О чём молчат псионики
Шрифт:
Кусочки пазласкладывались, но единой картины Лиам рассмотреть ещё не мог, просто испытывал наслаждение от факта, что каждый новый элемент идеально вставал на своё место. Может, так действовала на сознание сила эмпата? «А что, почти опьянение», — усмехнулся он про себя.
Сходить на орбитальной станции Лиам не стал — небыло необходимости. Бледную до синевы Меган под руки сопроводили в док. Все телепаты прощались с Ионэ — как теперь уже понял Лиам, так звали корабль. Он же являлся и пилотом. К сожалению, дарнийские живые корабли имели слишком миролюбивый нрав, чтобы противостоять агрессивным
Несколько часов пути Лиам разговаривал с Ионэ — корабль общался ментально совсем не как Зверь, а словно являлся ещё одним дарнийцем. Спрашивал о Вивиан, о маме — о ней Лиам рассказывать не хотел, но сдался: не перед биокораблём же стыдиться собственной слабости.
«Не твоя вина», — сказал Ионэ.
«Моя».
«Нет, их. Не будь оружием. Будь воином».
«Что ты имеешь в виду?»
Корабль не ответил — взял паузу, а потом дежурно сообщил, что до базы Консорциума осталось полчаса. Патруль из дюжины Призраков встретил их практически сразу. О чём вёл переговоры дарниец, Лиаму было неизвестно, но вражеские машины атаковать не стали, а просто сопроводили их до базы, позволив сесть.
Атмосфера на астероиде отсутствовала, зато, очевидно, работали генераторы гравитации, так что одетый в лёгкий скафандр Лиам без особого труда выбрался по трапу на поверхность.
«Прощай», — сказал Ионэ.
Лиам оглянулся — теперь он считал корабль таким же живым существом, как и всех разумных представителей иных рас. Наверное, такими и были порядки на осаждённом Дарне.
До ближайшего, самого крупного, купола требовалось идти метров пятьсот — Лиам шагал в одиночестве, пытаясьпонять, почему его никто не встречает. Самый первый вопрос, конечно, касался причин, по которым корабль не сбили ещё на подлёте к астероиду. Лиам не дал тревоге забраться глубоко в мозг, хотя и понимал, что ничего хорошего для него в куполе нет. И никого.
Добравшись до шлюзовой камеры, Лиам увидел знакомую фигуру, ожидавшую за стеклянными дверями — волосы на загривке зашевелились, а кожа покрылась мурашками. Он постарался максимально усилить внешние блоки.
— Мистер Олдридж, — поприветствовал Бенджамин Уэсли, — какая неожиданная встреча! Надеюсь, вы тоже рады меня видеть.
— Не могу ответить тем же, — пробормотал Лиам, и его взгляд упал на лежащий на полу инъектор.
— Не бойтесь, убивать вас никто не собирается, — улыбнулся Уэсли. — Если бы мы и планировали, расстреляли бы корабль. Это просто подавитель.
— Хорошо, — согласился с доводами телепата Лиам, поднял инъектор и вколол себе препарат в руку: игла прибора не без труда пробила плотную ткань комбинезона.
Он искренне надеялся, что у повстанцев, находившихся на базе, всё прошло по плану и препарат — пустышка. Но ощущения не обманули: мгновенно потерял блоки, а потом и возможность слышать. Абсолютная тишина.
— Неужели вы полагали, что мы позволим предателям запустить на нашу территорию сильного боевика? — Уэсли открыл перед Лиамом дверь шлюза. — Не надейтесь. Яподумал, что вы получите особое удовольствие от наблюдения за тем, как потерпят поражение ваши товарищи. Хотя, боюсь, вас и это не сломит, — Уэсли повернулся и посмотрел Лиаму в глаза: — Вы мой личный фетиш, мистер Олдридж, ничего с собой поделать не могу.
Лиам отстегнул шлем скафандра: внутри купола воздух был точно пригоден для людей — Уэсли и другие не пользовались масками. Лиам же был беззащитен — телепаты Консорциума разглядывали его как диковинную зверушку. Среди офицеров в чёрной форме он заметил ещё одно знакомое лицо — ту самую менталистку, кажется, Ингу, которая была с Уэсли на Амаге: женщина внимательно смотрела на Лиама. «Ещё бы, непокорившийся пилот Призрака», — усмехнулся он про себя.
— Пока не покорившийся. Просто у нас было мало времени и недостаточно средств, — улыбнулся Уэсли. — У меня есть что вам показать, мистер Олдридж. Идёмте.
Лиам под конвоем двоих телепатов следовал за Уэсли по светло-серым коридорам купола — ощущение тревоги охватывало всё сильнее, через несколько минут он понял: не зря. Их путь завершился у камеры, где под ментальным воздействием корчился от боли один из возможных сообщников Лиама — изо рта хлестала кровь, суставы выворачивались, как от судорог. Рядом в неестественных позах замерло ещё трое.
— Как видите, Консорциум не щадит предателей, — с полуулыбкой произнёс Уэсли.
— И не только предателей, — сказал себе под нос Лиам.
— Заходите, чего медлите? — его подтолкнули к двери камеры. — Несколько часов до прибытия земных войск побудете с единомышленниками. А потом я приглашу вас засвидетельствовать нашу победу.
Лиам нерешительно шагнул в комнату с четырьмя трупами — ещё недавно шевелившийся на полу телепат перестал подавать признаки жизни.
— Позвольте, пару минут, — вдруг сказала не пойми откуда взявшаяся телепатка: Лиам теперь увидел её значительно округлившийся живот.
— Инга, ты от гормонов становишься сентиментальной, — оскалился Уэсли. — Пожалуйста, — и сделал приглашающий жест рукой.
Зайдя в камеру, Инга — да, именно так её звали — присела на одну из кушеток, не обращая внимания на тела. Лиам же замер посередине, невидящими глазами уставившись в угол. Потом повернулся к Инге, которая всё это время молчала.
«Он мой?» — Лиам кивнул на живот: несмотря на потерю способностей, казалось, что его услышат.
— Нарушение правил всегда ведёт к последствиям, — с улыбкой произнесла телепатка, начав разглядывать убитых.
«Да, это девочка».
— Правила создали убийцы, как, впрочем, и сам Консорциум, — процедил сквозь зубы Лиам.
«Поздравляю».
— Правила защищают телепатов, а Консорциум — делает их сильнее, — парировала Инга.
«Не с чем. Лиам, прости за то, что вышло с твоей матерью. Это я прочитала её в больнице. Не знала, что всё обернётся именно так».
— Да, вы настолько сильны, что превратились в систему смерти.
«Очень своевременные извинения».
— Нарушившие правила достойны смерти, — сухо сказала Инга, поднимаясь.
«Лиам, действие препарата закончится через шесть часов. Я задержу их на десять минут, дальше — всё в твоих руках».