О проблемах языка и мышления
Шрифт:
Мой четвертый довод: надо считаться с объективным всемирным положением социализма.
Оно не таково, каким было в 1871 – 1914 гг., когда Маркс и Энгельс сознательно мирились с неверным, оппортунистическим, термином: «социал-демократии». Ибо тогда, после поражения Парижской коммуны, история поставила на очередь дня: медленную организационно-просветительную работу. Иной не было…
(В.И. Ленин. Задачи пролетариата в нашей революции. – Соч., XX, 132 – 133 // 31, 179 – 181.)
Товарищи, по вопросу об изменении названия партии, как вы знаете, с апреля 1917 г. в партии развернулась довольно
С другой стороны, начиная социалистические преобразования, мы должны ясно поставить перед собой цель, к которой эти преобразования в конце концов направлены, именно цель создания коммунистического общества, не ограничивающегося только экспроприацией фабрик, заводов, земли и средств производства, не ограничивающегося только строгим учетом и контролем за производством и распределением продуктов, но идущего дальше к осуществлению принципа: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Вот почему название коммунистической партии является единственно научно правильным. Возражение, что оно может подать повод к смешению нас с анархистами, в Центральном комитете было сразу отвергнуто, потому, что анархисты никогда не называют себя просто коммунистами, но с известными добавлениями. В этом отношении имеются всякие разновидности социализма, однако они не ведут к смешению социал-демократов с социал-реформистами и с социалистами национальными и т.п. партиями.
С другой стороны важнейшим доводом за перемену названия партии является то, что до сих пор старые официальные социалистические партии во всех передовых странах Европы не отделались от того угара социал-шовинизма и социал-патриотизма, который привел к полному краху европейского социализма, официального во время настоящей войны, так что до сих пор почти все официальные социалистические партии являлись настоящим тормозом рабочего революционного социалистического движения, настоящей помехой ему. И наша партия, симпатии к которой в массах трудящихся во всех странах в настоящее время, безусловно, чрезвычайно велики, – наша партия обязана выступить с возможно более решительным, резким, ясным, недвусмысленным заявлением о том, что она свою связь с этим старым официальным социализмом рвет, и для этого перемена названия партии будет средством, наиболее способным достичь цели.
(В.И. Ленин. Доклад о пересмотре программы и названия партии на VII съезде РКП(б). – Соч., XXII, 347 – 348 // 36, 43 – 45.)
IV. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС И ЯЗЫКОВАЯ ПОЛИТИКА
1. Две
Буржуазия все более и более упраздняет раздробление средств производства, владений и населения. Она сгустила населения, централизовала средства производства, сосредоточила собственность в немногих руках. Необходимым следствием была политическая централизация. Независимые, едва связанные между собою провинции, с различными интересами, законами, правительствами и таможенными пошлинами, оказались сплоченными в одну нацию, в одно правительство, одно законодательство, один национальный классовый интерес, одну таможенную границу.
35
См. также отд. I, гл. 4.
(К. Маркс и Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии, 21 – 22. 1932 г. // 4, 428.)
Если не по содержанию, то по форме борьба пролетариата против буржуазии является прежде всего борьбой национальной. Пролетариат каждой страны, конечно, должен прежде всего покончить со своей собственной буржуазией.
(Там же, 27 // 4, 435.)
Далее, коммунистов упрекают, будто они хотят отменить отечество, национальность.
Рабочие не имеют отечества. У них нельзя отнять того, чего у них нет. Так как пролетариат должен прежде всего завоевать себе политическое господство, подняться до положения национального класса, конституироваться как нация, он пока еще сам национален, хотя, конечно, вовсе не в буржуазном смысле.
Национальная обособленность и противоположности народов уже теперь все более и более исчезают вместе с развитием буржуазии, свободой торговли, мировым рынком, единообразием промышленного производства и соответствующих ему условий жизни.
Господство пролетариата еще более ускорит их исчезновение. Объединенные действия, по крайней мере цивилизованных стран, являются одним из первых условий его освобождения.
В такой же степени, в какой будет упразднена эксплуатация одного индивидуума другим, будет упразднена и эксплуатация одной нации другой.
Вместе с противоположностью классов внутри нации отпадут и враждебные отношения наций друг к другу.
(Там же, 33 – 34 // 4, 445 – 446.)
На ту же историческую почву, не в смысле одного только объяснения прошлого, но и в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой практической деятельности, направленной к его осуществлению, ставит социализм Маркса и вопросы о национальности и о государстве. Нации – неизбежный продукт и неизбежная форма буржуазной эпохи общественного развития. И рабочий класс не мог окрепнуть, возмужать, сложиться, «не устраиваясь в пределах нации», не будучи «национален» («хотя совсем не в том смысле, как понимает это буржуазия»). Но развитие капитализма все более и более ломает национальные перегородки, уничтожает национальную обособленность, ставит на место национальных антагонизмов классовые. В развитых капиталистических странах полной истиной является поэтому, что «рабочие не имеют отечества» и что «соединение усилий» рабочих по крайней мере цивилизованных стран «есть одно из первых „условий“ освобождения пролетариата» («Ком. Манифест»).
(В.И. Ленин. Статья для Словаря Граната «Социализм». – Соч., XVIII, 26 // 26, 75.)
Развивающийся капитализм знает две исторические тенденции в национальном вопросе. Первая: пробуждение национальной жизни и национальных движений, борьба против всякого национального гнета, создание национальных государств. Вторая: развитие и учащение всяких сношений между нациями, ломка национальных перегородок, создание интернационального единства капитала, экономической жизни вообще, политики, науки и т.д.