраз о благополучии обращаются к «хозяину» обо, свидетельствует о вполне насущных нуждах людей в связи с пагубными последствиями возможных засух. Стало быть, есть вполне реальная причина для молений «хозяину», устранение которой по мере роста технических возможностей в борьбе со стихиями природы и соответствующих им процессов секуляризации сознания, несомненно, подорвет роль этой стороны обряда. Но у культа обо есть и другая сторона, стихийно-эстетическая, основанная на контакте человека с природой, хотя бы даже с религиозным подтекстом, сочетающаяся с уважением к традициям и памяти предков. Эта уже не религиозная, но тем не менее немаловажная сторона обряда, может быть, больше, чем религиозная, влияет на его сохранение.
Важное место в бытовом ламаизме занимает почитание локальных божеств, переросших рамки просто «хозяев» обо. Как уже говорилось выше, они представляют собой ламаизированные в свое время персонажи шаманской и даже дошаманской мифологии бурят. Почитающие их сравнительно небольшие группы населения передают из поколения в поколение легенды, связанные с именами этих персонажей, и ритуальные особенности их культа. Эти божества почитаются, как правило, более или менее многочисленными группами родственников, проживающих не только в районе, где расположено святилище, но и за его пределами. В прочих местах объекты этих культов почти неизвестны. Участие представителей иных родственных групп в культовой мистерии данной группы родственников не возбраняется, но, будучи непосвященными, они лишь присутствуют как зрители. Иногда первоначальный смысл ритуала и сложная история какого-либо божества забываются, теряются в устной передаче, но обряд остается почти неизменным. Такова, например, судьба почитаемого тункинскими и закаменскими бурятами Буха-нойона, образ которого прошел сложную эволюцию от тотемного предка группы тункинских бурят, канонизированного впоследствии местной православной миссией под именем св. Парфения и почти одновременно ламами под именем Ринчин-хана и превратившегося тем самым в объект тройного почитания со стороны крещеных бурят, ламаистов, а также тех, кто сохранил открытую приверженность к шаманству.