Обитель душ 2. Эфемерность величия
Шрифт:
— Демоница! — не подумав, ляпнула девочка.
— Чё ты там вякнула? — подбоченилась Зарина.
Имбер хлюпнула носом и до упора вжалась в спинку кресла.
— Мы... мы... Так мы ее все-таки утопили? — прошептала девочка, в панике совершенно забыв, что на самом-то деле они с Зариной спасали девушку, а не топили.
— Девица жива, цветет и пахнет, — смилостивилась Зарина.
— Правда? — не поверила Имбер. В больших глазенках вспыхнула искра надежды.
— Насчет «цветет и пахнет» не уверена, но что жива, это сто процентов.
— Слава богам Воды, — выдохнула абсолютно обессиленная Имбер, скатываясь по спинке кресла.
— То, что вам не удалось закончить начатое, не избавляет тебя от наказания, воровка, — буркнул Хонор, тихо бесясь, что от его персоны ускользнуло всеобщее внимание.
— Но как же так? — У Имбер задрожали губы. — Почему я? Наказывать меня из-за такого пустяка? Другие куда больше виновны! При этом они осознанно нарушают Закон! Взять хотя бы тех же крестьян, которые повсеместно приобретают нелегальную магическую пыль, чтобы улучшить свой урожай. Что-то вроде «хочу, чтобы мои овощи были первоклассными и уж, конечно, лучше соседских. Посыплю их пылью, чтобы тыквы по размеру были, как груди у великанши, чтобы помидоры были, как ягодицы великанши, чтобы огурцы были, как...»
— Достаточно! — вскричал пунцовый Хонор.
— Эй, эй, Бюрократишко, зачем остановил Коротышку? — возмутилась Зарина. — Она же так интересненько рассказывает.
— В любом случае твое деяние — это ни какая-то там мелочь. — Хонор в который раз уже стукнул кулаком по столику. Предмет мебели стоически выдержал атаку. — К тому же не все эти крестьяне попадаются. Не пойман — не вор. Что касается тебя, воровка, ты не с дурацкой магической пылью дело имела, а печать локального уровня украла. Ты, правда, считаешь, что тебе это с рук сойдет?
Глаза Имбер стали большими. Внезапно ее накрыл такой ужасающий приступ паники, что из головы девчонки вылетело все разом — в том числе и то, что она прикована к креслу. Попытка побега опять не удалась, Имбер дернуло назад с такой силой, что ее худосочное тельце приземлилось на столик и чуть не сбило с ног Старшего Советника. Пошатнувшись, Хонор по инерции вцепился в первое, что попалось под руку. Этим первым оказалось запястье ошалевшей от страха Имбер.
В следующую секунду все стихло. Сцена напоминала стоп-кадр — кто-то нажал на паузу, и фильм остановился. Ни Имбер, ни Хонор не шевелились, глядя друг на друга с диким ужасом.
Зарина бросила быстрый взгляд на Таддеуса. Тот непонимающе смотрел на застывших.
— Эй, кончайте статуи изображать! — Громкий голос Зарины прорезал тишину, и обе «статуи», издав нечеловеческие вопли, отпрянули друг от друга.
Имбер запрыгнула с ногами в кресло и чуть не перевернула его, лишь малый вес девочки не позволил креслу проиграть в этой битве. Хонор ударился бедром о подлокотник собственного кресла — сильный удар, синяк обеспечен.
— Что случилось? — Таддеус вскочил на ноги, не зная, то ли за меч хвататься, то ли хватать и успокаивать кого-то из этих двух.
Зарина тоже вскочила, но сделала это исключительно за компанию. То, как Коротышка и Бюрократишко отреагировали друг на друга, напомнило ей веселую сцену недавнего близкого знакомства парней с ее камнем Душ.
— Хонор. — Таддеус настороженно следил за приятелем, которого била крупная дрожь. — Что с тобой?
Старший Советник шумно сглотнул и поднял руку. Дрожащий палец указывал на вжавшуюся в кресло Имбер.
— Она... Она стихийник!
— ЧТО?! — Таддеус непроизвольно отступил назад.
— Ни фига себе. — Зарина оживленно вглядывалась в маленький силуэт. — Настоящий стихийник?
Хонор кивнул.
— Стоп, но как?.. — Девочка впилась глазами в Хонора. — Как ты узнал?
Из тени кресла вынырнула голова. Имбер, выпятив нижнюю губу и указав пальцем на Хонора, прохныкала:
— Но ведь он... Он тоже стихийник!
Зарина не сразу вспомнила, что упавшую челюсть следует возвращать на место.
Глава 4. Принцип обезьяны
Стой, девочка моя, остановись,
Земля-батут тебя бросает ввысь,
За прытью не угнаться мне твоей,
Однако ты бросать меня не смей!
Стой, девочка моя, замедли бег,
Ты вспомни: я же просто человек.
Как быть мне наравне с тобой?
Такой волшебной огненной стрелой?
Стой, девочка моя, дай отдых телу,
Но ты — стрела, ты рада беспределу!
Тебе неважно, я отстал иль нет,
Ты с ветром исполняешь пируэт.
Твой силуэт скрывается в ночи,
Как бы сказав: «Попробуй закричи,
Останови меня, поставь на паузу бег!»
Но это словно прекратить движенье рек!
Стой, девочка моя, остановись,
С небес, прошу, ко мне спустись...
Ты мчишься средь городских огней,
А что же я? Я глупенький плебей...
Худые пальцы отбивали странноватый ритм. От него веяло нервозностью и хип-хопом. В Хоноре определенно гиб талант.
— Прекрати барабанить, — попросил Таддеус. Он массировал себе виски и болезненно жмурился.
Хонор перестал барабанить и скрестил руки на груди.
— Прости, конечно, что раздражаю тебя, — буркнул Старший Советник, — но меня почему-то до смерти пугает реакция девчонки, сидящей рядом с тобой. Она уже минуту молчит и пялится на меня. Я практически слышу, как в ее мозгу безостановочно работает сверхрезультативный механизм гадливости.
Таддеус скосил взгляд, ловя в поле зрения свою рыжеволосую правительницу. Сказать по правде, ее состояние его тоже слегка тревожило. Зарина сидела в одной позе уже целую минуту и вроде даже не мигала.
— Пошла вторая минута, а она еще не изрекла ни одной язвительной фразы. — Хонор с подозрением оглядывал девочку. — Это что, последствия шока? Или новый способ издевки? Святая Земля, молчание этой Змеюки пугает больше ее мерзкой трескотни!
— Кончай базарить о моей персоне, будто меня здесь нет.