О людях и бегемотах
Шрифт:
— Это неважно.
— Это очень важно, — сказал Арсен. — Я знаю тебя довольно давно, Лева, и не верю, что за последние полгода или около того ты совершил принципиальный прорыв в теоретической физике. Значит, если ты не изобретал этот прибор, тебе его кто-то дал. Мне нужно знать кто.
— Зачем? — спросил Гоша.
— Как зачем? — растерялся Арсен. — Ну…
— Патента на него нет, — сказал Гоша. — Его получите вы, с моей помощью это займет всего пару дней. Мы обязуемся обеспечить вас запасом всех необходимых для производства материалов, включая и этот кристалл. Что вам еще нужно знать?
— Когда Чубайс пришлет ко мне киллеров, — сказал Арсен.
— Мы обеспечим вашу охрану и охрану всего предприятия, — сказал Гоша. — Кстати, думаю, что первым, кто заинтересуется нашим продуктом, будет не Чубайс.
И пришел Борис…
Как обычно, Гоша был прав. Гоша слишком часто оказывался прав, и временами Леву это начинало раздражать.
Вот и сейчас.
Все они знали, что рано или поздно, но к ним придут. И что, скорее всего, придут к ним рано. Как только они подадут документы на патент.
Гоша назвал тройку лиц, которая, по его мнению нанесет им первый визит.
И он угадал.
Лева сидел в кожаном кресле, курил дорогую сигару и стряхивал пепел в хрустальную пепельницу. Не изживший в себе до конца ученого Арсен курил «ЛД» и бычковал окурки в обрезанную жестяную банку, которая стояла на столе, стоившем дороже его московской квартиры. Гоша листал последний выпуск «Авторевю» и скучающе смотрел в окно.
За окном ключом била московская деловая жизнь.
— Никак не возьму в голову, за каким чертом понадобилось снимать офис в центре Москвы, — сказал Арсен. — От производства далеко, из дома добираться замучаешься, сплошные пробки. Сидим тут и ни хрена не делаем.
— Мы ждем, — сказал Лева.
— Чего мы ждем?
— Деловых предложений, — сказал Гоша.
— Какие деловые предложения? — спросил Арсен. — Мы еще ничего не произвели. Мы не давали никакой рекламы. О нас никто не знает!
— О нас знают, — сказал Гоша. — Знают больше, чем ты можешь себе представить. А сидим мы в центре, потому, что в центре сидят все реальные люди. И в центре нас легче найти.
— Это меня и беспокоит! — сказал Арсен.
— И для нас будет гораздо спокойнее, если нас найдут здесь, в нейтральном офисном здании, а не в Подмосковье, на производстве, местонахождение которого строго засекречено.
(Обнесено тремя слоями колючей проволоки под напряжением, вокруг которой круглосуточно дежурит добрая треть от находящихся под непосредственным командованием Левона бригад. Ранее Арсен снимал только один этаж в отдельно стоящем здании, но Лева выкупил у муниципалитета и само здание, и еще пару гектаров земли вокруг него. Само собой, это обошлось куда дороже, чем миллион долларов.)
Открылась дверь, и на тонких шпильках в кабинет вплыла Марина.
— Сделать вам кофе, мальчики?
— Нет, — сказал Лева.
— Нет, спасибо, — сказал Арсен.
— Да, — сказал Гоша. — Конечно.
— Много сахара, много молока? — уточнила Марина.
— Как всегда, — сказал Гоша, расплываясь в улыбке.
— Минуточку, — сказала Марина и уплыла.
С Левиной точки зрения Гоша на гиптианского робота реагировал как-то странно.
Конечно, поначалу Лева сам так на него реагировал, но после того как ему было разъяснено искусственное происхождение объекта его сексуальных вожделений, все постепенно прошло. А Гоша знал, что Марина не человек, знал еще до того, как ее увидел, и все равно вел себя неподобающе.
Например, сейчас только одиннадцать утра, а он выпил уже шесть чашек кофе. Только потому, что она ему их приносит.
— Упс, — сказал Гоша.
Или взять вот это самое «упс», подумал Лева. Какому взрослому человеку придет в голову сказать «упс»? Ребенок разлил теплое молоко. Упс. Разбил мамину любимую вазу. Упс. Собака нагадила на ковер. Упс.
А что может вызвать «упс» у взрослого человека?
Тем более что Марины сейчас в кабинете нет.
— Ого, — сказал Арсен.
Лева ткнул сигарой в пепельницу. Его компаньоны самым нелепым образом пялились в окно, прижав лбы к пуленепробиваемому стеклу. Детский сад, подумал Лева. Даже не подготовительная группа.
На улице, напротив их подъезда, припарковался черный «мерседес». Перед ним стоял джип, из которого на асфальт сыпали люди. Они очень ловко отсекали толпу от «мерседеса» и образовывали свободный проход от пассажирской двери лимузина к подъезду.
— А почему вы уверены, что это к нам? — спросил Лева.
— Потому что это вполне в духе того безумия, что творится у нас в последние дни, — сказал Арсен.
— Аргументация странная, — сказал Гоша. — Но вывод верный.
Через пять минут в кабинет вошла Марина. В ее руках была чашка кофе для Гоши, а за спиной стоял серьезный молодой человек, взгляд которого сканировал помещение не хуже гиптианской разведывательной техники. Не успел молодой человек шепнуть в микрофон, что все чисто, как в кабинет ввалился пассажир лимузина.
— Добрый день, господа, — сказал он, усаживаясь в кресло для посетителей. — Я бы тоже выпил чашечку кофе.
— Добрый день, — сказал Гоша, не показывая лицо из-за журнала.
— Вы по какому поводу? — спросил Арсен.
— А я думал, вы в Лондоне, — сказал Лева.
— Чего я там не видел, в Лондоне этом, — сказал субъект, вытаскивая из кармана паспорт. — В Лондоне пусть Березовский с Абрамовичем сидят, а я — Мальцев Игорь, — он заглянул в паспорт, — Георгиевич.
— Резонно, — сказал Гоша из-за журнала. — С чем пожаловали, Игорь Георгиевич?
— Прекрасно, — сказал Мальцев. — Перейдем сразу к делу. Время дорого, господа. Мое время очень дорого, вам ли этого не знать? А ваше время дорого?
— Весьма, — сказал Лева. — Итак, чем обязаны?
— У меня есть информация о том, что вы запатентовали принципиально новый прибор, — сказал Мальцев. — Судя по тому, что мне рассказали, это нечто фантастическое. Я не верю всему, что мне рассказывают. И все-таки меня это заинтересовало, и я навел дополнительные справки. Патент был выдан, а я не верю, что в патентном бюро выдают бумажки направо и налево. Значит, что-то есть. Вот я и решил выяснить, что.