«О» - значит омут
Шрифт:
Они были знакомы по загородному клубу, хотя она исчезла из вида после своего развода.
Она протянула руку.
– Привет, Уокер. Рада тебя видеть.
Он улыбнулся и взял ее руку, наклонившись, чтобы небрежно чмокнуть ее в щеку.
– Эвис. Сколько лет, сколько зим. Как дела?
– Только что вернулась после второго этапа реабилитации. Какая тоска.
– Ну и ну.
– Не говори. Как Каролин и дети?
– Спасибо, хорошо. Что здесь случилось? Авария?
– Полиция получила информацию, что в лесу закопано тело.
Его улыбка погасла.
– Ты шутишь.
–
Она достала из сумочки сигарету.
– Не думаю, что у тебя есть спички.
Уокер похлопал себя по карманам.
– Нет, извини.
Эвис махнула рукой.
– Ничего. Я и так слишком много курю. Ты можешь себе представить? Хортон Рэвин, и копы откапывают труп.
– Невероятно. Никто ничего не говорил, что произошло?
– Нет.Они привезли специально обученную собаку, и когда нашли место, начали копать. Они начали пару часов назад, и никто из них не выглядит счастливым. А ты как здесь оказался? Живешь недалеко?
– Километра полтора в том направлении. Я проезжал мимо, увидел полицейские машины, и мне стало любопытно. А ты?
– На Алита Лэйн. Они перегородили улицу, так что я застряла. Черт, как раз час коктейлей.
– Это случилось сегодня?
Эвис помотала головой.
– Это что-то старое. Они прислали неустрашимую девицу-репортера, так что мы, наверное, обо всем прочтем завтра утром.
Внимание Уокера привлекло движение — два или три полицейских в форме шли под предводительством мужчины, который, должно быть, был детективом по расследованию убийств.
– Кажется, что-то происходит.
– Ну, наконец.
Уокер видел, как детектив что-то сказал женщине в джинсах. Он положил ей в руку какой-то предмет, однако его невозможно было разглядеть. На смену ей подоспела другая женщина, явно осыпая детектива вопросами, пока он шел к своей машине.
Кто-то постучал Уокера по плечу.
– Сэр?
Он обернулся и увидел мужчину средних лет с обеспокоенным лицом.
– Извините, что отрываю, но я бы не советовал парковаться здесь. Полицейсие просили людей очистить территорию. Они сказали, что будут штрафовать тех, кто не послушается.
– Спасибо, но, похоже, что они закончили. Не хочется уезжать, не узнав, нашли ли они что-нибудь.
Мужчина суетливо оглянулся.
– Да. Я думаю, вы правы.
Уокер видел, как информация распространяется среди толпы, стоявшие впереди передают то, что они слышали.
Эвис сказала : «Подожди». Она двинулась вперед среди зевак. Тронула за плечо женщину и начала расспрашивать. Они кратко переговорили. Эвис кивнула, поблагодарила и вернулась к Уокеру.
– Ну, слава богу. Оказалось, ложная тревога. Им удалось откопать всего лишь собаку.
– Собаку?
– Ну да, собаку, домашнего любимца. Весь шум был не из-за чего, но, по крайней мере, я могу поехать домой и принять немного на грудь, для настроения.
Уокер полез в карман за ключами от машины и понял, что забыл их в зажигании.
– Думаю, я тоже поеду. Приятно было тебя увидеть.
Эвис ответила:
– Да, мне тоже. Веди себя хорошо.
Он вернулся к машине и заметил, что она с интересом за ним наблюдает. Он улыбнулся, сел в машину и поехал.
По дороге домой Уокер держал свои мысли на коротком поводке. Он заехал в гараж и подождал, пока его дверь полностью закрылась. Достал из багажника пакет с напитками и держал его, прижав к груди, пока открывал дверь, ведущую из гаража в кухню. Там поставил пакет на стол, бутылки с бурбоном и водкой приятно звякнули.
Каролин оставила записку, которую он не озаботился прочитать. Она всегда напоминала ему о вещах, которые надо было сделать или которые нельзя было пропустить в ее отсутствие.
«Выключи сигнализацию в пятницу утром, чтобы Элла могла прийти и прибраться. Она закончит до полудня. Только проверь, не оставила ли она наружные окна незапертыми. Мусор нужно вынести, чтобы его увезли...». Это всегда было так, его жена управляет событиями издалека.
Он прошелся по дому, отмечая обычные знаки и запахи. Каролин пыталась убрать за минуту до отъезда, но это до сих пор был дом, где жили неуправляемые дети. Ковбойские сапожки Флетчера на ступеньках, жакет Линни на перилах, туфли, кукольная одежда и альбом для раскрашивания на полу. Каролин оставила свое вязанье на столике у дивана, все тот же уродливый шерстяной платок, над которым она трудится годами. Он прошел через гостиную, где она задернула шторы, оставив комнату в золотистом полумраке. Пересек столовую с круглым столом из красного дерева и чиппендейловскими стульями, которые Каролин унаследовала от тетки.
Уокер открыл шкафчик и достал хрустальный стакан из набора Сваровски, который он подарил Каролин на их десятую годовщину. Прошел в гостиную к бару-холодильнику и достал лед. Положил кубики в стакан пластмассовой ложечкой. Это были звуки, которые он любил, прелюдия к облегчению, прекращение беспокойства, которое он знал, скоро наступит. Это было вроде стимуляции перед сексом. Он подготавливал сцену для максимального удовольствия. Если б он увлекался порнографией, он не мог бы достичь большей заботы или самоконтроля, дразня себя приготовлениями, наращивая свое ожидание.
Со стаканом в руке он вернулся на кухню, открыл бутылку с бурбоном и налил себе порцию.
К этому времени проявилась отложенная реакция. Передвижная лаборатория, полиция на холме. Его правая рука начала дрожать так сильно, что бутылка застучала о край стакана.
Он осторожно поставил бутылку и стакан на стол и наклонился над раковиной. Страх хлынул вверх, как желчь, и на минуту он подумал, что его стошнит. Уокер сделал глубокий вдох, пытаясь отбрость тревогу.
Он подошел к телефону и набрал номер Джона.
Джон снял трубку.
– Да.
– Это я.
Короткое настороженное молчание, потом Джон сказал:
– Так, Уокер. Это неожиданно. Что я могу для тебя сделать?
– Ты слышал, что происходит?
– Что бы это могло быть?
Уокер мог сказать, что Джон перебирает бумаги у себя на столе, напоминая ему о том, что все сказанное Уокером будет менее интересным, чем работа перед ним.
– Они раскапывают холм на Алита Лэйн. Копы, собака, лаборатория, техники.
Шуршание бумаг прекратилось.