Обещание любви
Шрифт:
— Значит, ты решил, что девять часов вечера — самое подходящее время для такого объяснения? Как ты посмел просто заявиться сюда, как будто ничего не произошло, когда все думали, что ты уже много лет мертв? После всего, через что ты заставил пройти Хлою, через что заставил пройти мою мать, и через что заставил пройти меня? Как ты можешь просто появиться без единого звонка и ожидать, что все будет хорошо, что мы просто встретим тебя с распростертыми объятиями, как будто ничего и не было?
— Сын, у тебя есть право злиться…
— Мне не нужно ничье разрешение, чтобы злиться, и уж точно не твое, — парировал я.
— Джекс, — мягко прошептала Хлоя, — может быть, вам не стоит сейчас затевать яростный спор. Возможно, стоит выслушать его, чтобы он смог спокойно уйти. — На лице Хлои было озабоченное выражение, она стояла возле меня, стараясь быть как можно дальше от отца.
Затем я вспомнил, о чем наш акушер-гинеколог предупреждал нас. Хлое нужно избегать стресса и быть спокойной во время беременности, чтобы избежать возможных осложнений. Поэтому я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями.
— Отец, — наконец, сказал я после долгого молчания, — я не хочу расстраивать Хлою. Это может навредить ребенку. Поэтому спокойно выслушаю то, что ты скажешь — ради них. Но после того, как закончишь свою историю, ты уйдешь отсюда и больше никогда не вернешься без приглашения.
Он кивнул, соглашаясь.
— Я просто хочу рассказать тебе, что произошло.
Я взял Хлою за руку, и мы подошли к соседнему дивану, присев напротив отца.
— Давай. Скажи нам, почему ты не умер.
— Думаю, мне следует начать с самого начала, чтобы все обрело смысл.
— Начинай.
Я подозрительно смотрел на отца, наблюдая, как тот несколько секунд обдумывает, с чего начать. Буря противоречивых эмоций захлестнула меня. Мне было трудно осознавать тот факт, что мой отец все еще жив.
— Итак, несколько лет назад, до и после того, что произошло между мной и Хлоей… — Он сделал паузу и посмотрел на Хлою, которая опустила взгляд в пол.
— Не нужно втягивать Хлою в эту историю, — перебил я, чувствуя, как во мне снова нарастает гнев.
Но он проигнорировал мой комментарий и продолжил:
— Я был несколько неосторожен с некоторыми студентами, чем не горжусь. Не знаю точно, как это произошло, но в Университете узнали и начали расследование. Как вы знаете, я был там профессором биоинженерии. Поэтому, помимо лекций, активно участвовал в текущих исследованиях для университета. Во время расследования моих действий руководство обнаружило больше, чем ожидало, и привлекли к делу ФБР. Видите ли, они обнаружили доказательства того, что я продавал некоторые из текущих лабораторных исследований университета по биоинженерным химикатам и болезням подпольной экстремистской группе.
Хлоя тихонько ахнула.
— Ты это сделал? — резко спросил я.
Отец кивнул.
— Когда они впервые обратились ко мне, я не знал, что это экстремистская группа. Они предлагали большие деньги только за исследования. Насколько я знал, это мог быть другой конкурирующий университет, пытающийся получить коммерческую тайну, или какая-нибудь частная исследовательская лаборатория, желающая получить доступ к нашим передовым исследованиям. Но я не знал, кто они такие, и мне было все равно. В то время деньги казались слишком заманчивыми. — Он замолчал и, к моему удивлению, выглядел пристыженным. — Думаю, через некоторое время у меня появилось ощущение, что они покупали эту информацию вовсе не для законной организации. Но к этому моменту я уже слишком глубоко увяз и боялся сказать им «нет».
— Когда узнал, что университет собирается копать под меня, я забеспокоился о том, что они найдут. Поэтому начал обдумывать план побега, потому что знал: если они узнают, мне придется исчезнуть.
— Как ты исчез? — спросил я, и вопрос прозвучал прежде, чем я понял, что задал его.
— Помнишь моего старого приятеля Сэмюэля Моррисона?
— Доктор Моррисон? Тот, что лечил тебя, когда у тебя обнаружили рак?
— Да, я знаю его очень давно и знаю о нем некоторые секреты, которые ему не хотелось бы обнародовать. Так что мне не потребовалось прилагать слишком много усилий, чтобы заставить его согласиться инсценировать мою смерть. Он является главой онкологического отделения, поэтому у него был доступ к большому количеству ресурсов в больнице. Он подделал все мои анализы и карты, чтобы показать, что у меня рак простаты, и мы убедились, чтобы я быстро умер. И под предлогом этого неизлечимого заболевания я приказал своим адвокатам немедленно составить новое завещание, предписывающее немедленно кремировать мое тело после смерти.
— А мама знала об этом? — спросил я.
— Нет, она бы не поняла.
— Но… — заговорила Хлоя.
Я повернулся и удивленно посмотрел на нее.
— В чем дело?
— Те письма… которые ты писал моей маме. Я, должно быть, перечитала их сотню раз, когда нашла. Там было одно, в котором ты написал, что скоро умрешь от рака.
Он понимающе кивнул.
— Да. Ну, я знал, что мне придется сделать свою смерть убедительной, просто на случай, если кто-нибудь что-нибудь заподозрит. Поэтому провел несколько дней, воображая, что у меня действительно рак простаты, и делал то, что, по-моему, сделал бы, если бы действительно умирал, и это включало в себя написание всех этих писем твоей маме.
— Ох. — Хлоя неловко заерзала.
— Так куда же ты отправился после того, как инсценировал свою смерть? — вмешался я, меняя тему разговора.
— Я нашел парня, который помог мне с новой личностью и все устроил. Сэмюэль распорядился, чтобы один из трупов неизвестного был кремирован вместо меня. И с тех пор я живу в разных частях Южной Америки.
— Тогда почему ты вернулся сейчас? Не боишься, что ФБР найдет тебя и выяснит, кто ты на самом деле.
— Да, я знаю, что это рискованно, но я вернулся ради тебя.
— Меня? — Я недоверчиво посмотрел на него.
— Да, тебя. Ты мой сын, Джексон. Теперь ты моя единственная семья. Когда я услышал, что ты и твоя красавица жена ждете ребенка, я понял, что больше не могу оставаться в стороне. У меня осталось не так уж много лет, и я устал жить в бегах. Мне хотелось быть рядом, чтобы увидеть своего первого внука.
Мое тело напряглось из-за того, что он упомянул Хлою.
— Откуда ты узнал о беременности? — Я подозрительно прищурил глаза.
Он издал легкий смешок, который заставил мою кровь закипеть.