Обходной путь героя
Шрифт:
– Хочу спросить, отец мой, – снова заговорила Бэлла. – Говорят, что фантомы – не всегда призраки… то есть не все они происходят от умерших, иногда их попросту создают.
– И что?
– Ведь вы тоже это умеете, правда?
– Ха, аппетиты растут! – хмыкнула Мишка. – Еще не наигралась в куклы, сестренка?
– Это не куклы, – возразила принцесса. – Это много серьезней. И любопытней. Тут образуются как бы подобия людей.
– А куклы – кто?
– Они не живые. Не умеют ни двигаться, ни говорить.
– Здешние – да. Но вот
– Все равно – это не то.
– А то – не это, ну да…
– В такие поделки не вложишь душу – в них нет личности.
– Это вопрос формулировки и дело техники, – не согласилась Мишка. – Еще годков пять-десять, и вещи станут умнее людей… что, впрочем, не так и трудно.
– Но здесь-то этого нет? И увижу ли я когда-нибудь такие диковины…
– В самом деле, приходится ограничивать себя местными средствами, – сказал Светлан. – На безрыбье и магия – наука.
– А заодно и техника, – фыркнула ведьма. – От бедности чего ни придумаешь!
– Задачка-то впрямь любопытная, – заметил он, поневоле увлекаясь. – И состоит она вовсе не в том, чтобы смастерить человекоподобную образину и вынудить ее двигаться, – тут надо действовать тоньше. Фантом не должен быть машиной, во всем покорной создателю, – это топорная работа, недостойная истинного кудесника. Образы начинают жить, лишь когда становятся достаточно сложными. Но чтоб вообразить их настолько полно, одной фантазии мало – требуется упорство. А вынуждать их дергаться, точно марионеток, – кому это в кайф?
– И что, этих двух качеств хватит для чуда? – с сомнением спросила Мишка.
– Еще нужны чары, – ответил богатырь. – Без них каши не сваришь. Это из главных проблем: накопить вдосталь магии… либо заимствовать у кого.
– Ну, тебе-то есть у кого брать, – сказала Мишка. – Сам говорил: у Канала этого добра столько!.. Черпать не перечерпать.
– Сложность в том, что я не люблю занимать, – ответил он. – Во всяком случае, у таких, как Канал. Вдобавок это чревато внезапностями. Поэтому до сих пор я больше пробавлялся фокусами, чем творил всерьез. А ныне и вовсе решил сменить… э-э…
– Ориентацию? – с готовностью подсказала ведьма.
– …направленность. Как уже объяснял нашему корольку, ипостаси лучше не смешивать.
– Иные маги заимствуют Силу у демонов, – сказала Изабель. – Наверно, это не очень хорошо?
– Демонов опасно вызывать – чуть промахнешься в расчетах, и они оседлают тебя. А в иных даже вселяются, превращая в свои оболочки.
В этот момент к их компании примкнул четвертый – без единого шороха призрак скользнул по палубе к людям. К счастью, он не завис в воздухе, поскольку кое-какую массу уже успел накопить, и даже тень все ж отбрасывал, пусть и бледную.
Сколько же бедняге лет? – подумал Светлан. Или тут счет на столетия? Впрочем, этот корабль не выглядит старым, а ведь страж сокровищ, судя по всему, был
– А этому чего нужно здесь? – пробурчала Мишка. – Ишь, пристроился!
– По-моему, он не злой, – сказала Изабель, вглядываясь в призрака. – А что сердитый – так от такой жизни ожесточиться нетрудно.
– Как ни крути, а хозяин тут – он, – заметил Светлан. – Или кто-то из его потомков.
– Да где ж искать его потомков, если он сам вряд ли помнит, из какой страны? – пожала плечиками ведьма. – И осталась ли она на здешней карте?
– Тем не менее парень в своем праве. И не нам его прогонять.
– Между прочим, это чучело должно ощущать Темный мир гораздо лучше нас – поскольку само принадлежит ему наполовину.
– Тогда с какой стати мореход жмется ко мне?
– Полюбил, – хихикнула Мишка. – Во всяком случае, проникся.
Затем она вернулась к прежней теме:
– Вот мне нравится волшебство, когда щелкнешь пальцами – и человек голый. А все, что он так старался спрятать, оказывается на виду.
– Не думаю, что от такой наготы в мире прибавится радости, – возразил Светлан. – Это не волшебство – хулиганство.
– Зато как весело!
– Ну да, особенно тому бедолаге. Это тебя хлебом не корми, дай посветить голой попкой. У Жанны набралась, да?
– У нас все по-честному, – заявила девочка. – Как говорят, товар – лицом… а также всеми иными частями.
– Тебе легко быть честной, – сказал он. – Как ни поверни – картинка. А что бы запела, если б «иные части» не соответствовали? Одно дело – хвастать совершенствами. Но если их нет?
– Я бы удавилась, – ответила Мишка, подумав.
– Ну-ну, не надо крайностей.
– Ведь голышей потому и гоняют, что большинство прочих – уроды. И называют это моралью. Вот взять, к примеру, старых греков…
– Лучше тогда молодых.
– Уж они следили за собой. А скрывать всегда проще, чем исправлять!
– Вот и займись таким чародейством, – предложил Светлан. – Можешь даже фирму открыть – по устранению изъянов. Отбою не будет от клиентов. А там, глядишь, нагота войдет в моду. И ведьмы наконец попадут в законодательницы.
– Я тебе кто, скульптор? – фыркнула девочка. – Буонарроти, ага. Буду отсекать лишнее. А иным – прибавлять. Или даже от одних пересаживать к другим. Такое можно нагородить!..
– С живыми людьми?
– Да отчего ж – с живыми? – усмехнулась она. – И даже не с людьми – с их отображениями. А кроить сразу набело… Что я, дикая?
– Ты аккуратнее с этим, – остерег Светлан. – Черт знает, как баловство с отражениями может сказаться на оригиналах. Во многих странах, как знаете, запрещено рисовать человека.
– А если отображать, не рисуя? – сейчас же зацепилась Мишка. – Существуют же и словесные портреты – я не имею в виду криминалистику.
– Думаю, что и в литературе шалости могут аукнуться. Ведь бог знает, как отзовется слово. Особенно, если угодит в нестойкую душу.