О самовоспитании врача
Шрифт:
Безболезненное выполнение врачебных манипуляций не только способствует установлению нормального контакта с больным, но и облегчает работу самого врача. Взять такой обычный диагностический метод исследования, как пальпация живота. Если производить ее бессистемно, грубо тыча пальцами в живот, то ничего, кроме болезненных ощущений у больного и напряжения брюшных покровов, она не даст. Если же выполнять ее методично, нежно, преодолевая напряжение брюшных мышц осторожными движениями полусогнутых пальцев (сильный нажим резко снижает их способность воспринимать тактильные ощущения!), то всегда удается получить весьма ценные данные о состоянии органов брюшной полости.
Или такой повседневный
Современная медицина располагает обширным арсеналом средств и методов, позволяющих свести до минимума неприятные ощущения, связанные с обследованием и лечением больных. Нужно только приучить себя широко и умело ими пользоваться.
В настоящей главе речь пока шла о том, как должен относиться к больному врач. Как же должен относиться больной к врачу?
Прежде всего, он должен уважать своего врача, питать полное доверие к его познаниям, опыту, такту. Очень хорошо об этом говорил еще в 1925 году на Всесоюзном съезде участковых врачей М. И. Калинин: «Если человек отдает свою жизнь врачу, доверяет ему, так он должен этого врача очень и очень уважать, уважать в нем человека, его преданность делу, он должен уважать его как знатока этого дела».
Больной должен пунктуально выполнять назначения врача, его советы, рекомендации. В наших условиях больные нередко бывают достаточно осведомлены о применяемых при тех или других заболеваниях современных методах лечения, новейших лекарственных средствах и пр. Поэтому в ряде случаев врачу приходится, не вдаваясь в излишние подробности, в тактичной и достаточно убедительной форме разъяснять больному рациональность и необходимость выполнения всех предписанных ему лечебных мероприятий.
Наконец, больной должен всемерно помогать своему врачу в его усилиях победить болезнь. Существует образное определение, гласящее, что во всяком заболевании участвуют три силы: болезнь, врач и больной. Если две последние действуют заодно, если больной активно помогает врачу, мобилизуя все свои физические и моральные возможности, то болезнь должна отступить.
В повседневной врачебной деятельности формы такой помощи бывают (различны, а в отдельных случаях и очень своеобразны.
Почти анекдотичный пример такого рода помощи позволим себе описать.
Несколько лет назад в Березниковской городской больнице одному из нас пришлось оперировать по поводу рака желудка 76-летнего колхозника из одного северного района нашей области. Это был могучий, жизнерадостный старик. Операция, проводимая под местной анестезией, представляла значительные трудности: ассистенты действовали робко, не всегда достаточно активно, несколько раз приходилось замечать: «ну возьмите же», «смелее», «вытрите» и т. д. Вдруг в один из таких моментов из-под простыни раздается густой бас оперируемого: «Ба-бы, да помогайте ж вы ему!»
Эта неожиданная реплика оказала свое действие.
Мы имели возможность остановиться только на некоторых сторонах вопроса о взаимоотношениях врача и больного. Но даже этот беглый обзор показывает, сколь сложны эти отношения, как много знаний, проницательности и настойчивости требуется от врача, чтобы отношения эти приобрели должный характер и максимально обеспечивали интересы больного в трудной борьбе с постигшим его недугом.
B наших советских условиях врачи, как правило, пользуются высоким доверием населения. Так будем же достойны этого доверия, полностью отдадим свои знания, умение, опыт, теплоту своих сердец людям, обращающимся к нам за помощью.
VII. Врач в коллективе
В операционной Научно-исследовательского института клинической и экспериментальной хирургии Министерства здравоохранения СССР
Среди рассказов А. П. Чехова есть один, менее известный, озаглавленный «Интриги».
Доктор Шелестов собирается на заседание врачебного общества, на котором должен обсуждаться «инцидент 2-гo октября», главным героем которого он и является. Стоя перед зеркалом и стараясь «придать своей физиономии томное выражение», доктор мысленно рисует себе все предстоящее.
Он явится позже всех... «Все будут говорить, спорить, кипятиться...», а он будет молчать и смотреть в газету. Но вот наконец, когда его имя станет повторяться все чаще и чаще и жгучий вопрос накалится добела, он «поднимает скучающие, утомленные глаза» — и начнет говорить.
Его обвиняют в некорректном поведении на консилиумах, в том, что он «возвышает голос и обрывает коллег...». Что однажды он в присутствии врачей и родных опросил у больного: «Какой это дурак прописал вам опиум?» Но почему все это происходит? Только потому, что «на консилиумах его, Шелестова, всегда поражает в товарищах низкий уровень знаний». Примеры?.. И в воображении ему уже чудится, как будет он выводить всех на чистую воду, срывать с интриганов маски. Он разоблачит «уважаемого товарища» фон Брона, который проткнул зондом пищевод у чиновницы Сережкиной. Он громогласно заявит, как «уважаемый коллега» Жила у актрисы Семирамидиной принял блуждающую почку ва абсцесс и сделал пробный прокол, что вызвало смерть больной; как доктор Бесструнко вместо того, чтобы вылущить ноготь на большом пальце левой ноги, вылущил здоровый ноготь на правой; как товарищ Терхарьянц с таким усердием катетеризировал у солдата Иванова евстахиевы трубы, что у больного лопнули обе барабанные перепонки, и т. д., и т. д. И воспламененное воображение уже рисует Шелестову, что все его недоброжелатели повергнуты во прах и сам он под громкие аплодисменты собрания избирается председателем общества.
Но вот часы бьют семь и пробуждают доктора от сладких мечтаний. Он спешит придать томное выражение своему лицу, но «оно не слушается и становится кислым, тупым, как у озябшего дворняжки-щенка; хочет он сделать его солидным —и теперь ему кажется, что он похож уже не на щенка, а на гуся... Гладит Шелестов на это свое лицо, злится, и ему начинает казаться, что и оно интригует против него... Садится он в пролетку, едет, а холодный ветер бьет ему в лицо, мокрый снег застилает глаза, лошаденка плетется еле-еле. Bce сговорилось, и все интригует... Интриги, интриги и интриги!..
Вот так, в несколько утрированном виде, представил великий писатель вольнопрактикующего врача-одиночку далекого дореволюционного прошлого. Врача, полностью лишенного животворного влияния коллектива, погрязшего в липкой тине обывательщины.
Современному медику даже трудно себе представить ту атмосферу моральной пустоты и житейской пошлости, в которой протекала деятельность такого врача-одиночки. Ведь в наших условиях каждый врач является полноправным членом определенного, большого или малого, коллектива, выполняющего общими силами государственно важную работу по охране здоровья трудящихся. Успешное выполнение ее обеспечено взаимооответственностью и взаимоконтролем всего коллектива и каждого из его членов в отдельности.