«О» - значит омут
Шрифт:
В 10.00 я пошла в здание суда и провела два часа, просматривая гражданские и уголовные дела, имущественные залоги, судебные постановления, банкротства, браки и разводы.
Не было никаких доказательств того, что этот парень когда-либо скрещивал шпаги с законом. Проблема была в том, что не было доказательств существования самого парня.
Мне дали адрес в Верхнем Истсайде. В своей анкете он заявил, что купил дом в 1970 и жил там, пока не продал его в 1977, но в записях все это время числился другой владелец.
Поскольку
Я отправилась в справочный отдел, где провела такой удачный час неделей раньше. Сняла ветровку, повесила на спинку стула и достала справочник Санта-Терезы за указанные годы.
Опять же, не нашла и следа парня. Перепроверила адрес в Хайнес и Полк и снова ничего.
Ну, разве это не пинок в задницу?
Я собиралась уходить, когда вспомнила о собачьем ошейнике. Достала и изучила бирку, соблазненная телефонным номером. И пяти минут не займет, чтобы заглянуть в Хайнс.
Может быть, я никогда не узнаю всей истории, но смогу подобрать кусочек информации.
Никто меня не заставлял. Мое любопытство было случайным и не заслуживало специального похода в библиотеку. Однако, я уже была там, и затраченные усилия будут минимальными.
Я вернулась в справочный отдел, который начинала считать филиалом своего офиса.
Взяла справочники Полк и Хайнс за 1966 и 1967 годы и уселась за стол, который уже расценивала как персональный. Положила бирку рядом и листала Хайнс, пока не нашла такой же трехзначный районный код. Проследила номера по порядку, пока не нашла тот самый. В обоих справочниках номер был записан на П.Ф. Санчеса. Обращаясь по очереди к Хайнсу и Полку, нашла и соответствующий адрес, хотя название улицы было незнакомым.
По профессии он был строителем, о жене никаких сведений не было.
Я вернула справочники на место, достала телефонную книгу за текущий год и открыла на букве С, где и нашла П.Ф. Санчеса с тем же телефонным номером. Адрес тоже был тем же, на Зарина авеню. Где же, черт возьми, такая?
Я вернулась в свой офис и достала справочник Томаса по округам Санта-Тереза и Пердидо.
Зарина авеню оказалась в округе Пердидо, одна из полудюжины улиц, которые формировали решетку в крошечном городке на побережье, под названием Пуэрто. Название потом перешло в длинное Пуэрто Полвориенто, которое затем сократилось до П.Пол, а оттуда - до Пипхоул (peephole -глазок, смотровое отверстие).
Я села и поразмыслила над географией. Я надеялась, что почувствую себя лучше информированной, что отчасти так и было. Что меня сейчас озадачивало, зачем человеку, живущему в Пипхоуле закапывать свою собаку в Хортон Рэвин, в хороших двадцати пяти километрах к северу. Только очень причудливым сочетанием обстоятельств можно было объяснить выкапывание собачьей могилы в такой дали.
Я задрала ноги на стол, откинулась в своем вертящемся кресле и позвонила Чини Филлипсу в отделение полиции. После двух гудков он снял трубку, и когда я представилась, то услышала улыбку в его голосе.
– Привет, девочка. Надеюсь, ты не обиделась, за то, что я тебя дразнил с эксгумацией собаки.
– Ты знаешь, что нет. Я только рада, что там не была зарыта Мэри Клэр. Извини, что ты зря привлек людей. Я у тебя в долгу.
– Если б мне давали доллар за каждую ниточку, которая никуда не привела, я был бы богачом. В любом случае, это я направил парня к тебе с самого начала, так что не одна ты заварила эту кашу.
– Мне его жалко. Какое унижение.
– Он переживет.
– Так что за история с Дианой Саттон?
Последовала пауза.
– Напомни мне.
– Извини. Я должна была сказать Диана Алварес.
– Репортерша? А что насчет нее?
– Ты знаешь, что она сестра Майкла Саттона?
– Не может быть. Она была очень настойчива, но отнес это на счет ее профессии.
Откуда ты ее знаешь?
– Я не знаю, по крайней мере, не знала до пятницы. Она заявилась в мой офис, уселась и выпалила из обоих стволов.
Я поведала ему печальную историю Саттонов, в конце которой Чини сказал:
– Если бы даже я знал об этом, то отреагировал бы так же. Я подумал, что его рассказ звучит правдоподобно.
– Я тоже. Видимо, Диана сделала своей миссией вредить брату, где только можно. Собака дала ей повод снова этим заняться.
– Подожди секунду.
Он прикрыл трубку ладонью, потом вернулся.
– Мне нужно бежать. Что-нибудь еще?
– Один быстрый вопрос. Можешь сказать, какой породы была собака? Я знаю, что тело должно было быть в плохом состоянии, но ты можешь сказать хоть что-нибудь?
– Ну, она была большая... Килограммов тридцать-тридцать пять, в свое время. Большая часть шкуры была неповрежденной. Шерсть длинная и жесткая, смесь черной и серой, местами с некоторым оттенком коричневого. Выглядит так, что ошейник положили сверху, в последний момент.
– Немецкая овчарка?
– Что-то вроде. А что?
– Ничего. Просто любопытно.
– О, боже. Только не это. Держись подальше от неприятностей, если можешь, - сказал он и повесил трубку.
Я выбрала момент, чтобы позвонить в Феникс, Аризона и просветить директора по кадрам насчет их фантомного работника. Она дала мне номер факса и поросила прислать отчет.