Обитель душ 2. Эфемерность величия
Шрифт:
«Забавная ситуация, — угрюмо подумала Зарина. — Сейчас я буду лупить солдат собственного воинства. Хотя мне не впервой».
Вспышка света озарила темноту проулка, и солдаты, отвлекшись, бросились прикрывать глаза. Зарина наклонила голову, сквозь вылезшие из-под шапки и упавшие на лицо волосы, она настороженно разглядывала силуэт, очерченный четкой линией в проеме открытой двери на фоне света. Силуэт обладал тонкой талией и широкой воздушной юбкой.
— Кармель Бонне, — вырвалось у одного солдата. Он осекся и смущенно произнес: — Я хотел сказать, госпожа Бонне.
Яркий свет больно резал глаза, но Зарина упрямо следила за девушкой, которая изящной поступью сопровождаемая чуть слышным шелестом платья начала спускаться по ступеням. Позади нее на дверной раме висел колокольчик. Видимо, это был черный ход кабаре «Ожье-Рашель».
Кармель Бонне ступила на мощенную поверхность. Белое платье с длинными рукавами и воздушно-пышными воланами на плечах, переливающееся серебристыми блестками, превращало ее в скользящего по воздуху лебедя. Высокая прическа с начесом из пышных каштановых волос делала ее старше, чем она была, хотя Зарина готова была поклясться, что этой девице лет семнадцать—восемнадцать, не больше.
Взгляд светло-карих глаз, в глубине которых на миг вспыхнула искорка, отразившаяся от пьянящих огней двуликой улицы, покинутой Зариной в слишком спешном порядке, пробежался по солдатам и остановился примерно в районе переносицы Эштель. А потом Кармель подмигнула ей. У Зарины вытянулось лицо. С чего бы незнакомой девице ей подмигивать?
— Офицеры, — приласкал слух приятный голос.
Уши у солдат мечтательно заалели.
— Госпожа Бонне! — Высокий офицер отвесил Кармель поклон. Его коллега не стал утруждать себя таким глубоким поклоном и лишь приветственно кивнул. При этом оба восхищенно глазели на девушку.
— Что делают благочестивые господа на улице в столь поздний час? — Госпожа Бонне наградила обоих приятной улыбкой. — День полон был трудовых подвигов. Неужели воля храбрых офицеров настолько сильна, что не позволяет даже мечтать об отдыхе?
Мужчины взволнованно зарделись. Внимание юной девы льстило им. Зарину подмывало ляпнуть что-нибудь колкое, но она стойко держалась во имя прекрасной актерской игры Бонне.
— Нам не в радость патрулировать, но мы стараемся ради безопасности города, — пояснил высокий офицер, широко улыбаясь.
Выражение лица Кармель стало еще более доброжелательным. Она скользнула к Зарине.
— О, как приятно знать, что мы под защитой сих господ. — Она легонько поклонилась офицерам, отчего те засияли как новенькие лампочки. Одновременно Зарина почувствовала, как ее запястье обхватывают тонкие пальчики. Девочка повернула голову и встретила предупреждающий взгляд Кармель. Движение не укрылось от солдат.
— Э... Госпожа Бонне. Вынужден просить вас отойти в сторону.
— Почему же? — Голос девушки был наполнен искренним удивлением.
Высокий офицер было направился к ним, но на полпути остановился, смущенно улыбаясь. Его товарищ с места не сдвинулся. Он поглядывал на них и нерешительно переминался с ноги на ногу.
— Мальчишка нарушил комендантский час. В это время запрещено переходить на трехликие улицы, — пояснил Высокий. Он выглядел сконфуженным. Лицо слишком явно отражало чувство вины. За его спиной офицер прятал глаза, будто стараясь не замечать открытое и честное лицо госпожи Бонне. На Зарину накатило любопытство.
«Чего это они мнутся перед этой фифой, как какие-то нашкодившие детки? Во дела!»
— Вы совершите большую ошибку, если заберете этого мальчика, — спокойно сообщила Кармель.
Высокий офицер нахмурил брови.
— Отчего же, госпожа?
— Будет жаль, если мой помощник незаслуженно понесет наказание всего лишь за то, что подзадержался у черного хода, выбрасывая мусор.
Три пары глаз уставились на нее. Солдаты с недоверием, Зарина с неприкрытым удивлением. Госпожа Бонне лучезарно улыбнулась, умудряясь при этом всех присутствующих одаривать вниманием в равном количестве.
— Он — ваш помощник? — Солдат дернул подбородком, указывая на Зарину. Эштель подавила в себе порыв в ответ показать ему средний палец.
— Да, господин офицер.
— И выходил выбрасывать мусор аж до первого перехода на трехликую улицу?
— Любопытство крайне сильный противник в борьбе с разумом, а особенно если битва происходит в голове незрелого дитя.
Юная Бонне так и источала благожелательность. Зарина хмыкнула про себя. Вот собака! Умеет же расположить к себе!
— Тогда просим прощения за нашу ошибку. — Солдат поспешил отвесить вежливый поклон. Его товарищ на этот раз тоже не поленился последовать этикету. Зарине даже показалось, что тот от усердия едва не поприветствовал лбом направленные ввысь мыски своих блестящих сапог.
— Ни я, ни мой помощник не в обиде, — ласково осадила их Кармель. — Счастье знать, что воинство Королевства Водолея настороже и покою жителей Наркисса ничего не грозит.
— Главное не выходите ночью на трехликие улицы. И тогда мы сумеем вас защитить, госпожа Бонне, — радостно пообещал низенький солдат. Девушка послала ему отдельную улыбку, и тот растаял.
— Нам пора идти, госпожа Бонне. — Высокий хлопнул товарища по спине и через плечо отсалютовал девушке. Та в ответ помахала правой рукой, пальцы же левой руки переплелись с пальцами Зарины.
— Удачи вам в подвигах, храбрые воины, — от души пожелала Бонне. — Не забывайте об отдыхе. С нетерпением ждем вас в нашем варьете!
Последнее, что увидела Зарина, это блаженные физиономии солдат, скрывшихся за углом. А потом на глаза натянули ее же собственную шапку. Тонкие пальцы шутливо потрепали девчачий нос, и рядом с ухом раздался голос Кармель:
— И как же ты оказался на трехликой улице в комендантский час?
Зарина резко дернула за козырек, водружая шапку на место, и хмуро уставилась на девушку. На языке вертелось большое количество насмешливых комментариев, но девочка не спешила их озвучивать. Все-таки эта леди вытащила ее из передряги. Нет, скорее, она сорвала потенциально офигительную драку. Жалость какая. Но, елки-палки, сделала это так изящно, слов нет. И злоба у Зарины как-то совсем не просыпалась. Интересненько.