Обьект
Шрифт:
— Ох, наивный Эван… Это в вашем мире все одеваются просто да неброско, а в Аркополисе одна модница пытается перещеголять другую. Что ж из того, что шляпа сияла, как дивное сокровище?.. Это и есть сокровище, и стоит оно больших денег. А ведь в Аркополисе живут и очень бедные люди. В трущобах дети с голода умирают, а она напялила на себя эту роскошную шляпу.
— Зачем же вы так грубо говорите?! — возмутился Эван. — Ведь вы не знаете, не видели её.
— А ты, можно подумать, видел… — скептически произнёс Эльзар. — Так — промелькнуло
— Ну а в ту дикарку, которую похитили — разве не сразу влюбились?
Эльзар махнул рукой и произнёс:
— А-а, не будем ворошить прошлое…
— Хорошо, не будем ворошить прошлое, но незнакомку будем искать.
— А зачем? — пожал плечами Эльзар. — Предположим, случится невероятное, и ты вновь увидишь её. И что тогда? Крикнешь ей? Думаешь, она услышит тебя на таком расстоянии?
— Нет. Конечно, не услышит. Но, может, тогда лучше сразу лететь туда, и искать там, на месте?
— Не получится…
— То есть почему не получится?
— Чайки (так зовут моих птиц), не выдержат такого долгого перелёта. Ведь им очень тяжело тащить корзину, даже с одним человеком.
— Так можно остановиться на тех мирах, которые будут попадаться по пути.
— Такая мысль логичная, но, к сожалению, не исполнимая. Миры здесь расположены не так удачно, как тебе хотелось бы, и единственный мир, до которого могут донести чайки — это мир дикарей…
— Но ведь в пространстве между мирами совсем необязательно всё время размахивать крыльями. Там, вроде, никуда не тянет, так что можно передохнуть, а потом и продолжить полёт.
На это старец ответил:
— Мысль логичная, но опять-таки не выполнимая. Я хорошо понимаю, что ты говоришь, а ты попробуй это объясни чайкам. У них есть инстинкты, и эти инстинкты превыше всего. Раз они в воздухе, значит будут махать крыльями. Сил у них не останется, но они и не подумают остановиться, потому что не умеют они думать. Так и умрут, не преодолев даже десятой части пути.
— Так что же делать? — растерянно спросил Эван.
— Ответ очевиден: жить здесь и наблюдать…
— Но я желаю оказаться там, в Аркополисе, увидеть её! — воскликнул Эван.
— Не всегда наши мечты совпадают с нашими возможностями, — ответил Эльзар.
Старец заметил, что таким ответом уж очень огорчил юношу. Тот сразу побледнел, осунулся, в его тёмных глазах сверкнула боль.
Эльзар произнёс:
— Зря ты так расстраиваешься, хотя тебе, в первый раз влюбившемуся, это и простительно. Наблюдая в дальнейшем за улицами Аркополиса, ты увидишь ещё не мало красоток, быть может ещё более пышных, цветущих, нежели та, первая.
— Нет, такого не может быть. Она одна, — совершенно убежденно произнёс Эван.
— Зато миров — девять тысяч…
Надо сказать, что такие слова Эльзара ошеломили Эвана, и он переспросил:
— Сколько-сколько?
— Если быть точным, то в каталоге, составленном моими родителями, и продолженном мною, значится девять тысяч триста восемьдесят два мира. Причём указаны миры наблюдаемые только с этой, тёмной половины водного мира. Миры — повернутые к нам светлыми сторонами. У двух тысяч из этих миров составлены более или менее подробные карты. Что же касается остальных, то они отдалены отсюда на такое расстояние, что даже в этот мощный телескоп представляются лишь пятнами, а многие — точками.
— А в малый телескоп, со светлой половины этого мира, что вы видите? — заинтересованно спросил Эван.
— Вот тебя увидел. Ну а ещё — три тысячи восемьсот шестьдесят четыре мира, не считая, конечно, всяких камешков, на один из которых ты весьма удачно упал. Все эти мира повернуты к нам тёмными сторонами, ну или же видна часть разделенная светом и тенью. И я думаю, в твоей голове уже давно созрела вполне очевидная мысль…
— Может, и созрела, — угрюмо ответил Эван.
Тут Эльзар изрёк торжественно:
— Должно быть центральное светило…
— Ага, — растерянно кивнул Эван.
Юноша вновь вспомнил сияющую широкополую шляпу, и попытался представить обладательницу этой шляпы.
А Эльзар зажёг стоявшую на столе лампу, взял лежавший там же шарик, и поместил его в воздух, между лампой и Эваном.
— Что ты видишь?
— Вижу шарик, — вздохнул Эван.
— Ты видишь тёмную половину шарика, между тем как другая его половина ярко освещена лампой. Так вот: я уверен, что этот шарик наглядно показывает любой из наших, висящих в пространстве миров. Ведь каждый из наблюдаемых миров поделён на тёмную и светлую половины. Должно быть центральное светило, которое постоянно освещает все наши миры, так же как лампочка освещает шарик.
— Ну и где же это светило? — спросил Эван, полагая, что старец сможет дать точный ответ.
Однако Эльзар только покачал головой и ответил:
— Я это светило не видел. То есть, по разделению миров на светлые и тёмные половины, можно высчитать, откуда исходят лучи. Наблюдать, конечно, надо со светлой половины мира. Итак, предварительно надев защитный фильтр на окуляр, чтобы не лишиться зрения от чрезмерно сильно света, я направил телескоп в ту сторону и… ничего не увидел. То есть — такое ясное, ровно залитое светом небо и больше ничего…
— Но все же центральное светило должно быть, — как бы продолжая речь старца произнёс Эван.
— Да, но только мне неизвестно, на каком расстоянии от нас оно находится, — ответил Эльзар. — Вот я тебе сказал: из одного телескопа замечено девять тысяч миров, из другого — почти четыре тысячи. Но ведь эти цифры, совершенно точно, не окончательные. Вот я уверен, если подлететь к самому дальнему из наблюдаемых миров, и взглянуть с него дальше, в другую сторону, то можно увидеть ещё столько же, а то и ещё больше миров. Никто не знает, сколько их. Может, миллионы, а, может, миллиарды…