О чём молчат псионики
Шрифт:
— Предельно, сэр, — кивнула Меган.
Ситуация была ещёхуже — нет, Меган понимала, что может попытаться найти себя на гражданке, но сама мысль оказаться уволенной просто за то, кем она являлась, заставляла разрываться от негодования. Почему люди применяют свои нормы морали к менталистам, у которых начальные условия совершенно другие? Даже сама природа их отличается, что говорить о том, что телепаты в бытность Консорциума не заводили семьи, не воспитывали детей. Рассказывать о прошлом кому-либо — глупо, но и спокойно воспринимать узколобость людей не удавалось.
И всё же Меган решила попробовать ещё раз: выдохнула и вышла обратно в приёмную, где ожидала Энн.
— Поговорили? — спросила она и, не дожидаясь ответа, предложила: — Пойдём пообедаем, а потом в медблок.
Столовая для военных и технического персонала оказалась огромной — несмотря на то, что приёмы пищи распределялись по расписанию между подразделениями, там насчитывалось около ста посадочных мест. Вся еда была из пищевых синтезаторов — правительство не раскошеливалось на дорогие модели, потому, как и на «Агамемноне», завтрак, обед и ужин представляли собой скорее питательную массу, нежели блюда в привычном понимании: омлет, каша, крем-суп и прочие легко синтезируемые рецепты.
— Наконец проведём всеобщий медосмотр, — сообщила Энн за обедом. — Полгода откладываю — нагрузка от гражданских даёт о себе знать. Дети, женщины, инорасники, не заскучаешь.
— Зато пространства много и разнообразие, — пожала плечами Меган.
— К пространству привыкаешь быстро. Это ж не твёрдая земля, — возразила Энн. — А про разнообразие ты права, на «Аполлоне» я в мирное время с тоски на стенку лезла.
— На «Аполлоне»? — Меган подняла брови. — Там, где служит Олдридж?
— Да, там. Больше года назад перевелась сюда, поэтому мы, видимо, с тобой и не пересеклись, — Энн была опять нейтральна, даже наличие общих знакомых не могло её всколыхнуть.
— Понятно. И как вам работалось с Лиамом?
— Да, в общем-то, нормально. Тихий, не очень общительный, — Энн на секунду задумалась. — Знаешь, я считала, что он что-то вроде тебя — просто эмпат, даже не способный слышать мысли. Уже когда война закончилась, сообщили, что Лиам — очень сильный телепат боевого ранга, который сломал Консорциуму нейросеть.
— Полный контраст возможностей и внешности, — улыбнулась Меган.
— А ты видела его до окончания войны?
— Да, пересеклись на Дарне, перед его отправкой на астероид, — ответила Меган и, поразмыслив, добавила: — Мне пришлось отдать ему почти всю энергию, еле потом откачали.
— Ого, — Энн впервые казалась заинтересованной. — Так ты правда можешь делиться энергией?
— Могу даже лёгкие недомогания полечить, — призналась Меган. — Но не бесконечно — энергию нужно восполнять.
— Потом обязательно расскажешь подробнее, — кивнула Энн.
— Энн, а почему ты ушла с «Аполлона»? — вдруг перевела тему Меган.
— Как понимаю, с менталистами ложь не пройдёт, — усмехнулась она. — Тогда будет полуправда: устала от неразделённой любви.
— В каком именно варианте: когда любят тебя или когда безответно любишь ты? — поинтересовалась Меган.
— Наверное, оба варианта сразу, — повела плечом Энн: Меган почувствовала, что она говорит правду.
— А ты, Меган, почему перевелась с «Агамемнона»?
— В какой-то мере твой ответ и мне подходит, — ухмыльнулась Меган. — Но ты явно в курсе, как и полковник Миллер.
— Ты права, я в курсе, — слегка улыбнулась Энн. — Ну что, пойдём в медблок?
Лазарет «Антареса» ожидаемо был значительно больше, чем на эсминце — несколько прекрасно оборудованных палат, три медкапсулы, операционная, отдельная палата интенсивной терапии, просторный диагностический кабинет для медосмотров. В общем, любой медик бы обрадовался, оказавшись тут после тесного закутка с одной палатой, служившей и кабинетом для приёма пациентов.
Энн рассказывала об особенностях работы на «Антаресе»: о зачастую бестолковых инорасниках, некоторые виды не были даже занесены в базу данных медсканера — информацию приходилось запрашивать из Центра; об упрямых гражданских, не имеющих медицинской страховки, дотягивавших до последнего перед обращением к врачу — ожидаемо всё заканчивалось значительным счётом за лечение; о своенравных военных — почти двести человек, из нихтридцать два формировали штурмовую группу, ещё двадцать — службу безопасности станции, а около полусотни являлись пилотами, поскольку «Антарес» нуждался как во внешней, так и во внутренней защите.
— Нрав что у пилотов, что у штурмовиков крутой, а у безопасников ещё и капитан Эдвардс вредный, — усмехнулась Энн.
— В курсе, — безразлично пожала плечами Меган: на «Агамемноне» прекрасно ладила с военными, правда, это включало регулярный секс со многими из них. Вряд ли сейчас о таком можно было помышлять.
Медики так и не успели вернуться к разговору о лечебных способностях Меган — представилась возможность продемонстрировать их наглядно.
— Мигрень опять, — пожаловалась как-то утром Энн, доставая из шкафа препараты.
— Не пей, я могу помочь, — Меган направилась к коллеге.
Она усадила Энн на кушетку в одной из палат и приложила свои ладони к вискам — сначала ощущала лёгкое недоверие женщины, но потом оно сменилось удивлением.
— Прошло, — тихо сказала Энн, потерев голову, когда Меган сделала шаг назад. — Надо же. У тебя руки будто огнём жгли.
— Да, верные ощущения.
Глава 12
— На следующей неделе надо начинать медосмотр, — сказала Энн за одним из немногих совместных завтраков. — Думаю, дней за шесть управимся. Нужно будет зарезервировать часы для каждого подразделения по графику.
— Стандарты общие? — переспросила Меган и лишь по чистой случайности опустила взгляд на свою тарелку: там, в каше, которая должна была быть однородной по цвету и консистенции, заметила что-то странное. — Чёрт, это черви!
Она инстинктивно отбросила тарелку подальше от себя и вскочила из-за стола. Ничего страшного не произошло — Меган даже не успела притронуться к еде, но стало дико неприятно и слегка потрясывало от отвращения.
— Как личинки могли попасть в тарелку? — Энн с суровым видом расспрашивала технического специалиста, ответственного за обслуживание синтезаторов в столовой.