Обман и желание
Шрифт:
Дверь в приемную открылась: вышел худой мужчина, одетый в спортивную куртку из дешевого твида и широкие короткие брюки. Дина в ожидании взглянула на него, но он прошел мимо, даже не обратив на нее внимания. Еще один ищущий работу? Дина почувствовала, как заныло сердце. Может быть, Кендрикам нужен только мужчина?
Текли минуты. Дина взглянула на секретаря, но та продолжала безжалостно стучать по клавишам в маленькой комнатке, кажется, совсем забыв о посетительнице. Дверь снова открылась, и вышел другой мужчина, очень высокий, с темными вьющимися волосами
Дина поднялась ему навстречу, разглаживая складки на юбке, которая уже стала узковата ей.
— Мисс Маршалл? голос очень гармонировал с внешним обликом — низкий, с легким западным акцентом.
Дина кивнула. Глаза цвета морской синевы оценивающе оглядели ее. Дине показалось, что они видят ее насквозь, открывая все ее самые сокровенные секреты. Она почувствовала, как щеки заливаются краской.
— Меня зовут Ван Кендрик. — Его глаза остановились на ее лице, он дружелюбно улыбнулся своими довольно чувственными губами. Извините, что заставил вас ждать. Думаю, будет удобнее пройти в кабинет?
— Я не совсем понимаю, почему вы хотите работать у нас, мисс Маршалл, — говорил Ван Кендрик. — Строчить башмаки — это не совсем подходящее занятие для человека с вашими навыками.
Дина, замерев, уставилась на светильник. Она не ожидала такого вопроса и не знала, что ответить.
— Я не могу остаться в колледже. Недавно я потеряла маму.
— Понимаю. — Он посмотрел на нее и, несмотря на ее самообладание, увидел, как уязвлена ее душа. Это было его первым впечатлением о ней.
Ее ранило что-то или кто-то, ее угнетала какая-то вина, она не знала, как жить дальше. Она была очень молода и… очень привлекательна. Хоть Ван и был холостяком, он успел познать многих женщин. Они флиртовали с ним, покоренные его прекрасной внешностью и его деньгами. Но никто из них, как бы привлекательны и общительны они ни были, не производил на него такого впечатления, как она. Он смотрел на нее и чувствовал желание сделать ей что-нибудь хорошее, чтобы вызвать у нее милую, смущенную улыбку. Но как только это чувство возникло, он тот час же отогнал его, принимая за глупую сентиментальность, которой нет места в бизнесе.
— Я не совсем уверен, что у нас подходящая для вас работа, — сказал он. — Это тяжелый и монотонный труд. Честно говоря, мне кажется, очень-очень скоро вам здесь надоест, а мне придется искать нового человека на ваше место.
— Я не подведу вас. Мне действительно нужна работа.
Она опустила голову, сидя напротив и комкая свои перчатки в ладонях.
Он пристально смотрел на нее.
— Я уверен, что есть что-нибудь более подходящее для ваших способностей. Чему именно вы обучаетесь?
— Я модельер. Особенно я интересуюсь обувью.
Вана охватил восторг, но он постарался подавить его.
— Я бы не назвал
— Но они ведь из кожи, не так ли? Я люблю работать с натуральными материалами. Я делала проект по обуви и разным аксессуарам к ней. О, я знаю, что вы подразумеваете, говоря о своих башмаках. Они, конечно, не очень интересны… — Она запнулась, закусив губу, анализируя, не сказала ли лишнего, потом продолжала: — Но я думаю, что здесь изучу техническую сторону дела… и, может быть, когда-нибудь в будущем… — Опять она запнулась, смущенная, понимая, что он догадался, что она не собирается оставаться у Кендриков надолго и «копить на золотые часы».
Он улыбнулся, восхищение опять заставило его трепетать.
Он долго ждал момента, когда его старик ослабит хватку. А вдруг эта девушка, сидящая напротив, поможет ему в осуществлении его планов?
Он думал о двух кандидатах на свободное место, с которыми поговорил. Приличные молодые мужчины, отцы семейств, как раз то, о чем ему говорил отец. Оба будут надежными, толковыми работниками и оправдают себя. Он опять посмотрел на девочку, на ее милое лицо, выражавшее готовность, юное и живое, светившееся творческим умом. Его отец выбрал бы одного из мужчин, он знал это, но не его отец сейчас проводил собеседование. Выбор был за ним, и он был очень рад, что это так!
— Очень хорошо, — сказал Ван. — Считайте, вы получили работу, мисс Маршалл, если она вам нужна. Когда вы можете начать?
Тут же он был вознагражден милой улыбкой, которой он так ждал.
— Я могу начать с понедельника, — ответила она. — И спасибо вам, мистер Кендрик. Спасибо большое!
* * *
Однажды, примерно через неделю, во время рабочего дня Ван послал за ней.
Сердце ее забилось быстрее, она почувствовала тревогу. Он неудовлетворен ее работой и хочет избавиться от нее. Что же ей делать дальше?
Она выключила станок и пересекла цех, пробираясь к его кабинету, постучала и подождала, когда ее попросят войти.
Ван просматривал какие-то бумаги у одной из огромных, пыльных досок.
— Вы хотели меня видеть, мистер Кендрик? — спросила она, стесняясь.
— Да, Дина. — Он взглянул на нее своими темно-синими глазами, и она почувствовала, что краснеет. — Как дела?
— Нормально.
— Для вас слишком много работы, да?
— Нет, все… нормально.
Она лгала. Ей совсем не нравилась работа с грубой кожей, нудная, тяжелая для ее рук: все, как он говорил.
— Хорошо, Дина. Я думал поговорить с вами, не хотите ли присесть?
Нервничая, она опустилась на тот самый стул, на котором сидела во время собеседования. Он не сел за стол, как тогда, а, обойдя его, присел на краешек стола, скрестив руки и вытянув ноги.
— Я помню, вы упоминали о том, что, будучи студенткой-модельером, особенно интересовались обувью.
— Да, — солгала она снова.