О, Путник!
Шрифт:
Краем глаза в это время я увидел третий аналогичный снаряд, вылетающий с галеры. В моём восприятии сама она двигалась очень медленно, почти застыла, но ядра летели значительно быстрее, и я уже предчувствовал конечную точку их траектории, но ничего поделать не мог. Исход первого этапа схватки был явно предрешён не в нашу пользу, и от меня сейчас совершенно не зависел.
Лёжа рядом с КАПИТАНОМ на нижней палубе, я обречённо слышал сначала первый удар по корпусу судна и последующий за ним треск, потом такой же второй. Раздались дикие крики, очевидно, парусных матросов, а затем наступила тишина. Я мгновенно вскочил, перемахнул через КАПИТАНА, раскинувшегося на проходе и явно обалдевшего от такой внезапной
Моему взору предстала печальная картина. Увы, увы… Наше судно потеряло всю надстройку и обе мачты. Вернее, не совсем обе. Одна из них была перерублена наполовину. Палуба обильно обагрилась кровью. На ней валялись искорёженные части тел бедных матросов. Да, не дождались ребята наград и премий. Но держались молодцами, вечная им память!
Из носового люка выглядывал растерянный и бледный КОМАНДИР, не знающий, что делать. Позади меня появились, поднимающиеся на палубу, члены моего славного экипажа. ШЕВАЛЬЕ крепко держал за локоток дёргающуюся и что-то нервно бормочущую ГРАФИНЮ.
ПОЭТ, как ни странно, был абсолютно спокоен. Он с интересом рассматривал неумолимо приближающийся пиратский корабль, стоя в полный рост, и не обращал никакого внимания на лужу крови под ногами. Глаза его как-то странно и лихорадочно блестели, лицо раскраснелось, губы что-то невнятно произносили. Потом я услышал его возбуждённый голос.
— Сир, каков момент! Вот он — истинный экстаз бытия! Вот он — водораздел жизни и смерти! Боже, какие строки и образы сейчас рождаются в моей голове! — безумно закричал ПОЭТ, и ветер в мощном порыве не менее безумно вздыбил его длинные светлые волосы. — Как жаль, что эти великие эфемерности не могут быть навечно отчеканены на небе, на морской глади! О, как слаб и ничтожен человек! Ну, где же ты, Смерть, злобная и вонючая старуха!? Я давно хотел с тобою встретиться! Возьми меня, старая шлюха! Дайте мне меч, пол царства за меч!
ПОЭТ был явно на пути к безумию, если уже не достиг этого мистического, загадочного и, в данный момент, совершенно своевременного и вполне уместного состояния.
— Сударь! — весело заорал я, пересиливая вой мощного ветра, невесть откуда взявшегося. — Вы рано собрались умирать! А как же Поэма!? За вами ещё пара глав, наиотважнейший вы наш! А Летопись!? Я вам, однако, выдал аванс! Неужели весь потратили на бордели, на баб и на игру!? Стыдно, ах как стыдно! Вам явно рано покидать этот бренный, но прекрасный мир! Придётся ещё некоторое время помучиться и покайфовать! А, вообще, в Империи ещё столько одиноких, не обласканных, симпатичных и полных печали вдов, ждущих своих маленьких женских радостей! Кто же им их подарит, как не мы! Бог с ним, с мечом! Где ваше перо, любезный!? Пол царства за перо!
— Содержательная и полностью соответствующая настоящему моменту беседа! Браво, Сир! Даритель Вы наш! Его, оказывается, привлекают необласканные вдовы! Я сейчас так тебя одарю!!! Извращенец! — вдруг возникла передо мною злая и растрёпанная ГРАФИНЯ.
Ну, что за женщина! Во взгляде огонь и решительность, щёчки пылают, в руке длинный кинжал. Ах, как хороша, чертовка! Ишь, ты, однако, как быстро взбодрилась, пришла в себя и восстановилась! Был бы достойный стимул! О, женщины!
Между тем ветер приобрёл характер и силу урагана, почерневшее небо пронзили несколько редких и слабых молний, вслед за ними раздались пока ещё отдалённые и детские по силе грозовые раскаты. Что-то мне это всё напоминает! Где-то мы всё это уже видели и проходили! Вроде бы, те самые рукотворные молнии, но не совсем те! Боже, прошу тебя, — больше никаких молний, ничего сверхъестественного и мистического, только не сейчас! Чуть, чуть попозже! Мне бы разобраться с моими обычными земными, вернее, морскими делами!
— КАПИТАН, на этой яхте, надеюсь, хороший киль!? Она достаточно устойчива!? — прокричал я, увидев старого морского волка рядом с собою.
— Сир, — это самая устойчивая и крепкая яхта в мире! Да к тому же она сейчас без мачт и парусов! Закиньте её на небо и трижды окуните в море, — ничего не случится! Всегда примет своё первоначальное положение. А зачем Вы про это спрашиваете!?
— Да так, имеются у меня кое-какие предчувствия. Не нравится мне погода, ох как не нравится! Готовьтесь на всякий случай к серьёзному урагану, к очень сильному урагану! Всем слушать мою команду! — властно и как можно более грозно заорал я. — Всем вниз! Это приказываю вам я, — ваш Император! Вниз!!! Всем на вёсла, манёвр влево! КАПИТАН, уходим от столкновения, проследите за выполнением моей команды!
Вскоре яхта стала неуклюже, но неумолимо выполнять намеченный манёвр. Сделано это было совершенно вовремя. Тяжелый и длинный, окованный металлом, клык на носу галеры, внезапно вырос вдруг из мокрой мути всего в десятке метров от нас. Еще немного, и он бы протаранил яхту, но она явно успевала уйти от удара. Движение влево увенчалось успехом.
Справа над нами возник высокий борт вражеского судна, облепленного пиратами, обезумевшими и опьяневшими от ярости, злобы и торжества от предчувствия скорой победы. Я сжал в руке ПОСОХ и рявкнул во всю мощь лёгких:
— З-В-Е-Е-Е-Р-Ь!!!
Затем я, неимоверно ускорившись, собрав все силы, огромным мощным прыжком преодолел серую клокочущую бездну, разделяющую два судна, и тяжело приземлился на какую-то палубную надстройку галеры, выбив из неё щепки и металлические гвозди.
ЗВЕРЬ огромной, блестящей, искрящейся чёрной массой скользнул у меня над головой и обрушился в гущу пиратов, скопившихся на палубе. Утробный и ужасный вой потряс всё вокруг, заглушив звуки неба, ветра и моря. Воздух страшно завибрировал, пространство сгустилось.
Я выпрямился во весь рост, закричал что-то весело, безумно и страшно, размахнулся и мощно обрушил ПОСОХ вниз, разрывая ткани корабля, словно тяжёлой кувалдой. Надстройка с треском развалилась подо мною, а я, легко перекувыркнувшись в воздухе, крепко встал на ноги, и снова что-то заорал: дико, угрожающе, бессвязно и пронзительно. Вой ЗВЕРЯ незамедлительно последовал в ответ. Крики ужаса и боли вторили ему со всех сторон.
Кровь вскипела во мне, словно раскалённая лава в вулкане, очнувшемся вдруг от вековой спячки. Адреналин внутри меня кипел и фонтанировал за пределы человеческой сущности, выбрасывая наружу, в чёрную таинственную бездну мироздания излишек сконцентрированной энергии. Аллилуйя войне, аллилуйя!!!
Я выхватил меч и сжал его в правой руке. Плащ, словно чёрная хищная птица, облегчённо освобождённая от оков, соскользнул с моих плеч. Он решительно взмыл в воздух, подхваченный ветром, но затем бессильно запутался в вантах.
— А, а, а, а!!! — дико заорал я.
— Уа, уа, уа!!! — вторил мне Пёс.
ПОСОХ вибрировал и холодно горел в моей левой руке, не обжигая её. Схватка началась…
Пиратов было много, — очень много. Они заполонили всю палубу вокруг меня, что-то кричали, размахивали оружием. Выглядели они так, как и положено выглядеть данной категории людей: самые разнообразные пёстрые и причудливые одежды, смешение кольчуг, кожаных и металлических нагрудников, наплечников, иногда полных лёгких лат. Шлемов почему-то почти ни у кого не было. Сплошь — усатые и бородатые лица, в ушах серьги, в руках, как правило, слегка изогнутые короткие и широкие сабли или длинные кинжалы, а также топорики, видимо, удобные для ближнего абордажного боя, который предполагает значительную стеснённость в пространстве. Совершенно правильно! Быстрота и лёгкость в движениях в это время многого стоят!