О чем молчал маяк
Шрифт:
"Но?" – мягко подтолкнула его Бея.
"Но я всегда чувствовал, что здесь кроется что-то большее," – наконец произнёс Харди. "Что-то, связанное с историей нашей семьи, с тайнами этого города. Я стал полицейским не просто так, знаете ли. Я надеялся… надеюсь до сих пор… однажды докопаться до правды."
Помолчав немного, Харди продолжил: “Во время войны здесь происходили странные вещи. Корнуолл всегда был особым местом – контрабандисты, тайные бухты, подземные ходы. Но в сороковые всё стало ещё запутаннее."
Он достал из портфеля пожелтевшую папку. "Моя бабушка рассказывала,
Бея взяла в руки старую фотографию, на которой была запечатлена бухта Пенберти в штормовую погоду. "А при чём здесь исчезновение вашей бабушки?"
"В тот день, когда она пропала, рыбаки видели странные огни в море. А через неделю на берег выбросило немецкий сейф – пустой, с выломанным замком." Харди понизил голос. "В нашей семье из поколения в поколение передаётся история о Карте Семи Печатей – старинном документе, который якобы указывает путь к сокровищам тамплиеров, спрятанным где-то на побережье. Говорят, нацисты охотились за ней."
"И вы считаете, что…" – Бея не закончила фразу.
"Я считаю, что она что-то узнала. Что-то, что стоило ей жизни." Харди вздохнул. "В старых пещерах под городом до сих пор находят следы военного времени – обрывки карт, странные символы на стенах. А местные рыбаки говорят, что в особенно тёмные ночи из-под воды доносится звон церковных колоколов."
Бея почувствовала, как её охватывает знакомое волнение – то же самое, которое она испытывала, читая детективные романы в дедушкином кресле. "А что случилось с сейфом?"
"Он хранится в подвале полицейского участка. Никто не смог его идентифицировать – номера спилены, документации нет. Но есть одна деталь…" – Харди замялся. "На внутренней стороне дверцы выгравирован такой же символ, какой я видел на медальоне бабушки”.
Бея внимательно смотрела на Харди. Впервые она видела его настоящего – не сурового инспектора, а человека, несущего бремя семейной тайны и неразрешённого прошлого.
"Инспектор Харди," – начала она, но он мягко прервал её.
"Джеймс. Думаю, после такого разговора вы можете называть меня Джеймс."
Бея кивнула, чувствуя, как что-то меняется между ними. "Джеймс, я думаю, что нам нужно объединить наши усилия. То, что эта брошь оказалась здесь, в лавке моей бабушки… Это не может быть простым совпадением."
Харди – Джеймс – внимательно посмотрел на неё. "Вы правы. Но должен предупредить вас, мисс Саммерс…"
"Бея," – мягко поправила она.
"Бея," – повторил он, и его голос словно смягчился на мгновение. "Должен предупредить вас, что это может быть опасно. Я не знаю, с чем мы можем столкнуться, раскапывая прошлое."
Бея выпрямилась в кресле, её глаза сверкнули решимостью. "Я готова рискнуть. Думаю, мы оба заслуживаем знать правду."
Джеймс кивнул, и на его лице появилось выражение, которое Бея никогда раньше не видела – смесь облегчения и надежды.
"Тогда давайте начнём с того, что вы расскажете мне всё, что знаете о вашей бабушке и этой лавке," – предложил
Следующие несколько часов пролетели незаметно. Бея и Джеймс погрузились в обмен информацией, сопоставляя факты, анализируя совпадения и несоответствия в историях их семей. Шерлок, словно чувствуя важность момента, тихо мурлыкал, переводя взгляд с одного на другого.
Когда за окном уже совсем стемнело, а на улице зажглись фонари, отбрасывая причудливые тени на старинные предметы в лавке, Бея и Джеймс наконец откинулись на спинки кресел, осознавая масштаб того, во что они ввязались.
"Это будет непросто," – произнёс Джеймс, глядя на брошь, лежащую теперь на столе между ними.
"Но мы справимся," – твёрдо сказала Бея. "Вместе."
Их взгляды встретились, и на мгновение между ними словно проскочила искра понимания и чего-то большего, чего ни один из них пока не был готов признать.
Джеймс встал, расправляя плечи. "Уже поздно. Мне пора идти. Но завтра…"
"Завтра мы продолжим," – закончила за него Бея, тоже поднимаясь.
Они подошли к двери лавки. За стеклом виднелось море, посеребрённое лунным светом. Бея и Джеймс стояли, обрамлённые дверным проёмом, словно персонажи старинной картины.
"Доброй ночи, Бея," – произнёс Джеймс, протягивая руку.
"Доброй ночи, Джеймс," – ответила она, пожимая его ладонь.
Их рукопожатие длилось чуть дольше, чем требовали приличия, словно скрепляя негласный договор. Когда дверь за Джеймсом закрылась, Бея прислонилась к ней спиной, чувствуя, как колотится сердце.
Она посмотрела на Шерлока, который сидел на прилавке, обернув хвост вокруг лап. "Ну что, дружок," – сказала она коту, – "похоже, мы во что-то ввязываемся…"
Шерлок моргнул, словно соглашаясь, и спрыгнул с прилавка, направляясь в глубину лавки. Бея последовала за ним, готовясь к долгой ночи исследований и размышлений. Она чувствовала, что стоит на пороге чего-то большого и важного, и была полна решимости идти до конца, чего бы это ни стоило.
Лунный свет, пробивающийся сквозь витрины лавки, отбрасывал причудливые тени на старинные предметы, словно оживляя их. И где-то среди них таилась разгадка тайны, связавшей судьбы двух семей и целого города. Тайны, которую Бея и Джеймс теперь были полны решимости раскрыть вместе.
Глава 4. Опасная встреча
Полная луна освещала извилистую тропинку, ведущую к старому маяку, когда Беатрис Саммерс осторожно поднималась по крутому склону. Вечерний бриз, пропитанный солью и ароматом диких трав, играл с её каштановыми волосами. Она поправила очки, вглядываясь в силуэт величественного строения, возвышающегося над скалистым берегом.
Маяк, некогда гордый страж морских путей, теперь стоял заброшенный и молчаливый, храня в своих каменных стенах тайны прошлого. Бея на мгновение остановилась, чтобы перевести дыхание и окинуть взглядом окрестности. Внизу, у подножия скалы, бушевали волны, их неистовый рёв эхом отражался от прибрежных утёсов. Лунный свет серебрил пенистые гребни, создавая причудливую игру света и тени на поверхности моря.