О…
Шрифт:
Я вытаращила глаза.
Простота крамольной мысли потрясала.
Красить яйца без бабушки?! А почему и нет! Но чем?
– Зелёнки в воду добавь, – подсказал дедуля, – вот и получатся зелёные яички.
Некоторое время я изучала дедкино лицо, силясь понять – шутит или нет. Но он был серьёзен, и словно не понимал, почему я сама не додумалась до такого простого решения. Потом ушёл, а я осталась дома одна, но с идеей!
Взяла новую кастрюльку, она была самая красивая. И с зелёнкой мелочиться не стала. Грохнула весь флакончик. Надо ли говорить, что яйца
На следующий день во время праздничного застолья собралось множество родственников. Все хвалили бабушкино мастерство, потому что бабулины яйца были не только красивы, но вкусны и очень прочны.
Нам с дедкой тоже досталось немало внимания.
На наших тарелках лежало по три выкрашенных в тёмно-зелёный цвет яйца, которые даже без скорлупы радовали взгляд сочным ядрёно-зелёным окрасом.
О «Ё»
Ё – моя самая любимая буква. Потому что это самая первая буква, которую я выучила.
Был у меня журнал, «Весёлые картинки» назывался.
Буквы там были нарисованы в виде человечков. Именно разглядывая их, я запомнила свои первые буквы.
Ё выделялась среди остальных. Она была с "глазками". Её легко было узнать в ряду других – таких строгих и неприступных.
Она заглядывала прямо в душу…
И слова на неё начинались все самые хорошие – ёжик, ёлка, ёршик. Ещё в садике у меня был друг – Ёсик.
Потом запомнилась её сестрёнка – без глазок, но с неё Емеля начинался, а Емеля был хороший и смешной. И енот, тоже начинался на «е».
Поглядишь на букву, и сразу вспоминается хитромордый воришка из зоопарка. Тот самый, что украл у меня перчатку, пока я угощала его виноградом.
Были ещё буквы с хвостиком, была даже одна буква с улыбкой, но это уже совсем другая история.
Об утре
Огромное белое чудище, скроенное из тумана, тащит брюхо по притихшей земле.
Никуда не спешит. Вальяжно выбрасывает вперёд длинные полупрозрачные лапы, тщательно выбирая, куда двинуться дальше. Один из отростков пробирается в будку, где, поскуливая, досматривает сон серый дворовой пёс. Стылое прикосновение заставляет верного сторожа вздрогнуть и подобраться, сберегая тепло.
Озябшие кошки, недовольные утренней прохладой, спешат по неотложным делам, исчезают в сизом чреве великана, сливаются с ним в единое целое.
На несколько секунд монстр застыл возле ветхого сеновала. Там в уютном гнезде из сена и старых одеял спят двое мальчишек. Их покой сторожит старый полосатый котище. Левое ухо почти отсутствует, лохматая шерсть местами свалялась, местами вылезла, но в зелёных глазах горит такая решимость, что заставляет чудовище отпрянуть.
Посрамлённое, оно неохотно волочится в сторону клетки, где живут гуси. Рассерженные птицы встречают его воинственными раскатистыми воплями – предупреждают, с ними лучше не связываться. Туманный исполин в смятении замирает…
Тут его и настигают первые лучи солнца, вонзают в неуклюжее тело сверкающие золотом иглы. Агония получается краткой.
Побеждённый гигант тихонько оседает, рассыпается. На прощание всему, до чего успел дотянуться, оставляет алмазную плёнку воды. Она нежно смывает с лица земли остатки сна.
Где-то нежатся в тёплых постелях люди, носятся обрывки фантазий, бренчат будильники, напоминая, что подбирается утро…
Время прощаться со сказками или встречать их.
О потерянной дружбе
С утра разыгралась метель, и к ночи только усилилась. Ветер дул так сильно, что чернота за окном исчезла, сменившись сплошным белым покрывалом, будто зима развешала полупрозрачные шторы из снега, чтобы сиверко их как следует продул.
Маруся коротала этот день с бабушкой, она приехала в гости из деревни, потому что родители уехали в другой город в командировку.
Перед тем как лечь спать, Маруся вытащила сокровища из корзинки с игрушками и показывала их бабушке – пригорбившись, та сидела рядом на диванчике и вязала носки. Для каждой игрушки у бабули нашлось несколько хороших слов, кроме самых последних. Увидев старого жёлтого зайца с оторванным наполовину ухом и пару потрёпанных кукол, бабушка сильно побледнела и перестала вязать.
– Откуда это у тебя? – спросила она у внучки спустя несколько минут, и показала на валяющиеся на ковре игрушки. Бабушкин голос дрожал, но Маруся этого не заметила – она собирала из конструктора поезд.
– Это мне папа дал, а ему его мама, когда он был маленький.
Она бросила конструктор, заинтересованно посмотрела на зайца, затем подняла его с пола и прижала к себе.
– Раз папа уехал, можно, он поспит со мной сегодня? Он такой милашка! – и умоляюще уставилась из-под отросшей чёлки в добрые бабушкины глаза.
– Можно, – согласилась бабушка, улыбаясь, но добавила уже строже: – Только прибери здесь, и пойдём спать.
На пятилетие Марусе купили новую двухэтажную кровать. На втором этаже поселились куклы, а на первом спала она сама. Бабушка сшила ей розовые кисейные занавески. На ночь их задвигали, и Маруся спала, как настоящая принцесса – в сказочном домике.
Забравшись в постель, они долго пели песенки – внучка учила их к новогоднему утреннику в детском саду. Бабушка вязала, Маруся обнимала старого зайца.
– Расскажи сказку! – потребовала она, улеглась на левый бок и приготовилась слушать.
– Что-то у меня голова разболелась, может, сегодня обойдёмся без сказки? – попросила бабушка, голос её звучал чуть глуше и грустнее, чем обычно.
– Ну, баба! – вскрикнула Маруся. – Хочу сказку!
– Хорошо, расскажу. Только схожу, таблеточку выпью, а ты меня подожди.
Бабушка ходила долго и почти неслышно, надеясь, что внучка заснёт раньше. Но ничего не вышло – Маруся ждала.
– Рассказывай! – потребовала она, когда бабушка наклонилась к ней, чтобы проверить, спит она или нет.