О себе (сборник)
Шрифт:
Сократ. Я понимаю, это может надоесть.
Афины. Акрополь, у стены Кимона. Хор священного посольства в Дельфах. Корифей хора — немолод, с курчавой бородой и короткими седыми кудрями. Первый актер — юноша, почти мальчик. В то время как хор, руководимый Корифеем, совершает свои молчаливые передвижения, Первый актер начинает облачаться: он надевает котурны, перчатки, удлиняющие руки, затем толщинки и поверх всего — белый хитон. Потом он надевает маску и вставляет в рот глиняный
Актер (пробует голос). Ой — йя… Эй — йя…
Корифей (Хору). Мы стоим на холме. Над площадью, где судят мудрейшего из греков. Мы сейчас, как великие боги, которые глядели с высот на битву троянцев с ахейцами. И смерть, и победа, и зубы, грызущие прах, — все зрелище. И актеры торопятся отыграть свою сцену.
Актер. Обвинители закончили свои речи, и время отвечать Сократу.
Появляются Мелет, Анит и Ликон — древний старец. Ликонтолько что закончил чтение обвинительной речи. Он садится и тут же засыпает. Вперед выходит Сократ. Хор отступает назад, образуя толпу афинян. Справа появляются ученики Сократа — среди них Первый и Второй. Ропот толпы: «Сократ, отвечай, Сократ!»
Сократ молчит.
Второй. Мне страшно.
Первый не отвечает ему. Ропот толпы.
Сократ. Сначала я хочу задать вопросы обвинившим меня.
Анит. Вопросы ты будешь задавать своим ученикам. Здесь будут спрашивать тебя. Здесь суд, Сократ.
Сократ. Чтобы иметь учеников, надо быть очень мудрым, Анит. Я не знаю за собой подобного качества. Поэтому у меня нет учеников, а есть только — беседующие с Сократом… Афиняне! Вся моя жизнь протекла в этих беседах: я задавал вопросы вам и всегда был готов ответить на любой из ваших вопросов. Позвольте мне не изменять себе и в этот день.
Голоса из толпы (довольные его смирением). Пусть спрашивает!
Сократ. Спасибо, сограждане. (Мелету.) Ты обвинил меня, пифиец Мелет. Но я хочу спросить тебя: давно ли ты меня знаешь?
Мелет (насмешливо). Очень давно, Сократ.
Сократ. Ты уверен, Мелет, что сейчас ты всех нас ловко обманул. Но ты сказал правду. Ты знал меня очень давно, с рождения. И все вы — тоже.
Ропот толпы.
Как только вы появились на свет, вы сразу услышали: «Есть в Афинах хитрец Сократ! Он исследует то, что под землей и над землей. Он добирается до неба — туда, где звезды образуют великий порядок. И этому хитрецу ничего не стоит доказать юношам, что белое — это черное, и не щадит он даже бессмертных богов!» Это говорил обо мне не ты, Мелет, не ты, Анит, не ты, старый Ликон. Это говорили вы все! Это говорила молва!
Ропот толпы.
Есть защита против людей, но против молвы нет защиты. У нее тысячи уст, и у нее громоподобный голос. Ее нет, и она везде! И поэтому я знал
Ропот толпы.
Просто для этого я был недостаточно мудр, афиняне! Единственное, что я осмелился сделать предметом своего исследования, — это человек. Это — я, это — вы, это — все мы, смертные. Я пытался понять, чем нам руководствоваться. Что такое добро и зло в каждом случае. Вот уж семьдесят лет мне, а я все не устаю исследовать человека и удивляться ему. Как много тут неожиданного, афиняне! Порой кажется — добро. Ну совершенно ясно, всем ясно — добро!.. А исследуешь поглубже, и выходит, что — зло, несомненное зло!
Ропот толпы.
Вот слушал я сейчас речь Ликона. Замечательная речь! Как искусно он обвинял меня! И я подумал, какое это прекрасное искусство — красноречие… Но тут же, по вредной своей привычке, усомнился. Точно ли прекрасно искусство красноречия? И вообще, искусство ли оно?
Гневный ропот.
Я разделяю ваше негодование! Сам негодую на себя! И чтобы тотчас развеять мои глупые сомнения, давайте обратимся к мудрому Ликону. (Кричит.) Ликон! Ликон!.. Мудрый старец спит.
Продик (выходит вперед). Я готов побеседовать с тобой, Сократ, вместо Ликона, о прекрасном искусстве красноречия.
Сократ. Как хорошо! Здесь Продик — друг моего детства. Он — искусный оратор и наверняка легко убедит всех нас, что красноречие…
Продик (твердо). Красноречие — прекрасно, и оно великое искусство!
Сократ. Браво! Я чувствую, сомнения отступают. Ну в чем же все-таки его красота?
Продик. Например, в пользе, Сократ, в огромной пользе для владеющего этим искусством.
Сократ. Например?
Продик. Например, если я позову сюда врача… даже самого знающего из врачей… то, обладая красноречием, я легко докажу народу, что понимаю больше в вопросах врачевания, чем этот, самый знающий из врачей. Веришь ли ты, что я могу так сделать, Сократ?
Сократ. Верю.
Продик. Даже больше того, я смогу добиться при помощи красноречия, что сограждане изберут врачом меня вместо этого, наилучшего из врачей.
Сократ (потрясен). Тебя, который ничего не смыслит во врачевании?
Продик. Да!
Сократ. Замечательно. (После паузы.) Но оттого, что тебя изберут врачом, ты ведь не станешь врачом на самом деле?
Продик. Ну конечно, нет.
Сократ (наивно). И не сможешь вылечить никого из нас?
Продик. Ну конечно, нет.