«О» - значит омут
Шрифт:
– Думаю, что да.
– Я не знаю, что со всем этим делать. Годами я жалела себя, потому что думала, что бабушке нет до меня дела. Теперь выходит, что было такое большое дело, что она шантажировала собственную дочь, чтобы добиться своего.
– Так оно и было. Хорошо, что она проиграла.
– Да, но посмотрите, чего это стоило. Бедная тетя Джин. Я понятия не имела, через что она прошла. Она добилась, чтобы никакой шепот об этом не достиг моих ушей.
Годами я не знала, что у меня есть родственники, кроме нее. Я услышала о них только после ее смерти.
– Женщина, состоявшая из противоречий. Прямолинейная и таинственная одновременно.
Я оглядела его, размышляя, не пропустила ли чего-нибудь.
– Я не хочу, чтобы вы искажали правду. Я приму ее в любом случае.
– Почему такие подозрения? У вас, наверное, «проблемы с доверием», как говорят в народе.
Я засмеялась.
– Может быть. А у вас?
– Нужно быть дураком, чтобы доверять большинству людей. Я думаю, что я умнее.
Я посмотрела на часы.
– Ой. У меня встреча в Белисии, так что нужно ехать. Спасибо за разговор. Мои уста запечатаны.
Хэйл скомкал бумажный пакет и выбросил в урну.
– Если будут еще вопросы, не стесняйтесь звонить.
Только будучи снова в дороге, я поняла, что он так и не ответил на мой вопрос, солгал ли он.
26
Адрес мастерской, который дал мне Шон Дэнсер в Белисии, оказался и его домашним адресом. Сам городок был маленьким, раскинувшимся паутиной между шоссе и пляжем.
Основным источником дохода был туризм, приезжих привлекало расположение и продукция местных производителей которые изготовляли все, от хлеба и сыра, до уникальных вин.
Я насчитала семь художественных галерей на главной улице, где были еще магазины, торгующие ювелирными изделиями, мебелью ручной работы, текстилем и другими уникальными вещами. Бесконечные маленькие гостиницы заполняли узкие улицы, вместе с ресторанчиками, кафе и бистро, достаточными, чтобы обслуживать, как местных жителей, так и многочисленных приезжих. В это время года цены были разумными, и я видела несколько табличек «Мест нет».
Шон Дэнсер жил в одноэтажном каркасном доме, выкрашенном в серый цвет, с намеком на викторианский стиль в его крутых скатах черепичной крыши и резной отделке.
Я постучалась в переднюю дверь и подождала положенные несколько минут, не зная, дома ли кто-нибудь. Дверь открыла молодая женщина, кторой едва ли исполнилось двадцать.
Это было миниатюрное создание с большими зеленоватыми глазами и ореолом черных кудрей. Она была босая, в шортах и завязанной спреди узлом футболке. Правую руку украшали серебряные браслеты.
– Здравствуйте. Я надеюсь, что попала в нужный дом. Я ищу Шона.
– Он в своей мастерской, сзади.
Поскольку она больше ничего не предложила, я поблагодарила, спустилась с крыльца и пошла направо по дорожке. Мастерская представляла собой главный дом в миниатюре, соединенная с ним крытым переходом. Дверь была открыта, и запах клея и свежего дерева стоял в воздухе. Я слышала высокий звук токарного станка. Шон, в комбинезоне и защитных очках, был погружен в работу, что позволило мне изучить его без его ведома.
Он был высокий, с копной темных вьющихся волос. Швы на его белом комбинезоне пропитались древесной пылью. Он склеил концы двух широких плоских панелей и поместил их в зажим. Необработанные доски были сложены у стены. Сотни сверл, маленьких инструментов и деревянных лекал были аккуратно разложены на полках.
Он обернулся и, увидев меня, выключил станок.
– Эй.
– Вы — Шон?
– Точно. Вы, должно быть, детектив из Санта-Терезы.
– Кинси Миллоун. Приятно познакомиться. Вижу, что застала вас за работой.
– Я всегда за работой. Рад, что вы нашли меня.
– Девушка, которая открыла дверь, сказала, что вы здесь.
– Это Мемори.
– Наверное, хотя она и не представилась.
Шон поморщился.
– Иногда ей не хватает хороших манер. Извините. Она не хотела быть невежливой.
– Не за что извиняться. Я пришла увидеть вас.
– Надеюсь, что смогу помочь. Как поживает Дебора?
– Хорошо. Мы прогулялись по пляжу в прошлую среду, и она в лучшей форме, чем я.
– Садитесь, если найдете куда.
– Ничего.
Он присел на край верстака, я облокотилась о стол. Мы немного поболтали, прокладывая дорогу к нужной теме. В конце концов, Шон сказал:
– Почему бы вам не рассказать, что происходит?
– Постараюсь быть краткой.
Я рассказала свою историю, сократив ее до нескольких важных пунктов.
– Старое дело о похищении снова оказалось на виду, по причинам слишком сложным, чтобы вдаваться. Маленькая девочка, по имени Мэри Клэр Фицжу, исчезла в июле 1967 года, и с тех пор больше никто ее не видел.
– Это плохо.
– Очень плохо, но, по крайней мере, есть надежда узнать, что случилось с ребенком.
Насколько мне известно, вы, ваши мама и папа были в Санта-Терезе в то лето.
– Грег не был моим отцом. Просто хотел уточнить.
– Извините. Я не знаю деталей, вот почему я здесь.
– Неважно. Продолжайте.
– Я знаю, что вы трое останавливались у Унрихов. Дебора говорила, что Грег настаивал на получении денег, которые ему оставил дед, чтобы они с Шелли купили ферму...
Шон уже мотал головой.
– Я слышал, как они придумывали эту историю, но это было вранье, до последнего слова.
Дурачки. Не знаю, на что они надеялись. Патрик не поддержал бы этот бредовый план, даже если бы он был правдивым. Деньги были в трасте, и они ни за что не смогли бы наложить на них руку. Ну, может быть, с помощью какой-нибудь махинации с законом, но Грег был не в том положении, чтобы этим заниматься.
– Что он задумал? Можете рассказать?
– Конечно. Грег бросил университет на втором курсе, что значит, он подлежал призыву в армию.