О любви не говори
Шрифт:
– Нет! Никак не могу до него дозвониться!
– Тебе не показалось странным, что вчера никто даже не упомянул его имени?
Отец растерянно уставился на сына.
– Мне это как-то и в голову не пришло!
– А должно бы было! Ведь именно Стэн вывел меня на Брэдли!
– Если ты думаешь, что они работали в одной связке, то глубоко ошибаешься! Стэн никогда бы не распорядился моей жизнью так, как это сделал Брэдли. Или твоей жизнью, или жизнью твоей матери! А главное – он бы никогда и ни при каких обстоятельствах не пошел на убийство ни из-за денег, ни из-за драгоценностей, ни из-за чего. Не тот
– Брэдли тоже был вроде ничего!
Отец побледнел и угрожающе сдвинул брови.
– Ты прав! Брэдли – вероломный обманщик и подлец! Жаль, что он погиб! Я с большим удовольствием прикончил бы его сам.
Алексу и в голову не приходило, что отец способен на убийство. Впрочем, а что вообще он знает о Чарльзе Мэннинге, как о живом человеке из плоти и крови, о спецагенте, выполнявшем рискованные операции в России, занимавшемся там организацией переправки людей в Америку? Что ему известно о человеке, который большую часть жизни прожил на нелегальном положении, вдали от семьи, давным-давно оплакавшей его как погибшего? Да и хочется ли ему знать об этом человеке? Вот в чем вопрос!
– Одного не понимаю! – сказал он вслух. – Почему Брэдли вынудил тебя перейти на нелегальное положение? Имитировать собственную гибель? Ведь он же один убил Марковых. И он прекрасно знал, что тебе ничего не известно о девочках или тем более о фамильных драгоценностях Марковых. Вот здесь я точно не догоняю! Какую такую угрозу ты для него представлял?
– Моя судьба стала лишь малым фрагментом в той многоходовке, которую он разработал. Ведь он обставил гибель Марковых таким образом, что здесь, у нас, никто не сомневался, что убийство Натальи и Сергея – это дело русских. И следовательно, моя жизнь в опасности. Дескать, у КГБ длинные руки, и в случае чего… Я тоже искренне поверил, что мне грозит опасность. – Чарльз слегка откашлялся. – Но сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что, заставив меня «умереть», Брэдли пытался таким образом выйти на след Сары и Джулии. Он думал, что нас с Сарой связывают не только служебные отношения, что эта женщина любит меня, а потому надеялся, что она выдаст себя, явившись на мои похороны. Ведь если бы она пришла на траурную церемонию, он бы моментально обнаружил Джулию и смог бы проверить, есть ли у нее камни.
Столь хитроумная комбинация даже в голову не пришла Алексу, но она тем не менее имела смысл.
– А потом? Он с тобой встречался, разговаривал хоть раз за все эти годы? И почему он вынудил тебя повторно исчезнуть? Бросить все и уехать из Санта Хелены?
– Он не хотел, чтобы я рассказал тебе правду о том, как было. Говорил, что надо держать язык за зубами ради твоего же блага. Но я знал, что ты не остановишься и продолжишь свои поиски. И боялся, что это может стоить тебе жизни. Вот и решил помочь. А ведь Брэдли был совсем близок к тому, чтобы убить тебя. Ты обнаружил драгоценности, а он следовал за тобой по пятам.
– Большие же у него были полномочия, у этого Брэдли! Вертел как хотел целым правительством! Одно его слово, и вот уже тебя срывают с места и увозят прочь.
– Да! – вздохнул Чарльз. – Власти у него было хоть отбавляй! Но никто не предполагал, что он двойной агент. Думаю, в ходе расследования вскроется еще не одно страшное преступление, совершенное им за минувшие годы.
– А ты? Что ты? Неужели за все эти двадцать пять лет у тебя никогда не было соблазна раскрыться, объявиться живым и невредимым? Скажем, просто для того, чтобы проверить, существует ли реальная угроза твоей жизни.
– Боюсь, ты вряд ли поймешь меня. Первые пять или шесть лет я на самом деле искренне верил в то, что моя жизнь в опасности. Время от времени Брэдли подкидывал мне соответствующую информацию на сей счет. Теперь-то я понимаю, что информация была липовой. Он постоянно расспрашивал меня о Саре, не переставал повторять, что ей пора перестать прятаться и зажить нормальной жизнью. Была и другая ложь, много лжи, но я ему верил. А потом наступил момент, когда я понял, что уже не имею морального права возвращаться в семью и вторгаться в вашу жизнь. Твоя мать снова вышла замуж. У тебя тоже все было хорошо.
– Откуда ты знаешь?
– Я же говорил тебе: я наблюдал за тобой издалека. Видел, как ты ходишь в школу. Присутствовал даже на одной спортивной игре с твоим участием.
Алекс почувствовал противный озноб. Надо же! Отец был так близко, совсем рядом с ним, а он даже не подозревал об этом.
Распахнулась парадная дверь.
– Алекс, это ты? – услышал он голос матери. – С кем ты там разговариваешь?
К счастью, Чарльз стоял к дверям спиной. Он взглянул на Алекса, и тот увидел откровенный страх в глазах отца. Что делать, растерялся он в первую минуту. Как устроить так, чтобы никто из близких не пострадал? Ведь стоит отцу сейчас отвернуться, и с матерью может случиться все, что угодно.
– Мама! – начал он напряженным голосом. – Сделай глубокий вдох и постарайся сохранять спокойствие.
– Что происходит? – прищурилась Кейт.
– Здесь к тебе папа! – Он кивнул Чарльзу. – Обернись!
Отец медленно повернулся к дверям. Алексу показалось, что он смотрит замедленное кино. Глаза матери становились все больше и больше, а потом она издала негромкий возглас и схватилась за сердце.
– Нет! Этого не может быть! – прошептала она, пятясь назад.
Алекс оттолкнул отца в сторону и, подбежав к матери, обнял ее за плечи. Всю ее трясло от шока.
– Кто этот человек? – прошептала она, взглянув на сына.
– Это – папа! Он жив. И все эти годы был жив и здоров.
– Кейт! – с мольбой протянул руку Чарльз к матери. – Прости меня!
Но стоило ему сделать лишь шаг навстречу, как она испуганно заслонила себя руками.
– Нет! Это невозможно! Кошмар какой-то! Вы мне снитесь, да?
– Нет, мама! Все происходит наяву! – Алекс еще крепче обнял мать. – Ты же всегда говорила, что в смерти отца было много подозрительного. Вот потому, как оказалось, она и была ненастоящей.
– Не понимаю! Ничего не понимаю!
– Просто он…
– Позволь, Алекс, я все объясню сам! – перебил его отец и добавил твердым голосом: – Можно войти, Кейт? Позволь мне объяснить, как и почему все произошло.
Кейт бросила вопросительный взгляд на сына.
– Это точно он?
– Да, мама!
Еще никогда он не видел мать такой потерянной, такой неприкаянной и одинокой. Но вот она постепенно стала приходить в себя, и прежнее самообладание почти вернулось к ней. Она выпрямила спину, вскинула голову, плотно поджала губы.