Обещана дракону, или Счастье по договору
Шрифт:
— Из какого он был рода?
— Мне всегда казалось из рода ГримГайл, — невинно ответила я и опять засмеялась — такое растерянное стало у моего жениха лицо.
— Вы отождествляли меня со злодеем?!
— Да, и по правде сказать, причин изменить личность главного героя, у меня до сих пор нет.
Теперь ГримГайл обиженно насупился.
— Мне продолжать? — поинтересовалась я.
— Даже и не знаю, — вздохнул герцог, заставив меня задуматься. Все-таки он слишком добродушно себя ведет, к чему бы это? — Но давайте попробуем.
— Злодей похитил Розалинду
— Вы знаете, — сказал герцог. — Я даже не могу сказать, кто в сказке положительный герой. Вот смотрите, в вашем повествовании не было и слова о том, что Розалинда леди, поэтому делаем вывод, что она простолюдинка. В пользу этого утверждения говорит и тот факт, что для побега она никаким Даром не воспользовалась.
— И что? — не поняла я, к чему ведет герцог.
— Злодей у нас лорд — это видно и из его имени, и из существования замка и способностей. Вот и получается, что влюбился он в обычную девушку, взял ее в жены, а она ему и яд в суп, и сбежать пытается.
— То есть, по-вашему, она от счастья сознание терять должна, раз лорд на нее внимание обратил, — вспылила я. — Осчастливил, так осчастливил.
— Мы говорим о сказке, — мягко напомнил мне ГримГайл. Положительно, что-то с ним не то творится. — А в сказке, как и в любой ситуации, есть две и более стороны, которые надлежит рассмотреть. Возможно, Лорд привык думать, что он центр Вселенной, и сопротивление Розалинды показалось ему пустым капризом.
Комментировать рассуждения герцога я не собиралась. Отлично понимая Розалинду, в жизнь которой вмешался чужой ей человек, принять сторону злодея я не могла и не хотела. Меж тем мы поднимались по узкой винтовой лестнице наверх. Было темно, но на нашем пути, именно в том месте, где мы проходили, вспыхивали языки пламени, освещая дорогу. Я даже остановилась и рассмотрела их повнимательнее. Огонь горел ровно, ярко и без какого-либо топлива. Под ним не было даже лучины.
— А как это, повелевать огнем? — спросила я.
— А как это, повелевать животными? — в тон мне ответил ГримГайл. Я замялась. Не признаваться же, что и сама не знаю каково это. Но герцог, не замечая моего смятения, продолжил:
— Я огнем не повелеваю, вернее, повелеваю не так, как вы себе это представляете. Он всегда у меня в груди. Он мягкий, он греет, когда я спокоен, и он растет, ширится, обжигает, когда я злюсь. Поэтому я увеличиваюсь в размерах и обращаюсь в дракона, все это для того, чтобы удержать его в себе… чтобы выжить.
— А внешний огонь? Вы же управляете им.
— Внешний огонь, внутренний…. Как ощутить разницу между ними? Дым, такая же часть огня — вдохну его, и вот он внутри меня. Вас понести? — спросил
— Премного благодарна, но обойдусь собственными силами, — я отлепилась от стены и двинулась дальше. Шли мы достаточно долго, и когда лестница окончилась тяжелой дубовой дверью, я облегченно выдохнула, и благодушно решила, что убийство герцога откладывается до лучших времен.
ГримГайл набросил на меня свой сюртук, и немного придержал за плечи. Я недовольно сбросила его руки и отстранилась.
— За одежду спасибо, но прикосновения ваши были лишними.
Герцог промолчал, открыл передо мной дверь, и мы вышли на миниатюрную смотровую площадку, расположенную на самой высокой башне замка. На улице уже стемнело, а удивительно звездное небо и зависшая прямо перед нами луна, создавали ощущение ночников. Спустившееся на башню облако, как будто укутало туманным одеялом, сгрудившиеся вокруг горы. Было холодно, изо рта вырывался пар, но огромный сюртук герцога, который я придерживала изнутри руками, не давал мне замерзнуть.
Подойдя к краю, я с опаской посмотрела вниз. Двор тонул в темноте, и казалось, под нами разверзлась черная, всепоглощающая пропасть.
— Вам нравится? — спросил ГримГайл.
Я обернулась. Герцог стоял в центре площадки и, запрокинув голову, смотрел на звезды. Я бы в таком положении долго не выдержала — точно головокружение бы началось.
— Нравится, — ерничать я не стала.
— Ну что ж, я рад, что в моем доме вам хоть что-то пришлось по душе.
Появилось желание сказать, что в замке мне нравится все, кроме собственно его хозяина, но в кои-то веки решила быть умнее и уклончиво заметила:
— Вы не правы, в вашем доме мне нравится многое.
— Но не я, — посмотрел мне в глаза ГримГайл.
— Но не вы, — признала я, не чувствуя вины — он же сам это сказал.
— Мне странно и непривычно слышать это, но… в общем-то, на эту тему я и хотел с вами поговорить.
Завтра приезжает моя мама-леди ГримГайл.
— Я присутствовала при вашем разговоре с Бейсриком.
— Да…Мне хотелось бы…О, Духи, даже не знаю, как сказать, что за глупая ситуация!
Я улыбалась, и помогать герцогу совершенно не собиралась, хотя примерно представляла себе, о чем будет просить герцог. Конечно, никакой матери не понравится, что невеста ее сына терпеть оного не может. Но у меня на этот счет были свои планы.
— Нам нужно будет сделать вид, что мы влюблены друг в друга, — наконец, определился с формулировкой герцог.
— Может быть, легче разорвать помолвку? — предположила я.
— Нет, об этом не может быть и речи, — отрезал ГримГайл.
— Но почему вы так упрямо стоите на своем?! — не выдержав, я закричала.
Герцог как-то совсем беспомощно на меня посмотрел, тяжело вздохнул, и сказал:
— Я восемнадцать лет отстаивал перед семьей право на невесту не из нашей семьи. И теперь, когда вы уже здесь, и все вроде бы смирились, перестали посылать в мой замок дракониц, мне придется всё разрушить только из-за того, что моя матушка не вовремя приезжает?