О бывшем наемнике и взрослой женщине
Шрифт:
Эти два месяца мы лишь тянем время.
— Два месяца, — согласился он… и все же, его глаза потеплели. — Да, и пусть уж нам готовит Ло, у нее отлично выходит, — ухмыльнулся. — У нас с тобой найдутся дела повеселее. Ты ведь покорила меня вовсе не талантом печь пирожки.
— Не пирожками? — заинтересовалась я. — А чем же?
Потерлась об него всем телом, попыталась даже сесть на нем, но он держал крепко, не освободиться. Даже качнул головой, подтверждая, что не даст мне это сделать сейчас. На самом деле, наши игры в постели часто были похожи на борьбу — я пыталась завалить его, оседлать, перехватить инициативу. Иногда, чисто для поддержания интереса, он мне это сделать позволял, причем всегда неожиданно. Мне страшно нравилось. И когда он поддавался моей воле, и когда он сам делал со мной то, что хотел.
— Чем? — шепнул мне на ухо. — Огнем в своем сердце. Когда ты в самый первый раз поцеловала меня на улице и повела в ту подворотню, я понял, что если упущу тебя, то никогда больше не встречу такой девушки. Таких не бывает. И никогда не буду так счастлив.
ГЛАВА 26. Принцесса
Альденаер, прием у Кьеро Мичче
Я чувствовала себя дремучей провинциалкой. Коровой на балу.
Никогда не была так далеко от дома, здесь все иначе. Даже Шуджар казался мне ближе, чем север Ютолы. Никакой южной роскоши, никакой томной расслабленности приморских городов, только сдержанность, точность и строгая выверенность форм. Во всем: в архитектуре, в нарядах, даже в светских улыбках благородных дам.
Сухость.
Мне не нравилось, я бы, пожалуй, не смогла жить здесь. Мне не хватало искренности и простоты.
Но я хотела увидеть Итана. Поговорить.
Пока не знаю, готова ли я ему рассказать… мне так хотелось, чтобы он понял сам, как понял Фаурицо. Итан должен понять… Возможно, я обманываю себя.
У нас с Фаурицо договор. Такой деловой договор, не имеющий никакого отношения к чувствам.
Я хотела устроить ему сцену, но не смогла. Эта поездка нужна нам обоим.
Поэтому, поехала с ним, и сейчас, вежливо улыбаясь, стояла рядом, держа его под руку. Изображая полное благополучие. Когда появится Итан… он скоро придет, его пока нет, но он должен прийти, он обещал Фаурицо, они уже встречались в Альденаере…
Когда появится Итан, он увидит, что у меня все хорошо и я не одна. Я не стану ничего просить у него. Я не хочу показаться слабой.
Когда мы вернемся в Лекаду, то пойдем с Фаурицо к колдуну, который сможет установить отцовство. Мы хотели успеть до поездки, но не успели, за срочный прием пришлось бы платить втрое, а Фаурицо не захотел. У меня нет таких денег. Вернее, есть, хватит, но тогда останусь ни с чем, а мне еще нужно думать о ребенке.
Не важно, чей этот ребенок, но он мой, и я справлюсь даже одна. Мне никто больше не нужен.
Если колдун скажет, что ребенок от Фаурицо, то Фаурицо женится на мне. Это почти унизительно. Неправильно. Фаурицо не верил мне, никогда не любил меня, идея нашего брака была деловым соглашением с самого начала. Но ведь ребенку нужен отец, нужен хороший дом и стабильность. Детям столько всего нужно. Вряд ли из меня выйдет хорошая мать, я не умею… Но Фаурицо мог бы дать ему большее.
Я теперь на многое смотрела иначе.
Боги… я еще толком не знаю ничего, я могу не доносить — в моем возрасте это не так просто, тем более, что в первый раз… Может случиться все, что угодно.
Я держала Фаурицо под руку, улыбалась. Он говорил с каким-то банкиром.
Я нервничала.
Приглашение сюда устроил Итан, и настоял, чтобы Фаурицо пришел вместе со мной. А сам… Его не было.
И только потом, когда уже начало темнеть, появилась принцесса. Алесса, младшая дочь императора Ютолы, герцогиня Сиверы. Тоненькая, изящная, словно фарфоровая статуэтка, утонченно-строгая. Совсем молоденькая… сколько ей? Двадцать шесть? Но уже не девочка. Пожалуй, не красавица — слишком узкое лицо и блеклые волосы, ничего особенного… но, вместе с тем — невероятно шикарна, без дешевого блеска. Настоящая принцесса.
В сопровождении пожилой компаньонки и Итана.
Когда я увидела — поняла, что земля уходит из-под ног. То, как они зашли вместе, как Итан принял ее манто (в Альденаере прохладно вечерами), то, как она, шепнув что-то, смахнула невидимую пылинку с его мундира… Они не просто пришли вместе, они любовники. И она — принцесса. Ну, куда мне…
Я невольно сжала локоть Фаурицо, засмотревшись. Он вздрогнул, но очень быстро поняв, куда я смотрю, ухмыльнулся. И ничего мне не сказал.
Мне было все равно, что Фаурицо подумает обо мне, что подумают другие. Я смотрела на Итана и не могла отвести взгляд.
«Ты просто мечта, Джу. Девушка, которую я никогда бы не мог получить, но вот, случилось чудо. Богиня. Принцесса. Красивая, умная, образованная, у тебя есть все…»
Он нашел себе другую принцессу, настоящую. Девушку, о которой можно только мечтать, недостижимую. Дочь императора. Мне никогда не сравниться с ней… это должно быть в крови.
Отчего-то вспомнилось, как Итан говорил, что не планирует жениться больше. Еще бы. Принцесса никогда не выйдет за него, это немыслимо. Будь он хоть сто раз генерал, но он простой парень, выросший на улице.
Только он всегда хотел большего.
Принцесса…
Рядом с ней он выглядит суровой угловатой скалой.
Главное, не разрыдаться прямо тут, при всех. Дышать ровно…
Я вообще что-то постоянно плачу в последнее время, стала такой чувствительной, сентиментальной. Это беременность так сказывается на мне? Надеюсь, я не поглупею вконец…
Вдох-выдох… И лучше не смотреть.
Никто не обращает внимание. Очевидно, все как обычно, принцесса в сопровождении компаньонки и императорского советника. Все свои.
Я видела, как Итан взял для нее бокал вина, как говорит о чем-то. Он мягко улыбается… так, как улыбался когда-то мне.
Я не могу…
Сбежать отсюда, пока не поздно? Пока я не надела глупостей?
Особенно, когда наши взгляды встретились, Итан увидел меня. Он мне кивнул… и что-то сказал принцессе.
А потом я стояла и смотрела, как Итан идет ко мне через весь зал. Спокойно, уверенно, оставив принцессу в обществе окруживших ее благородных дам.
Мои пальцы на руке Фаурицо сжимались все сильнее, но я не чувствовала этого, пока Фаурицо не охнул сам. «Отпусти, Ди. Мне больно». Я отпустила. С трудом. Пальцы сводило и так хотелось за что-то держаться. Даже не важно за что, хоть какую-то опору почувствовать.