О да, профессор!
Шрифт:
Глава 15. Маргарита
Его беспочвенная ревность невероятно возбуждала. А может, всему виной целые сутки, которые мы провели вдали друг от друга.
Мне мало было чата, мало было одного-единственного телефонного разговора. Я так соскучилась по Матвею, что на лекции не могла отвести от него глаз, а его голос возбуждал во мне совсем не тягу к знаниям.
Чертов Марат пристал ко мне еще на прошлой паре. А чего такая счастливая, а чего глаза горят? А как прошли выходные? А когда еще сходим в клуб, только чтобы без Мефистофеля?
Даже Юлька и та меньше выпытывала у меня о том, как я добралась до дома и куда исчезла из клуба так стремительно. Азаров же знал, видел лично, как Мефистофель усадил меня к себе и увез. И все равно зачем-то задавал вопросы с этой кривой ухмылочкой, вероятно, прекрасно зная, что я не смогу дать ему ответ при всех.
На паре Мефистофеля Азаров совсем сдурел. Снова сел со мной, отпихнув Юльку, а подруга почему-то решила не обращать внимания на мои глаза, как у кота в «Шреке», и ретировалась на первую парту к Полине.
А после… Мефистофель показал, каким собственником он может быть. Это было неожиданно и не так нежно, как в первый раз на кафедре. Сейчас Матвей полностью управлял мной, а уж эти его шлепки… Они, черт возьми, эхом раздавались на всю опустевшую аудиторию! Мне казалось, в этот момент их слышит весь универ.
А еще я не верила, что Матвей сделает это прямо в аудитории, но опасность, его голодная ярость и особенно шлепки на столе преподавателя все это вдохновляло на подвиги.
После он целовал меня, как сумасшедший, усадив на стол перед собой, и его руки были везде.
И только чей-то громкий окрик в коридоре за запертой дверью вернул нас с небес на землю.
— Сумасшедшая, — прошептал он, тяжело дыша. — Что же ты делаешь со мной? Поехали отсюда. У тебя ведь нет пар?
— А вы предлагаете их прогулять, профессор?
— Марго! — взмолился он, снова сгребая меня в охапку.
Беспроигрышное оружие.
— Так есть или нет?
— Нет, твоя была последней.
— Жду тебя на углу квартала через пятнадцать минут.
Ах да, я ведь не смогу сесть к нему в машину на глазах у всего универа. Кивнула, и он ушел первым, сказав, что быстро заскочит на кафедру.
А я постаралась хотя бы не бегом спускаться по лестницам. Только остановилась во дворе, чтобы быстро звякнуть маме.
— Буду работать с курсовой, мам. Очень сложная тема досталась. А ты же знаешь, как я хочу поскорее на журфак. Надо добить.
— Удивительное рвение, Маргарита, — отозвалась мама. — Вот бы ты так раньше училась, а?
Тем же голосом она говорила со мной, когда я в субботу сказала, что еще должна позаниматься с Юлькой, раз уж осталась у нее на ночь. Черт, мама это мама. Не удастся ее долго водить за нос. Она чувствует такие вещи даже на расстоянии.
Но я понятия не имею, как сказать ей: «Привет, мам. Это мой профессор. И мой парень. И мой куратор по курсовой. Три в одном, мам! А еще он очень круто целуется. А обо всем остальном тебе знать необязательно».
О да. Матвею не жить после такого.
— Привет, — снова улыбнулся он, когда я села в машину. — Есть хочешь?
— После захочу, — многозначительно ответила я.
— Ох, Марго, с такой улыбкой мы даже до дома не доедем… А впрочем, к черту! — Матвей дал по тормозам и развернулся в неположенном месте. — Поехали на пикник!
— Что?! — расхохоталась я. — Скоро стемнеет! И вообще холодно! И у нас с собой ничего нет!
— Ты не замерзнешь, обещаю, — проговорил он с улыбкой Дьявола. — А пока мы едем, расскажи мне, почему я так и не получил план твоей курсовой на почту? Кажется, кто-то обещал мне выслать его на выходных.
Я уставилась на него.
— Ты серьезно?
— Абсолютно. Я ведь говорил, что не дам тебе поблажек.
— Ох даже так. Ну, видите ли, Матвей Александрович, я была занята на этих выходных. У меня был первый секс, и все вышло настолько паршиво, что я потом два дня сидеть не могла…. Матвей, ты должен смотреть на дорогу! — взвизгнула я.
Он мельком глянул на шоссе, затормозил на светофоре и снова посмотрел на меня.
— Это шутка? Или тебе действительно было так больно? Так может не надо…
— У тебя что, никогда не было девственниц?
— Отвечай прямо, Марго!
— Тебе почти тридцать, Матвей! Погугли, в конце-то концов, как это бывает!
— У меня нет привычки регулярно лишать кого-то девственности, Марго! И вообще, причем здесь мой возраст? Снова?
— Просто… Тебе почти тридцать! Это офигеть, как много. Я никогда не перестану этому удивляться.
Матвей закатил глаза.
— Вообще-то, восемьдесять это офигеть, как много, а не тридцать.
— Ага-ага, успокаивай себя. Ужас! Когда мне будет тридцать, тебе будет почти пятьдесят!
— Только сорок, Марго! И ты от курсовой-то не отвлекайся! Иначе такими темпами писать ты ее тоже будешь до тридцати.
— Вот ты нудный. Окей. Глава первая! — торжественно произнесла я.
— Сначала идут вступление и тема работы, — прогудел дотошный Матвей.
Так мы и ехали. Не знаю, почему рядом с ним единственный вариант заткнуть мне рот — это поцелуи. Но, кажется, Матвея мой треп веселит. Пока что.
Мы выехали за город и помчались по пустой трассе мимо зеленеющих деревьев. Закат в этот вечер был божественным. Жаль, потом свернули и поехали по проселочной дороге, поднимая столб пыли. Вся красота природы отступила на второй план.
А потом дорогу нам перегородили ворота, Матвей вышел и громко постучал. Ему ответил лай собак, а после и какой-то заспанный человек в фуфайке. Ворота отъехали в сторону, Матвей вернулся в машину, и мы заехали на территорию.
Вывеску я не разобрала, да она и не горела.